Скандальная страсть
Шрифт:
– Это было бы совершенно другое дело, правда?
Дэниел кивнул.
«Нужно непременно взять это на заметку», – отметила про себя Корделия. Если бы она на самом деле была отважной амазонкой, которую нарисовал в своем воображении мистер Льюис, она смогла бы сразу отказать мистеру Синклеру и не переживать о финансовых последствиях, поступив согласно собственным желаниям. На самом деле ей становилось тяжело при мысли, что она обречет свою семью на финансовые трудности, – почти также тяжело, как при мысли о браке с человеком, которого
Но в Брайтоне у нее по крайней мере будет несколько недель обдумать различные варианты и решить, что же ей делать.
– Полагаю, если леди Корделия найдет мистера Синклера таким привлекательным, как вы говорите, она, наверное, согласится выйти за него замуж. Сомневаюсь, что у нее будет какой-либо иной выбор. – Корделия заставила себя улыбнуться и кивнула. – Спасибо, мистер Льюис, что уделили мне время. Я получила то, что мне нужно.
– Вы уверены? – Он загородил ей дорогу и посмотрел на девушку. – Быть может, встретимся еще раз?
– Не думаю, что это разумно, – покачала головой Корделия.
– По-моему, это самое разумное из всего, что я когда-либо делал. – Он посмотрел ей в глаза, взял руку и поднес к губам. – Давайте встретимся еще, мисс Палмер.
– Я… – Она взглянула в глаза мистера Льюиса – Господи, опять это ощущение падения! – и быстро выдернула руку. – Я не могу, мистер Льюис. Не думаю, что это следует делать. Завтра мы уезжаем в Брайтон, нас не будет несколько недель.
– В Брайтон? – Он кивнул. – Да, конечно, леди Корделия упоминала об этом в своем письме мистеру Синклеру.
– В июне там чудесно. Наша семья ездит туда каждый год в это время.
– Понимаю. – Он помолчал, с неопределенной улыбкой глядя на девушку. – Желаю приятного отдыха, мисс Палмер, – официально произнес он. – Предчувствую, мы еще увидимся. Так что до встречи. – Он поклонился. – Остаюсь вашим покорным слугой. Всего наилучшего. – Он повернулся и пошел к двери.
– Всего наилучшего, – пробормотала Корделия. Что это нашло на мистера Льюиса? Обаятельный и дружелюбный, хотя и слишком привлекательный в доселе неведомом ей смысле, он вдруг стал чересчур вежливым, холодным и неожиданно ушел. Но это оказалось очень кстати, потому что она находила его исключительно интересным, а это не предвещало ничего хорошего.
По пути к двери мистер Льюис любезно поклонился Саре. Как только дверь за ним закрылась, Сара перехватила взгляд Корделии и вопросительно подняла бровь. Уверенно улыбаясь, Корделия подошла к подруге, и они вместе отправились домой. До отъезда в Брайтон предстояло сделать много дел.
Корделия понимала: будет ужасно неловко, если станет известна правда о ее проделке. Мистер Льюис – часть жизни мистера Синклера, и, несомненно, всегда будет. Однако по большому счету это относительно безвредный обман. Она все объяснит мистеру Синклеру, вероятно, он просто посмеется. А если Дэниел Синклер относится к типу людей, неспособных смеяться над такими вещами,
От внезапно пришедшей в голову мысли внутри все сжалось: в следующий раз, когда она увидит мистера Льюиса, возможно, придется идти к алтарю с его работодателем.
Глава 4
Трудности – неотъемлемая составляющая путешествия в незнакомые и экзотические места, или, возможно, именно благодаря им путешествие превращается в грандиозное приключение, особенно для большинства леди, не имеющих другой возможности испытать его.
Дорогая леди Корделия!
Ваши извинения, безусловно, приняты, но в них не было никакой необходимости. Отлично понимаю, что даже самые доброжелательные родители могут влиять на ситуацию, подобную той, в которой оказались мы. При таких обстоятельствах очень неловко встретиться лицом к лицу, поэтому позвольте мне немного рассказать Вам о себе…
– Собирай вещи, Уоррен, – объявил Дэниел, войдя в контору и с усмешкой глядя на друга. – Мы уезжаем из Лондона.
– Мы едем домой? – просиял Уоррен. – Слава Богу. – Он вскочил на ноги. – Я все уложу за час. Когда мы отбываем?
– Ты действительно чувствуешь себя лучше, – рассмеялся Дэниел.
– Одной мысли о Балтиморе достаточно, чтобы все мои болезни как рукой сняло.
– Я думал, тебе нравится Лондон, – с удивлением заметил Дэниел.
– Да, нравился и нравится, но сейчас я хочу вернуться домой.
– Я никогда не видел тебя таким… – Дэниел с подозрением смотрел на друга. – Есть какая-то женщина, да?
– Женщина всегда есть, – ухмыльнулся Уоррен. – Где-то.
– Значит, женщина в Балтиморе, верно? Вполне определенная женщина. Поэтому ты так жаждешь попасть домой.
– В Балтиморе много женщин, но нет определенной женщины. Если и есть кто-то, по кому я скучаю, то это сам город. Просто хорошо быть дома.
Возможно, Дэниелу сразу следовало сказать Уоррену, куда они отправляются.
– Скажи мне, – спросил Дэниел, внимательно всматриваясь в Уоррена, – по чему ты больше всего скучаешь?
– По запаху моря, – не задумываясь, ответил он. – Признаюсь, это вещь, по которой странно скучать, но так уж есть.
– Тебе повезло, – усмехнулся Дэниел, – мы едем в Брайтон.
– В Брайтон? – Уоррен смотрел на друга, ничего не понимая. – Не в Балтимор?
– В Брайтон, – уверенно повторил Дэниел – Он тебе понравится.
– Почему в Брайтон?
– Потому, – Дэниел понизил голос до доверительного шепота, – что я абсолютно уверен: он пахнет морем.
– Это не одно и то же. – В голосе Уоррена прозвучало раздражение.