Сказания Ривеллона: Пламенные рыцари

Филиппов Александр Геннадьевич

– Хорошо, – ректор подошла к своему столу и взяла какие-то бумаги, – идемте. Не будем более тратить время.

– Жилые комнаты у нас на седьмом этаже. Правое крыло принадлежит мальчикам, левое – девушкам. И настоятельно вам рекомендую, – и Мирабелла Веранид подняла вверх указательный палец, – соблюдать предписанные дисциплинарные меры. Никаких ночных походов в другое крыло. Никаких отношений, пока вы тут учитесь. Учеба и только учеба. Для глупостей у вас будет время. Неожиданная беременность так же будет расценена как глупость.

После

этих слов Талана еще несколько минут шла красная, как маков цвет.

– Пришли, – ректор жестом остановила будущих учеников. Открыв свиток, Мирабелла просмотрела написанное, – тут у нас комната Гельдора и Эфиальта. Завтра вас разбудят в положенное время, покажут в школе все, что нужно. А также выдадут все необходимое для занятий. Желаю удачи.

Гельдор и Эфиальт попрощались с остальными и скрылись в своей комнате.

Оробасу достался в сожители Бром. Две противоположности. Самомнение, напыщенность и смелость простив невозмутимости и сдержанности.

– Так, Амадузий и Ловис. Вы будете жить вдвоем, так как Талана у нас – девушка.

Попрощавшись с ректором и Таланой, Амадузий оказался в небольшой комнатке. Здесь были две заправленные кровати, большой письменный стол, стулья, умывальник с зеркалом, стеллажи, в данный момент пустовавшие. Большое окно занимало почти все стену. Пол был застелен ковром с причудливыми картинами плюща, цветов и неизвестного письма.

Несмотря на лунный свет, стелющийся по полу через окно, было довольно темно. Но как только они прошли несколько шагов, в комнате загорелись шесть светильников. Они были похожи на шар, заполненный чем-то желтым и ярким.

– Это волшебство! – восторженно прошептал Амадузий. Ловис взглянул на светильники, а потом на Амадузия.

– Ты никогда таких не видел? – искренне удивился Ловис. Амадузий, не сводя глаз с них, покивал.

– У нас в Храмовой долине только свечи и факела. Никаких чудесных светильников нет.

Ловис рассмеялся.

– Да нет. Это никакая не магия. Их изготавливают гномы. С помощью смешения каких-то порошков, они добились того, что свет может гореть очень-очень долго.

– Гномы? – Амадузий удивился еще больше. Ловис кивнул.

– Ну, ты даешь! Вот повезло же тебе. Ты можешь удивляться такому.

– Наверное, там, откуда ты родом, гномы и их светильники есть в каждом доме? – поинтересовался Амадузий. Ловис смутился.

– Ну, не в каждом…, – но, увидев усмешку в глазах, Ловис сдался, – ладно, ладно, во всех. В герцогстве Ферол много чудес. Не только это.

Амадузий ничего не ответил. Он уже с малых лет научился не завидовать другим, а искать плюсы в своем положении.

– Ладно, давай спать. А то наверняка завтра вставать чуть свет.

Ловис согласился, и уже через пару минут они были в постелях. Однако, гномьи светильники продолжали работать.

– И что дальше? Как их погасить? – спросил Амадузий. Ловис высунул руку из-под одеяла и щелкнул пальцем. Свет сразу погас.

– Спокойной ночи.

– И тебе спокойной ночи.

Амадузий повернулся на другой бок, к окну. Он

заснул прежде, чем понял, что за окном слышалось море.

Амадузий проснулся совершенно выспавшимся. Подойдя к окну и открыв его, он почувствовал прохладный ветер, наполненный запахом соли. Ард-Гален находился всего в нескольких сотнях метров от моря. Это радовало. Амадузий никогда не видел моря. Море рядом с водопадом он даже не запомнил. Голова была забита другим.

Солнце вставало, окрашивая воду в красноватый цвет. Рваные облака будто наливались кровью. Рассвет. Наступал новый день.

Поняв, что еще совсем рано, а спать ничуть не хочется, Амадузий оделся. И тут вспомнил, что им должны были выдать специальную одежду. Оглядевшись, он обнаружил еще одну дверь. За ней оказалась комнатка с многочисленными отверстиями в полу. Рядом стояли деревянные скамейки, лепешки голубоватого мыла и тазы с водой, от которой валил пар. Рядом лежали и новые вещи. На одной аккуратно сложенной стопке лежала записка с его именем. Амадузий обрадовался так сильно, что быстро снял свою старую, пыльную одежду и бросил в угол. Рядом с тазом обнаружились мочалки, темно-желтого цвета. Амадузий как-то видел такие. Их продавали бродячие торговцы по бешеным ценам в Храмовой долине. Эти мочалки были из водорослей, как утверждали они.

Смыв с себя всю грязь, он как следует вытерся и оделся. На нем была серая рубашка из гладкого и прочного материала. На пару тонов темнее штаны, такие же гладкие. Высокие сапоги из телячьей кожи были необычайно легкими и мягкими. В добавок ко всему в комплект шел плащ, похожий на халат. Он был темно-синего цвета. Чувствуя себя глупо, Амадузий надел и его.

Выйдя, он увидел, как Ловис пытается зарыться головой под подушку. В комнате стояло странное жужжание. Его источником оказался маленький шарик, который лежал на столе. Взяв его в руки, Амадузий его несильно сжал. Шарик тут же успокоился.

– Вот, значит, что это было, – сквозь приступ зевоты промычал Ловис и выполз из кровати.

– Ага, доброе утро, – отозвался Амадузий, подкинув странный шарик в воздух, – в другой комнате можно помыться. И там еще твоя новая одежда лежит.

– Ааа, тогда хорошо, – и Ловис бросил свою старую туда, где и взял. С пола.

Пока Ловис мылся, Амадузий решил выглянуть наружу. Приоткрыв дверь, он услышал два голоса. Ужасно знакомый мужской и женский, немного неспокойный:

– Пойми ты уже, Ирений хочет видеть именно тебя, – раздраженно проговорила женщина.

– Мне это неинтересно, – отозвался мужчина. Послышался горький смешок.

– Как говорит король: «Когда умирает мой сын, всем должно быть интересно. Либо из корысти, либо потому что я так решил».

Мужчина промолчал.

– Дело не в том, что я сама не могу провести вскрытие. Я все-таки целительница со стажем в сот… в общем, с большим стажем.

По напряженной паузе было понятно, что женщина смутилась. Мужчина ответил:

– Вот именно. Чем же я вдруг так угодил нашему дорогому королю Ирению?