Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Шрифт:
— Ну, как твой поединок с Юэ Юнем?
Хэй Мань-лун передал ему свой разговор с сыном великого полководца, и Ли Шу-фу захотел тотчас же поехать к нему. Когда они подъехали к сунскому лагерю, юаньшуай приказал широко распахнуть ворота и в окружении многочисленной свиты сам вышел встречать гостей. При этом Юэ Юнь почтительно склонился перед Ли Шу-фу, а Хэй Мань-лун — перед Юэ Фэем.
Другие военачальники тоже кланялись вождю племени мяо и говорили:
— Мы давно слышали ваше славное имя! Счастливы познакомиться!
Растроганный
— Я тоже рад с вами встретиться! Теперь я воочию убедился в том, что вы — истинная опора Поднебесной. Недаром идет о вас слава!
Юаньшуай распорядился подать в шатер вино и закуски и хорошенько угостить всех юньнаньских воинов.
Беседуя с Ли Шу-фу, Юэ Фэй говорил:
— Великий ван, я просил бы вас как можно скорее вернуться в свои владения. Время сейчас тревожное, чжурчжэни свирепствуют на нашей земле, и если невзначай восстанет какое-нибудь из племен мяо, нам будет еще труднее. Вам надо держать в повиновении своих подданных. Как только я усмирю чжурчжэней и освобожу императоров из плена, так обязательно приеду в Юньнань, чтобы вручить указ о пожаловании вам высокого титула.
— Почтительно принимаю ваше повеление! — воскликнул обрадованный Ли Шу-фу и откланялся.
На следующее утро он приехал прощаться с Юэ Фэем, и тот распорядился выдать его воинам провиант на дорогу. Наступил час отъезда, военачальники собрались на проводы, а Юэ Юнь и Хэй Мань-лун все никак не могли наговориться, хотя и беседовали всю ночь.
— Старший брат, приезжай со своим отцом к нам в Юньнань!
— Обязательно приеду! — обещал Юэ Юнь.
Наконец юноши простились, и Ли Шу-фу двинулся в путь.
Прошло дней десять.
Однажды Юэ Фэй, сидя у себя в шатре, подумал: «Странно! Вот уже полмесяца, как в цзиньском лагере не заметно никакого движения! Что они замышляют?»
Вечером в сопровождении Чжан Бао он незаметно покинул лагерь. Выбрав в лесу самое высокое дерево, юаньшуай взобрался на него и стал высматривать расположение неприятельских войск. Воинов у чжурчжэней оказалось чуть больше миллиона, а вовсе не два миллиона, как доносили лазутчики, и расположились они строем «дракон, играющий хвостом».
Юэ Фэй увлекся наблюдением и забыл об осторожности. Вдруг послышался звон тетивы. Юаньшуай мгновенно обернулся, но стрела уже впилась ему в плечо, и он невольно вскрикнул.
«Ну, теперь-то я отомстил!» — подумал стрелявший и скрылся в чаще.
Чжан Бао помог Юэ Фэю спуститься на землю, вынул стрелу и лоскутом, вырванным из халата, перевязал рану.
— Посади меня на коня, Чжан Бао, — сказал Юэ Фэй, придя в себя.
Вернувшись в лагерь, юаньшуай проглотил оставленную Ню Гао пилюлю, и ему сразу стало легче.
— Позови ко мне Ци Фана! — приказал он Чжан Бао.
Трепеща от страха, тот явился в шатер и земно поклонился:
— Что прикажете, господин юаньшуай?
— Слушай, Ци Фан! — сказал Юэ Фэй. — Человек — не бревно, должен иметь чувства и разум! Когда мы сражались на
Ци Фан молча взял письмо, низко поклонился и вышел из шатра. Возвратившись в лагерь, он собрал вещи и отправился в путь, но едва миновал ворота, как лицом к лицу столкнулся с Ню Гао.
— Кто такой? — окликнул Ню Гао.
— Это я, Ци Фан.
— Куда едешь среди ночи?
Везу письмо начальнику тыловой армии Чжан Цзюню. Вот оно!
«Он только что уезжал из лагеря, — размышлял Ню Гао, — а когда вернулся, то вслед за ним Чжан Бао привез раненого юаньшуая. Наверное, опять этот подлец что-либо натворил! Уедет к предателю — начнет нам пакостить. Нельзя его упускать!»
И Ню Гао грозно рявкнул:
— Врешь! Если тебя действительно послал юаньшуай, ты должен был ехать днем! Почему бежишь ночью, как вор? Идем к юаньшуаю!
— Юаньшуай приказал мне ехать немедленно! — возразил Ци Фан. — Зачем вы меня задерживаете?
— Ерунда! — крикнул Ню Гао и взмахнул саблей — Ци Фан с разрубленным черепом рухнул с коня.
Ню Гао обыскал убитого, нашел при нем деньги и письмо, забрал их и отправился к юаньшуаю.
— Ох, совсем позабыл, что сегодня ты возглавляешь ночной дозор! — воскликнул Юэ Фэй. — Убил-таки негодяя! Что ж, видно, так решила судьба!
— Почему вы отпустили его к предателю, юаньшуай? — спросил Ню Гао и, когда Юэ Фэй рассказал, как Ци Фан снова стрелял в него, воскликнул: — Так и надо этому подлецу! Он заслужил смерть.
На следующий день юаньшуай собрал военачальников и сообщил о смерти Ци Фана. Пораженные военачальники только качали головами.
Вдруг в шатер вбежал воин и доложил о бегстве Ло Гана и Хао Сяня.
— Их напугала смерть Ци Фана, — сказал Юэ Фэй, — пусть себе едут.
Отрубленную голову Ци Фана на день выставили за воротами лагеря, затем убрали и похоронили вместе с телом.
Теперь вернемся в цзиньский лагерь. Хамичи уже закончил приготовления к бою и явился с докладом к Учжу. Тот распорядился немедленно послать Юэ Фэю вызов.
Юэ Фэй назначил сражение на следующий день и созвал военный совет. Четыре юаньшуая решили объединить свои силы — получилось огромное войско в шестьсот тысяч.
Юэ Фэй и юаньшуай Чжан должны были ударить по неприятельскому строю слева, юаньшуай Хань и юаньшуай Лю — справа, а молодые военачальники Юэ Фэя и его сын наступали в центре.