Сказание о Юэ Фэе. Том 1
Шрифт:
Хань Ши-чжун велел приближенным угостить разведчика, наградить слитком серебра и снова отправить в разведку.
«Не пойти на помощь Сунь Хао — его непременно разгромят, — думал Хань Ши-чжун. — Пойти — можно потерять заставу».
В этот момент слуги доложили:
— Госпожа Лян пожаловала.
Хань Ши-чжун встретил жену, предложил ей сесть и спросил:
— Вы пришли дать мне какой-нибудь совет?
— Мне сказали, что Сунь Хао напал на лагерь чжурчжэней. Но что могут сделать пятьдесят тысяч воинов против пятисот тысяч, тем более если
— Вы правильно рассудили, — согласился Хань Ши-чжун и обратился к военачальникам: — Кто из вас готов пойти на подмогу Сунь Хао?
Из толпы выступил молодой воин — это был Хань Шан-дэ, старший сын юаньшуая.
— Хорошо, возьми тысячу воинов, выручи Сунь Хао и немедленно возвращайся, — сказал ему отец.
— Слушаюсь! — ответил юноша и хотел идти, но госпожа Лян его задержала:
— Сын мой, первейшая заповедь полководца — видеть и слышать, что творится кругом. Можно вступать в бой — вступай, нужно обороняться — обороняйся. Если не найдешь Сунь Хао — не рискуй жизнью, сразу возвращайся на заставу.
Получив родительское напутствие, Хань Шан-дэ во главе войска выступил в поход. Скоро он увидел, что лагеря чжурчжэней раскинулись на целых пятьдесят ли, и подумал: «У варваров несметная рать! Нападу на них — все мои воины погибнут. Не нападу — не узнаю, где находится Сунь Хао. Ладно, будь что будет!»
И он приказал воинам:
— Располагайтесь лагерем и ждите меня! Я попытаюсь ворваться в неприятельский стан и разыскать Сунь Хао. Может быть, мне удастся его спасти. Если я не вернусь, возвращайтесь на заставу.
Воины начали сооружать лагерь, а Хань Шан-дэ подхлестнул коня и, размахивая мечом, поскакал вперед.
— Хань Шан-дэ с заставы Лянлангуань здесь! — кричал он, чтобы дать Сунь Хао знать о себе.
При каждом взмахе его меча на землю катились отрубленные головы врагов. В поисках Сунь Хао юноша метался от стана к стану. Откуда ему было знать, что войско Сунь Хао целиком уничтожено!
Воины бросились в шатер Учжу.
— Великий повелитель, молодой чужеземец ворвался в лагерь и рубит всех подряд! Кричит, что он какой-то Хань Шан-дэ. Как прикажете с ним поступить?
— Вы не знаете, кто такой Хань Шан-дэ? — обратился Учжу к военному наставнику.
— Старший сын Хань Ши-чжуна, о котором я вам недавно рассказывал. Юноша под стать своим родителям — такой же умный и храбрый!
— Каким бы храбрым и умным он ни был, все равно ему одному не справиться с пятисоттысячным войском! — усмехнулся Учжу. — Я возьму его живьем и заставлю покориться! — И приказал приближенным: — Захватить его и доставить ко мне!
Воины окружили храбреца плотным кольцом. Тот бесстрашно продолжал рубиться, но вырваться из окружения было невозможно.
Тысяча воинов долго ждали своего военачальника. В конце концов они решили, что он
— Ваш сын оставил нас строить лагерь, а сам ворвался в неприятельский стан. Мы не могли его дождаться и вернулись на заставу, как он нам приказывал.
Хань Ши-чжун сообщил жене печальную весть. Госпожа Лян горько зарыдала:
— Я так мечтала сделать сына настоящим полководцем, а он погиб, не успев прославиться!
— Не надо так убиваться! — успокаивал жену Хань Ши-чжун. — Я сам поведу войска, отомщу за сына и заодно разведаю расположение вражеской армии.
Он покинул заставу и двинул войско к цзиньскому лагерю. На половине пути воины вдруг остановились. Удивленный юаньшуай спросил:
— Почему вы стали?
— В прошлый раз ваш сын оставил нас здесь. Он сказал, что варваров много и не стоит вести нас на верную гибель, — ответили ему.
На глаза Хань Ши-чжуна навернулись слезы:
— Если так хотел мой сын, то оставайтесь здесь и ждите меня.
Подняв над головой меч, старик ворвался в стан неприятельских войск. Пробился через один лагерь, через второй — никто не мог его задержать.
Опять чжурчжэни бросились докладывать в шатер полководца.
— Смелость Хань Ши-чжуна изумительна! — в восхищении воскликнул Учжу.
Посоветовавшись с военным наставником, он приказал воинам взять Хань Ши-чжуна в тиски, а сам двинул войско против заставы Лянлангуань.
Каким бы героем ни был Хань Ши-чжун, разве он мог справиться с целым войском? Враги насели на него со всех сторон, он едва успевал отбиваться.
Воины, приведенные Хань Ши-чжуном, с волнением ждали своего юаньшуая. А когда увидели, что чжурчжэни пошли в наступление, среди них поднялся переполох.
— Беда! Юаньшуай погиб!
Они бросились на заставу и сообщили о случившемся госпоже Лян.
Женщина была убита горем, но не осмеливалась плакать, чтобы не расстраивать воинов. Она лишь велела позвать кормилицу и тихо ей сказала:
— Заберите драгоценности, войсковые печати и уезжайте с моим младшим сыном. Укройтесь где-нибудь поблизости и дожидайтесь вестей. Если я одержу победу, возвращайтесь на заставу. Если же погибну, воспитайте моего сына. Когда он вырастет, отправьте его ко двору, и пусть он унаследует отцовскую должность.
Едва кормилица с ребенком покинула заставу, как разведчик доложил госпоже Лян о том, что чжурчжэни подошли к заставе.
Вслед за тем примчался другой разведчик:
— Вражеский военачальник вызывает на бой!
Все чаще прибегали воины с тревожными вестями, и могло показаться, будто:
Волны Чанцзяна вздымались одна за другою, Волны шумели — и темною стала река! Месяц взошел. Загорелись далекие звезды. Ветры подули, и прочь унеслись облака!