Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Шрифт:
Когда Хэ Ли очнулся, то увидел себя лежащим на прежнем месте. Оказывается, все ужасы ему только приснились.
Он начал вспоминать виденное.
«Выходит, будда Ди-цан уже увел первого министра в Фынду [62] . Странно, зачем он вздумал показывать мне, как мучаются грешники в преисподней? Может быть, хотел меня предостеречь? Единственное, чем я сейчас могу отблагодарить святого, это как можно скорее добраться до дому и обо всем рассказать своему господину».
62
Фынду—
Хэ Ли возвратился в храм, поклонился великому Сычжоускому святому и, заночевав на постоялом дворе, с раннего утра тронулся в путь. Много дней провел он в дороге, пока не добрался до родных мест. Не заходя домой, Хэ Ли поспешил во дворец Цинь Гуя.
Первый министр лежал в постели. Он то и дело терял сознание и стонал от невыносимой боли. На спине его вырос огромный горб.
Хэ Ли опустился на колени перед кроватью. Цинь Гуй открыл глаза, увидел Хэ Ли и тихо произнес:
— Ты вернулся? Можешь не рассказывать о сумасшедшем монахе, я все знаю. Твою семью уже отпустили на свободу. Иди домой, успокой мать и жену!
Хэ Ли отвесил больному земной поклон и отправился домой, где его, заливаясь слезами радости, встретили родные.
Вскоре Хэ Ли приготовил благовония и бумажные деньги, совершил жертвоприношение предкам и дал обет отныне делать людям только добро.
Его мать дожила до девяноста девяти лет. Хэ Ли до конца исполнил свой сыновний долг — достойно похоронил ее, устроил жертвоприношения.
У Хэ Ли и его жены не было детей, и они оба решили удалиться от мира. Говорят, что «праведник травяного плаща», появившийся позднее в павильоне Первозданной красоты в области Пинцзянфу, и есть Хэ Ли. Но правда ли это, никто не знает.
Об этом и стихи сложили:
Там, где горы обид, — Там и мести моря, Не погаснет сто лет Месть, как пламя горя. Ты познал, что обида На обидчика падает местью, Но ответь: ты грехи искупил Добродетель творя?Если вы не знаете о дальнейших событиях, то прочтите следующую главу.
Глава семьдесят первая
Хэй Мань-лун выступает в поход и приносит жертвы на могиле. Цинь Гуй откусывает язык и уходит в царство мрака
Одним потоком Реки потекли, Холодным инеем Блестит булатный меч, Пора предателей Стереть с лица земли, Клянутся воины Им головы отсечь!А теперь продолжим рассказ о Хэй Мань-луне, который повел войско на Срединную равнину.
В пути его люди распространяли среди народа грамоты, в которых
Скоро и в столице узнали о грозящей опасности. Чжан Цзюнь, Вань Сы-во и Ло Жу-цзи всполошились и поспешили во дворец первого министра. Цинь Гуй принял их, лежа в постели.
Страшная весть потрясла больного. Он громко вскрикнул, нарыв на его спине прорвался, и от боли первый министр лишился сознания.
Его приспешникам пришлось удалиться.
— Хэй Мань-лун силен и жесток, с ним не сладишь, — рассуждали они, — только вдова Юэ Фэя может его удержать. Надо написать ей в Юньнань, чтобы она заставила этого варвара увести войско. Она пойдет на это: побоится, как бы ее не обвинили в измене государю!
На следующий день они втроем явились ко двору и доложили императору:
— Первый министр Цинь Гуй опасно занемог, и мы просили бы вас, государь, назначить на его место кого-нибудь другого. Государственные дела не терпят отлагательства.
Гао-цзун пожелал самолично навестить больного. Встречать высокого гостя вышли жена первого министра Ван и его сын Цинь Си.
Гао-цзун присел на стул возле постели больного. Цинь Гуй лежал с закрытыми глазами.
— Батюшка! — позвал Цинь Си. — Государь приехал вас навестить.
Цинь Гуй с трудом приподнял веки, сделал попытку подняться, но руки и ноги ему не повиновались.
— Простите меня, государь, я доставил вам беспокойство! — невнятно пробормотал он. — Меня постигла кара за тяжкие грехи. Жизнь моя была связана с Юэ Фэем, он ударил меня молотом, и теперь у меня болит спина. Видно, не жить мне на этом свете!
Сказав это, он снова потерял сознание.
Гао-цзун приказал придворному лекарю хорошенько заботиться о больном, а государственные дела возложил на Вань Сы-во и Ло Жу-цзи.
Тем временем войско Хэй Мань-луна, сокрушая все на своем пути, двигалось вперед, пока не дошло до деревни Фаньцунь в окрестностях Линьани.
Хэй Мань-лун гарцевал на коне впереди.
Ярко сверкают на солнце узоры Шлема и белых лат, Голос его сотрясает утесы, Как грозовой раскат. Это с неба на землю спустился Неземной богатырь. Как же в бою перед витязем неба Смертные устоят?Когда Чжан Цзюнь узнал о приближении врага, он приказал своему военачальнику Ван У с пятью тысячами воинов выступить из города ему навстречу. Едва Ван У раскинул лагерь неподалеку от деревни Фаньцунь, как Хэй Мань-лун прискакал к воротам и закричал:
— Сунские воины! Будьте благоразумны, выдайте мне Цинь Гуя! Иначе я ворвусь в город и перебью всех без разбору!
Разъяренный Ван У выхватил меч из ножен.
— Подлый варвар! Как ты смел вторгнуться в пределы Небесной империи? За такое преступление тебе не будет пощады! Я тебя изрублю в куски!