Скандальные признания

Кэй Маргерит

— Ты уверена, что дом пуст? — поинтересовался Эллиот, с сомнением разглядывая ставни на окнах. — Наверняка ведь остались какие-то слуги.

— Миссис Чемберс, домоправительница. И по средам она ездит к своей племяннице. А остальные в Лондоне или где-то еще за соответствующую плату. — Дебора усмехнулась. — Не волнуйся, я тщательно все проверила. В конце концов, меня ведь обучал великий мастер своего дела.

— Тогда давай продолжим внутри, — предложил Эллиот.

— Нам незачем торопиться. Я же сказала, миссис Чемберс…

— Мне наплевать на

домоправительницу, и у меня есть все причины спешить. Я сгораю от желания увидеть тебя обнаженной, моя любовь, — шаловливо ответил тот.

— О!

— Вот именно.

Потеря голубого бриллианта явно не повлияла на скупость лорда Кинсейла. Он не приобрел никаких новых запоров. Как пренебрежительно заметил Эллиот, поковыряться отмычкой в парочке древних замков на кухонной двери — слишком примитивная задача и отнюдь не уровня Павлина.

Дом оказался холодным и определенно пустым. Дебора повела его через анфиладу огромных, похожих на пещеры кухонь, без удивления отмечая, что старая кухонная плита по-прежнему на месте, никто даже не подумал ее заменить. Каменная лестница, что вела через обитую сукном дверь к главному холлу, выглядела все так же ненадежно. Дебора остановилась и огляделась вокруг, почти ожидая, что на нее вот-вот нападут призраки. Но ничего не произошло, и она безумно обрадовалась, сразу почувствовав себя уверенней.

Попросив Эллиота подождать, быстро сходила в столовую и взяла с буфета два лучших хрустальных бокала. Они поднялись по деревянной лестнице на второй этаж. Их шаги отдавались гулким эхом. Хозяйские покои с двумя спальнями находились в восточном крыле. Дебора знала по своим предыдущим визитам, что Джейкоб занимает спальню Джереми, однако спальня хозяйки, где Дебора в замужестве проводила почти каждую ночь, уже давно пустовала. Кузина Маргарет жила в западном крыле.

У двери спальни Дебора замялась. Во рту у нее пересохло. Она поднесла руку к медной ручке, но не решилась взяться за нее.

— Тебе не обязательно…

— Но я хочу. — Она рывком распахнула дверь и переступила порог.

Поставив бокалы и маленький сверток на туалетный столик, она открыла ставни. В ярком свете засверкали танцующие пылинки. Здесь было душно и пахло затхлостью, но никаких следов неудач и страданий не обнаружилось. Она сдернула с кровати льняной голландский чехол и оглянулась вокруг, пытаясь ухватить тени прошлого, но они ускользали от нее. В комнате стояла кровать. И дверь вела в соседнюю спальню. Но не было и следа той женщины, на которой когда-то женился Джереми.

Дебора с улыбкой повернулась к Эллиоту:

— Вот теперь мы можем начать все сначала. — Поднявшись на цыпочки, обняла его руками за шею. — Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Со мной, с Деборой. Не с Беллой. Люби меня, — прошептала она и поцеловала его в губы.

Эллиот поцеловал ее в ответ. Сначала медленно и нежно. Потом сильно и страстно. То, что началось в полутемной почтовой карете, набирало силу в залитой солнцем комнате. Они целовались и целовались, никак не могли насытиться. Пальто,

жилеты, рубашки разлетелись по комнате.

Дебора опустилась на кровать. Эллиот снял с нее сапоги и бриджи, разделся сам. Взял ее груди и стал посасывать сначала одну, потом другую, посылая к животу горячие огненные стрелы. Ее руки блуждали по его телу. Оба упали на постель. Его пальцы словно оставляли на нежной плоти ее бедер огненную дорожку. Дебора прикоснулась к его мужественности и, дрожа от предвкушения, обхватила пальцами раздувшийся, налитой орган.

Эллиот проник пальцами в ее лоно, Дебора ахнула. Почувствовала, как мышцы плотно обхватывают его пальцы. Она хотела, чтобы он оказался в ней, древний инстинкт еще больше воодушевил.

— Эллиот, — выдавила она с закрытыми глазами, пытаясь сдержаться, — я больше не могу.

Она почувствовала, как он смеется и подтягивает ее к себе.

— Не только ты. — Его глаза горели.

Он уложил ее на себя и спустил пониже. Дебора издала хрипловатый стон, когда он быстро и сильно проник в нее. И почувствовала, как раскручивается спираль страсти. Эллиот выгнулся под ней, и она схватилась за его грудь, задев лицо длинными прядями. Эллиот повторил маневр, и она закричала от наслаждения. Толчки становились все сильнее и глубже, пока наконец Дебору не закрутил вихрь кульминации. Мышцы лона плотно обхватили его, и он тоже сорвался в пульсирующую пропасть.

Дебора рухнула ему на грудь, тяжело дыша.

— Эллиот… — Она стала покрывать его губы страстными дрожащими поцелуями.

— Дебора, — выдохнул он в ответ, делая то же самое.

— Обычно я чувствовала себя здесь совершенно опустошенной, — оглядываясь, произнесла Дебора. — А сейчас такая… наполненная.

Эллиот снизу хихикнул:

— Я надеюсь.

— Я не это имела в виду, — сказала Дебора, хотя в глазах у нее поблескивали искорки.

Эллиот перекатился на живот и накрыл ее своим телом.

— Целиком и полностью. Вот что ты подразумевала.

Она сморгнула внезапно набежавшую слезу. Эта комната и так достаточно повидала ее слез.

— Именно так. Но кое-чего здесь все-таки не хватает. — Вывернувшись из-под Эллиота, она быстро раскрыла принесенный с собой сверток и захватила хрустальные бокалы. — Только оно теплое. Надеюсь, ты не против. — Она подняла в руке бутылку шампанского.

— Поздравляю тебя с твоим планом. — Он забрал у нее бутылку и выбил пробку. — Ты, кажется, обо всем позаботилась. — Он передал ей бокал. — За нас.

— За нас, — откликнулась она и улыбнулась шаловливой улыбкой Беллы. Но на этот раз она не обманывалась. Эллиоту улыбалась Дебора. — Искренне надеюсь, что с сегодняшнего дня я буду единственной женщиной, с которой ты станешь пить шампанское голышом посреди бела дня.

Эллиот забрал у нее бокал и поставил на прикроватный столик.

— Я обещаю тебе даже больше, — сказал он. — Ты, моя любовь, останешься первой и единственной женщиной, с которой я пью шампанское. В одежде или без нее. Днем или ночью.