Сказание об Оками
Шрифт:
– Я не шиноби. Видишь, нет протектора.
– Указала я на свой лоб. Амбал как раз осматривал мой подсумок, ставший уже прямо МОИМ, хотя не так и давно принадлежал медведеподобному нукенину из Такигакуре.
Самурайский ублюдок молча бросил на землю пару протекторов, извлеченных из подсумка. Зачеркнутый водопадовский и облачный. Продолжать упираться и говорить что-то в духе “это не моё, это я нашла” было бы уже вкрай тупо. Кто такому поверит. Умино оказался умнее, скромно помалкивал и слушался, не пытался ничего доказывать. Прав он. Что тут скажешь? Решение принимать все равно будут
– Руки вперед, сжать кулаки. Даже не думать о печатях.
– Командовал все тот же самурай, а второй обнажил меч и занес над головой, готовый рубануть в любой момент. Как там рассказывают? Благородное сословие, живущее по строгому кодексу чести? Что там в их кодексе сказано про то, чтобы рубить руки детям? Или ублюдина на голову нацелился?
Когда на вытянутые вперед руки и мне и генину, у которого даже протектор отобрали, уже защелкнули жесткие стальные кандалы, которые стопроцентно не датут сформировать никакую печать я не удержалась и ляпнула то, что просилось на язык. Очень уж неприятным получился контраст между гипотетическими самураями из фантазий и реальными, проводящими жесткое задержание ни в чем не повинных детей. То есть нас с приятелем.
– И как ваш типа-кодекс смотрит на такое обращение с маленькими девочками? Тоже мне, рыцари.
– Презрительно бросила я за что получила латным кулаком по почкам. Больно. Не умей я игнорировать боль, сейчас бы меня знатно скрючило. Уродец в зубастой демонической маске явно знает анатомию и представляет куда надо приложить человека чтобы заткнулся.
– Твоя подруга уже взрослая, шиноби.
– Мой презрительный тон ни шел ни в какое сравнение с той бездной пренебрежения, которую мужик вложил в одно единственное слово “шиноби”. Ох не любит он их. Может и есть за что. Но я-то тут при чем?
– Эй, я парень!
– Наконец, нашел чему возмутиться Фумито. Как будто бы до сего момента его все устраивало, потому и помалкивал.
– Это она девочка! Не трожь ее, гад, она раненая!
Конечно, коноховец тоже схлопотал по почкам, на этот раз от второго самурая, которому уже не требовалось держать меч, занесенным для удара. И вот Умино как раз боль терпеть умел совсем не так хорошо, как я. Да и били его, как более крупного, сильнее. Чудо, что на ногах пацанчик устоял.
– Мне все равно кто вы и каково ваше состояние. Вы, шиноби, нелегально проникшие в благословенную Страну Железа. У нас с такими разговор короткий. Но по закону. Вы отправитесь на суд к тодзама-даймё, который рассмотрит ваши оправдания. Если вы и правда вдруг окажитесь не шиноби-дезертирами, а обычными заблудившимися детьми, наш господин милостливо вас отпустит туда, откуда вы явились.
– Высокородный ублюдок говорил с нескрываемой насмешкой, уверенный в своем мнимом превосходстве.
Смогу я сейчас ему что-то сделать? Наверное, да. Но вот обоим уже нет. А может и не одному. Насколько я успела узнать, скорость одно из главных достоинств самурая. Прикончить шиноби ударом меча до того, как тот сложит печать, такая у них главная тактика. И тут мы возвращаемся к памятному сражению с ублюдочными Тся и Ться. Если бы не нукенинские протекторы и использование печатей под конец махача, я бы их смело к самураям причислила. Адски быстрые, высокомерные, нацеленные на то, чтобы не дать противнику
Дергаться все же я не стала. Есть же еще шанс на то, что тот самый тодзама-даймё окажется нормальным человеком, а не такой вот безмозглой консервой, которой что-то объяснять бесполезно.
– Слышь, а ты чего так шиноби не любишь? Что любимую собачку у тебя украли?
– Ничему меня жизнь не учит. На этот раз схлопотала не только по почкам, но и в живот, что, учитывая ранение, получилось больнее и могло иметь более серьезные последствия. Можно было, что успеть ослабить удар кинетическим воздействием, считай щитом, но тогда я бы раскрыла что печати мне не так и нужны. Учитывая, насколько недружелюбными себя показали самураи, разумнее будет не показывать им своих сила. Ага-ага. По настоящему разумно было бы их не провоцировать, но тут я себя не сдержала. Дура! Что еще тут сказать?! К счастью, обошлось и кровища из меня не хлынула. Сомневаюсь, что эти милые ребята стали бы мне тут оказывать медицинскую помощь, скорее добили бы.
И повели нас куда-то вверх. В том смысле, что в гору. Страна Железа вся состоит из сплошных гор, зачастую круглогодично заснеженных. Именно где-то тут, в горах и предгорьях, и располагаются их знаменитые железные шахты. Сейчас мне повезло оказаться в самой уютной и плодородной части страны металлургов, но, собственно, тут задницу отморозить легче легкого. Наверняка под доспехами самураи шерстяное белье носят. Ну и чакрой греются, хотя по принципу экономного расходования энергии лично я одевалась бы сообразно погоде.
Переговариваться не разрешали, как и вообще открывать рот. Да и сами конвоиры молчали. Пейзажи красивые, но однообразные. Работали ногами и работали часа два. Привели нас, в итоге, настоящий замок. Не раздутую пародию на замок, каковой является Ивагакуре, а добротную такую крепость, втиснувшуюся между двумя вершинами и перегородившую перевал. Не парадно-выходное строение, а сугубо утилитарная фортификация из мощного вида серых гранитных блоков. Нравится, в моем стиле. Не оказались бы самураи такими мудаками, был бы им еще один жирный плюсик.
В замке нас провели через дворик, где упражнялись с бамбуковыми мечами несколько молодых людей в традиционных кимоно. Лет по шестнадцать парням. Двигаются довольно неплохо, но без чакры, насколько мой глаз наметан. Кроме того, я разглядела человек двадцать в доспехах и черных масках, стоящих на постах в разных местах. Всё по уму, совсем не так, как в деревне джашинитов. Такую стражу я бы при всем желании незаметно не проскочила бы.
Долго любоваться чужой тренировкой и особенностями караульной службы не дали. Отвели в подвал и кинули в камеру. Хорошо хоть в общую на двоих, где имелась возможность поговорить нормально если не орать. Камера - холодный каменный мешок с голыми стенами. Всей мебели - несколько ковриков для сна и дыра для естественных нужд. Моя одиночка с трехразовым питанием, в которой я сидела после первой встречи с Ито, прям фешенебельной может в сравнении считаться.