Скажи мне «нет», любимая

Абалова Татьяна Геннадьевна

Друзья отличались не только статью. Стефан являлся обладателем густой шевелюры цвета воронова крыла, синих глаз, крупных и резких черт лица и считался среди дам жгучим красавцем и сердцеедом. Рядом с ним им виделись опасные приключения, где он непременно должен выступать в роли спасителя, а еще лучше – похитителя. Перчатки на руках даже в летнее время только добавляли загадочности.

В противовес другу Касл был любителем длинных волос. Его пепельного окраса тонкие и гладкие, словно шелк, пряди чаще вольно лежали на плечах, чем заплетались в косу или завязывались в хвост. Сероглазый, с утонченными чертами лица, он

тоже был приятен дамскому обществу, но не как хищный красавец Стефан, а как милый котик, которого хотелось погладить и приголубить.

Они дружили еще со времен поступления в Военную академию. Касл не прошел отбор как раз из–за хлипкого телосложения, но дружба между ним и Стефаном продолжилась. По счастливой случайности они оказались соседями.

Крепость Фоков стояла на перевале. Когда–то она считалась пограничной, но после вхождения Закряжья в состав Кардеры, сделалась ненужной и обнищала. Гарнизон был распущен, а каменная цитадель превратилась в постоялый двор, которым заправляла мать Касла. Денег хватало едва–едва, но Касл находил отдушину в доме у Стефана. Старая нянька хозяина замка его просто обожала. И при случае всегда баловала.

«Если бы можно было повернуть время вспять, и вы вновь стали бы хорошенькой барышней, я непременно женился бы на вас», – говорил ей Касл, принимая очередной кафтан или нижнюю рубашку, где вышивка была сделана ее руками. Мамушка только улыбалась.

Уже никто в замке не помнил ее настоящего имени. С тех пор, как она появилась во владениях Хорр и приняла на себя заботу о малыше Стефане, все ее звали Мамушкой.

Касл прошел к столу и, щедро плеснув себе в бокал рубиновой жидкости, вернулся к камину. Сев в кресло, отпил немного и осмотрелся. Ничего не изменилось в замке с тех пор, как он появился здесь впервые. Ковры, гобелены, высокие и массивные подсвечники, мебель из орехового дерева, на потолке роспись знаменитого художника. Немалый отряд слуг содержал дом в чистоте и заботе. Хозяин намеренно оставил все так, как было при его родителях.

С портретов смотрели граф Хорр и его прелестная жена. Были и семейные картины, где у ног красивой пары сидел черноволосый малыш. Нежный и хорошенький. Трудно было представить, что из него мог вырасти вот этот жесткий мужчина.

– Я получил письмо от... дядюшки, – произнес Стефан, протягивая другу вторую часть послания – завещание.

– Ого! – Касл быстро уцепил важное. – Герцог достал своего нерадивого племянника даже с того света. Придется исполнить условие, иначе корона станет еще богаче. Вокруг тебя столько красивых женщин. Только скажи, что собираешься жениться, будут ломиться не только в дверь, но и в окна.

– Не все так просто, – Стефан прямо посмотрел на друга.

– Ты о проклятье старой ведьмы? Но это же была шутка и не более!

Друзья не раз возвращались к случаю, произошедшему, когда им обоим было по восемнадцать. Не дети, но еще и не совсем взрослые. Итог того давнего события стал чем–то вроде поговорки, которую упоминали, если вдруг почему–то не везло, или дела неожиданно шли вкривь и вкось. «Чертова ведьма виновата!» – посмеиваясь, говорили друзья.

– Ты когда–нибудь пробовал посчитать, сколько раз я произнес «нет»? – Стефан подошел к камину. Неторопливо надел перчатки. Они всегда были под цвет одежды. Даже в этом он оставался франтом.

– Друг, ты серьезно? – Касл

рассмеялся. – Я не верю, что ты принял всю ту ерунду, что она наговорила тебе, за правду.

– У меня есть основания верить, – Стефан развернулся к другу.

– Шутишь! Столько лет прошло, и вот, посмотри на себя – ты все тот же красавчик. Или у тебя вдруг выросли клыки?

Видя, что друг остается серьезным, Касл убрал бокал в сторону и выбрался из кресла. Подошел ближе и вгляделся в глаза Стефана.

– Что, правда?

– Все очень непросто.

Глава 2. Проклятие старой ведьмы

Собираясь с мыслями, Стефан вздохнул. Нелегко признаваться в том, во что сам столько лет не верил.

– Я тебе не рассказывал, но однажды, когда дядюшка в очередной раз приказал жениться, я подумал, а почему бы и нет? Мне шел двадцать пятый год, а впереди выпуск и служба в пограничном гарнизоне, куда лучше отправляться с женой. Как раз накануне я встретил в храме красивую женщину. Ее волосы были словно золото, глаза лани, а голос... Я слышал пение ангелов.

– С пением ангелов поосторожней. Говорят, их голоса настолько ужасны, что человеческое ухо не способно их перенести, – Касл не удержался, чтобы не возразить.

Еще одна особенность друга, за что иногда его хотелось стукнуть. Начитавшись книг и альманахов – их привозили в крепость на перевале постояльцы, Касл старался блеснуть новыми знаниями. К месту или нет, но у него подгорало, если он не выскажется.

– Прости, – произнес Касл, увидев боль в глазах друга.

– Второй раз я встретился с Кларой, когда поехал в горы охотиться, – Стефан усмехнулся, вспоминая то время. – Она была верхом и совершенно одна. Мы улыбнулись друг другу. Я спросил, не страшно ли ей в безлюдных местах. Завязался разговор. Через неделю таких нечаянных встреч я влюбился. А через месяц, перед тем, как отправиться в Академию, подумал, почему бы мне не сделать ей предложение? Выпускной курс, расставание было бы недолгим. По окончании Академии вместе с женой поехали бы на Западную границу.

– И что? Она согласилась?

– Клара ответила «да». Мы поцеловались, и я пообещал, что завтра же зашлю сватов. Я торопился, так как должен был вернуться в столицу. А ночью понял, что проклятье ведьмы никуда не делось.

Касл с ужасом уставился на друга. Хотя прошло более десяти лет, но в памяти друзей ярко жило воспоминание того странного вечера.

Стефан приехал домой на каникулы после первого курса и сразу же зазвал к себе друга, чтобы познакомить с однокурсниками, которых тоже пригласил в гости. После жесткой муштры в Академии их ждал целый месяц разгульной жизни в Закряжье.

Город тоже готовился к встрече с хозяином. Лавочники, трактирщики, музыканты, а также женщины, не обремененные моралью, предвкушали, сколько будет потрачено денег молодым господином и его друзьями.

Ежедневные пиры, танцы, купание в реке, что омывала замок с трех сторон, полные любви ночи, встреча рассвета под пение соловья – друзьям некогда было скучать. Вино поставлялось телегами. Правда, и гостей было немало.

К концу каникул парни уже пресытились развлечениями и не с таким воодушевлением привечали новых актеров и певцов, что тоже спешили заработать свою монету. Некоторые приезжали издалека и были удивлены и раздосадованы, когда им отказывали.