Сказания Вовки Образцова. Родственник из будущего.

Чернецкий Сергей Яковлевич

— Как там наш приятель Берс? — поинтересовался Мил, с удовлетворением наблюдая за спорой работой своего недавнего изобретения — тканево-органного формирователя.

— Метаболизм постепенно замедляется, сон глубокий и ровный. Спит как младенец! — устало улыбнулась Доас. — Хорошо, что он не успел сюда войти, когда первый раз очнулся.

— Пусть спит… Не думаю, что наш Берс захотел бы наблюдать процедуру проверки нервно-двигательной системы… своей возлюбленной!

В подтверждение слов создателя, ТОФ перешёл в режим начального тестирования, посылая адресные импульсы в мозг Оди. Получая и расшифровывая их, тот формировал соответствующие команды различным органам и мышцам.

В ответ тело Оди ежесекундно вздрагивало, поднимая и опуская руки, сжимая кулаки, сгибая и разгибая колени, двигая головой…

Эта телесная анимация, жуткая для постороннего человека, но привычная для любого спейсбиолога, продолжалась не более десяти минут и завершалась, как правило, вращением глазных яблок и открытием глаз. Внимательно изучив результаты тестирования, Мил остался ими вполне доволен. Ещё бы! ТОФ великолепно справился со своей задачей, о чём красноречиво свидетельствовали полученные результаты. В таком случае, в добрый путь!

Освободив тело Оди от пут диагностических приборов, контактных датчиков и реанимационных устройств, спейсбиологи облачили его в лёгкий розовый комбинезон… Потянулись тягостные минуты ожидания, сопровождаемые негромкими звуками индивидуального будящего устройства О-19, в память которого сама Оди перед полётом внесла излюбленные фонофрагменты, среди которых угадывался размеренный шум летнего дождя, шелест листьев, утренний щебет птиц. А где-то далеко-высоко над всём этим благозвучием витал вкрадчивый мужской голос, ласково произносящий манящие фразы, среди которых всё чаще и чаще повторялись игриво-мелодичные: «Оди, доброе утро!», «идём на прогулку», «тёплое утреннее море», «лесная прохлада», «чистый ручей», «свежий ветерок», «ароматы цветов» и им подобные.

— Послушай, Доас… Это же голос молодого Берса!

— Возможно, Мил… А что тебя удивляет?

— А то, что когда Оди придёт в себя, а я на это надеюсь, ей захочется в первую очередь увидеть его, Берса!

— Естественно! Как же иначе?

— Проблема в том, что Берс уже не тот, кем был! И, если Оди всё же его узнает, то будет крайне шокирована! В данной ситуации эта встреча явно не пойдёт ей на пользу!

— Мил, но программа тренировки астронавтов, ты же знаешь, включает в себя запоминание всех разновозрастных визуальных образов членов экипажа. Оди непременно должна была видеть Берса во всех возрастах, начиная от детского и заканчивая глубокой старостью.

— Да, но у меня нет уверенности в этом!

— В чём, Мил?

— В том, что эти образы сохранились! Не исключено, что они могли находиться в поврежденной части мозга…

— Вполне вероятно, мой дорогой! В таком случае Оди придётся на время поместить в карантинную барокамеру и провести с ней полную мемореанимацию…

— А что же с Берсом будем делать?

— С Берсом? Придётся его омолаживать, Мил, другого выхода я не вижу…

— Неплохая идея… Думаю, так будет лучше не только для Оди, но и для всех членов экипажа, включая самого Берса! ТОФ такую функцию имеет, но какой лимит омоложения он может осилить? Пять-десять лет ещё куда ни шло… Но тридцать!

— А если омоложение провести в несколько этапов?

— Это может ничего не…

Раздался лёгкий вздох, и Оди открыла глаза. Её удивлённый взгляд медленно закружил вокруг, поочерёдно задерживаясь на индивидуальных инфошарах и круглых иллюминаторах барокамер. Будящее устройство, словно несказанно обрадовавшись пробуждению Оди, изрекло вежливое и пафосное приветствие. Закончив эту процедуру, оно вкратце поведало Оди о том, кто она. А также о том, какие у неё основные функции на борту межзвёздного комплекса МК-408, и где находиться он сам.

Настоятельно порекомендовав Оди неукоснительно выполнять все последующие указания спейсбиолога, будящее устройство умолкло. Молчала в недоумении и Оди, обнаружив рядом с собой присутствие двух незнакомых ей людей. Мил и Доас приветливо улыбнулись, всматриваясь в её мутные пульсирующие зрачки, ожившие от серии световых строб-импульсов, и негромко произнесли:

— Спейсбиолог Мил! Приятного пробуждения, Оди!

— Спейсбиолог Доас! Мы рады приветствовать Вас, коллега!

Оди с трудом улыбнулась и попыталась ответить сиплым голосом, с трудом двигая ногами, руками и разминая пальцы:

— Од-ди… Спейс…био…

— Давайте присядем, Оди. Вы готовы? Хорошо… Приступим к массажу.

Сосредоточенно кивнув, Оди напряглась. Мил дал соответствующую команду и реанимационный стол под женщиной плавно изогнулся, принимая форму мягкого просторного кресла. Еще не очень послушная голова Оди вяло склонилась на подбородок, но женщина, упрямо распрямляя плечи, выровняла её и откинула на спинку сформированного кресла. Кресло, завибрировав мелкой дрожью, приступило к лёгким массажным процедурам туловища, ног и рук, охватив все участки тела Оди мягкими пневмоманипуляторами. Циркуляция крови постепенно улучшалась, от чего бледное лицо Оди наливалось румянцем, а глаза очищались от сонной поволоки…

После получасового массажа транспортный гравитатор бережно переместил Оди по воздуху в санитарно-гигиенический отсек. Там, освободив её тело от одежды, он некоторое время удерживал его под струями объёмного азотно-водного душа горизонтально. Затем, постепенно опуская вниз ноги, придал телу Оди вертикальное положение, чутко предотвращая возможное падение.

Вскоре Оди, успешно пройдя все необходимые процедуры в отсеке и приняв после этого первую порцию кислородно-витаминного коктейля, медленно вошла в реанимационный зал криокамеры, услужливо поддерживаемая всё тем же транспортным гравитатором.

— Как вы себя чувствуете, Оди? — поинтересовался Мил.

— Поясните, кто вы, как здесь оказались и чем занимаетесь, — холодно произнесла Оди, подозрительно рассматривая неизвестных ей людей.

— Мы ваши коллеги, спейсбиологи. Меня зовут Мил, а мою супругу — Доас, — продолжил Мил. — Но вы не ответили на наш вопрос, Оди…

Оди спокойно выдержала паузу. Что-то ей подсказывало, что эти люди, к тому же — супруги, ничего плохого ни ей, ни остальным членам экипажа не сделают. Но, странное дело, откуда они тут, в космическом пространстве, появились?

— Благодарю вас, неплохо… Доложите, где наш командир Берс? Без его присутствия я вправе вам не отвечать. Мало того, если вы явились к нам на правах гостей, будьте любезны подчиняться. Надеюсь, вы посетили карантинную барокамеру…

Мил и Доас озадаченно переглянулись. Если дело пойдёт дальше в этом направлении, назначенном самой Оди, может случиться непоправимое! Мил отдал соответствующую мысленную команду своему гипнобраслету, после которой он, Мил, для Оди превратился в обожаемого Берса, и сказал:

— Оди, дорогая! Тебе нужно непременно побывать в реанимационной барокамере! Это крайне необходимо и займёт немного времени. А потом мы с тобой побудем наедине в моей каюте и пообщаемся… Выполни, пожалуйста, все указания своих коллег! До скорой встречи!

На лице Оди вспыхнула радостная улыбка. Уставившись влюблёнными глазами на Мила, принявшего гипноподобие Берса, она упивалась его голосом. Доас для неё сейчас превратилась в тех двух спейсбиологов. И если бы не они, эти непонятные чужаки, Оди сейчас повисла на шее Берса! А так… Что ж, придётся пока подчиниться!