Шрифт:
Глава 1. Завещание дядюшки
Стефан Хорр – тридцатилетний холостяк и наследник знатного рода, стоял на открытом балконе своего замка и напряженно всматривался вдаль. Ледяной ветер шевелил волосы и пытался забраться под рубашку, но Стефан его не замечал, как не замечал и того, что начался снег. Крупные хлопья плавно опускались на широкие плечи, таяли на лице и ладонях, с силой сжимающих мраморные перила. До полной смены года осталось всего ничего.
У подножия замка раскинулся принадлежащий роду Хорр город Веркон. Слышались вопли
Со стороны реки доносились крики торговцев, пытающихся сбыть товар до наступления сумерек. Кружились и горланили вороны, устраиваясь на ночь. Но хозяин замка не слышал городского шума. Его голова была занята тяжелыми думами.
Лишь когда звонарь ударил в колокол, призывая горожан на вечернюю службу, оцепенение со Стефана спало.
Он моргнул и огляделся. Поежился, только сейчас понимая, насколько сильно замерз. Сунув руки в карманы суконного камзола, вернулся в теплое помещение, откуда всего полчаса назад выскочил, пылая жаром ненависти. На ковре у горящего камина так и валялось письмо, которое он получил еще утром, но распечатал только сейчас.
Стефан ненавидел дядюшкины наставления. Единственный родственник, оставшийся от некогда огромного и обладающего поистине королевской властью рода, любил донимать племянника нудными нравоучениями. И непременно в конце каждого письма он находил приписку, сделанную красными чернилами, чтобы подчеркнуть нетерпение отправителя: «Когда ты женишься?»
Племянник понимал, что дядя беспокоится, как бы род не прервался на его нерадивом родственнике. Но разве Стефан виноват, что поразившая столицу болезнь унесла всех до одного отпрысков герцога Галлета? Тому ничего не оставалось делать, как записать в наследники сына сестры.
Горный кряж, что высокой стеной отделял большую часть Кардеры от земель, принадлежащих Стефану и носящих соответствующее название Закряжье, задержал болезнь. Ученые мужи, присланные из столицы, так и не нашли причину, почему зараза, выкосившая половину королевства, лихо перемахнув перевал, вдруг сошла на нет. Словно кто–то могущественный провел черту, которую хворь так и не смогла преодолеть.
Десять лет Стефан кормил родственника завтраками, находя разные причины, почему ему невозможно жениться. То отвлекала учеба в Военной академии (какой из курсанта муж?), то он отправился совершенствовать магические знания на Запад, резко отказавшись от воинской карьеры, а то просто отмалчивался.
Вот и сегодня Стефан ожидал прочесть желчные слова старика, упрекающего его за непослушание, но увидел чужой почерк. Дядюшка умер. Рука племянника начала по старой привычке творить крест, но опустилась, не завершив отточенного с детства движения. И нет, не потому, что дядя не достоин был сего малого действия, а потому...
Тут Стефан застонал в голос и, обхватив голову руками, рухнул в кресло. Тайна, хранимая хозяином величественного замка и всего Закряжья, не позволяла ходить в храм, и как следствие, невозможно
Не быть ему герцогом Галлетом, не блистать при дворе с красавицей женой, не нянчить прелестных детей, которых он желал иметь дюжину, и все из–за ошибки, совершенной в глупой юности.
Дядюшка не простил молчания. Вместе с письмом пришла копия завещания, где почивший лорд Галлет обязал Стефана Хорра жениться до исхода года. Иначе и титул, и особняк в столице, и золото, отданное на хранение суровым гномам – все отойдет в пользу короля.
А Вильхельм Второй, наверное, уже потирал руки. Как потирал их, когда после смерти родителей Стефана небольшой военной операцией присоединил Закряжье к Кардере. Не зря же письмо было доставлено с опозданием на три недели, хотя до того доходило дней за пять максимум. И осталось у Стефана время, чтобы найти жену, всего–то неполные два месяца.
Даже с дядюшкой не дали попрощаться. Стефан прошептал бы мертвецу в ухо, почему так непочтительно относился к единственному родственнику. Теперь же он полная сирота. Родители погибли, когда он был еще незрелым юнцом, потом по одному ушли старшие родственники, следом кузины и кузены, и вот теперь не стало герцога Галлета.
Да, жил Стефан в безбедности. Владения приносили деньги, которых даже самому расточительному гуляке хватило бы до старости, но обидно было снова уступать свое кровное королю. Стефан до сих пор не мог простить ему подлости, когда тот воспользовался наивностью и бессилием мальчишки.
Теперь же Вильхельм Второй намеревался заграбастать состояние дядюшки и, что более обидно, его герцогский титул. Вокруг трона полно прихлебателей, только и ждущих, когда освободится какой–нибудь титул, за который они будут еще с большим усердием лизать зад короля.
Пришла пора двигаться дальше, а не прозябать в Закряжье. Не ему и не с его умом тухнуть в старом замке. Но проклятье никуда не денется, если Стефан так и будет сидеть сложа руки. Может, и не плохо, что дядюшка поставил условие? Стоит попробовать изменить свою жизнь?
– Мой господин, к вам лорд Фок, – в дверях появилась служанка. Не успела она услышать распоряжение, как была снесена другом Стефана.
– Ты опять предаешься меланхолии? – порывистый и подвижный, словно ртуть, Касл обнял выбравшегося из кресла хозяина замка.
Тот, похлопав приятеля по спине, сунул руки в карманы камзола и снова вернулся в кресло. С беспокойством посмотрел на перчатки, лежащие на подлокотнике, но друга больше интересовал ассортимент бутылок на винном столике.
За столько лет Касл привык, что у графа постоянно зябли руки, поэтому он держал их в карманах или надевал перчатки. Как Стефан объяснил, именно из–за этой особенности, появившейся после ранения, ему пришлось оставить военную службу. Друг только обрадовался. Теперь они могли видеться чаще.
Нельзя было представить двух более разных людей. Если Стефан отличался ростом, широкими плечами и фигурой атлета, то Касл был невысок и хлипок. Свои физические недостатки барон Фок компенсировал бьющей из него жизненной энергией.