Сказка для старших
Шрифт:
— А если Бога призываю?
— А у Бога мы так и так в долгу. Потому лучше призывай Бога. Но меня призывать я, конечно, тебе не запрещаю.
— А как же ограниченность? — сказал Митька, окончательно успокоившись.
— Что — ограниченность?
— Помните, Вы сказали, что во всемогуществе есть своя ограниченность.
— Помню.
— Я не понял, что там за ограниченность. Если Он все может — даже может создать камень, который нельзя поднять. Все может — какая ж тут ограниченность?
— Для Него — никакой. Все может. Тут для нас ограничение.
— Какое?
— В этом разобраться
— Феерию? Хочу. Конечно, хочу. Прямо сейчас, во сне?
— Почему же нет? Феерия сродни сну, одно другому не мешает… Я покажу тебе феерию про Конституцию.
— Про Конституцию? — удивился Митька.
Волшебник кивнул.
— Конституция — это камень, который Король может сделать, но потом он уже не может его поднять.
И Митька увидел странный сон про одного совсем древнего Короля, который действительно владел тайной Истинного языка. Его подданные благоденствовали. Когда являлась какая-то нужда, народ шел на поклон к своему Королю — и дело скоро улаживалось. Король был для них действительно отцом и благодетелем.
Но люди любят свободу, дети постепенно взрослеют — и постепенно в народе зародилось недовольство.
В соседнем государстве была демократия — там были и трудности, и трагедии, но зато и люди там были горды и смелы. Они высоко держали свои головы и презирали тех, кто не умел жить своим умом, своими трудами и чуть что — љ бежал жаловаться своему Королю. Конечно, никто и не думал устраивать революций и свергать Короля-Волшебника. Все понимали, что благополучие Королевства зависит от Короля. Просто однажды народ собрался на огромной площади перед дворцом. Самый мудрый и самый старший из подданных приблизился к Его Величеству и просил своего Повелителя даровать им Конституцию, даровать Закон, Право, Разделение властей, Выборы и самоуправление. Верховная власть все равно осталась бы в руках Короля — Король имел право отменить Конституцию и вновь стать неограниченным монархом.
— Если это сделает вас счастливыми, то для чего отменять то, что сделано? А если это сделает вас несчастными, то для чего вам Конституция? — спросил мудрый Король.
— Мы хотим лучше понять самих себя, — ответил мудрый Старейшина.
— Поверьте мне, что это сделает вас несчастными, — сказал Король. — И вы сами же станете винить меня за то, что я послушался вас.
— Тогда мы исправим ошибку и будем жить по-старому!
— Я не хочу делать ошибок, — сказал Король.
— Но быть может, для народа это полезно, Ваше Величество? — заметил Старейшина.
— Может быть, — сказал Король. — Но я не хочу принимать в этом никакого участия. Вот мое решение: если вы захотите получить от меня право на ошибку, я отрекусь от престола.
— Не делайте этого, Ваше Величество, — попросил мудрый Старейшина. — Потому что народ будет Вас винить в своих несчастиях, Вас же и обвинит в этом отречении. Вы будете в их глазах причиной всех несчастий.
— Ну, так что ж? — заметил Король. — Зато я буду прав перед Всевышним.
Мудрый старейшина вернулся к народу и передал волю Короля. Народ, испугавшись возможности отречения, просил Короля не
Узнав о происшедшем, вольнолюбивые соседи подняли насмех подданных Короля:
— Жалкие рабы, дети рабов и родители рабов! Вы — не люди, а муравьи, в вас нет человеческого достоинства.
Прошло несколько лет, и народ вновь явился ко Дворцу. На сей раз пришли без униженных прошений и прямо потребовали у Короля — свободы!
И Король, как обещал, отрекся от своего королевства. Он прошел сквозь собравшуюся на площади толпу и удалился. Что удивительно — вслед ему раздались насмешки и укоризны!..
И действительно, жить стало труднее. Все чувствовали себя как дети, вышедшие из-под отчего крова. Приходилось совмещать несовместимое. Но это была — свобода!.. А свобода и взрослая жизнь по-своему привлекательны, хотя и не столь сладки, как это кажется в детстве. Свобода оказалась сопряжена со страданиями. Но игра, наверное, стоила свеч! Первое время.
Но прошли годы, и гордые свободолюбивые соседи завоевали бывшее Королевство!
— Вы рабы, дети рабов и родители рабов, — сказали они. — Служить и угождать, молить и ждать решения — это ваш удел. Будете служить нам и ждать нашей милости.
И тогда-то, вместо желанной свободы обретя новое рабство, куда более тяжкое и обидное, народ опомнился и захотел вернуть прежние порядки. Удивительно, но многие винили Короля в своем несчастии.
— Для чего он послушался нас? Он — Король, и имел право поступить по-своему. Значит, его гордость для него выше народного блага…
Мудрого Старейшину, совсем уже дряхлого столетнего старца, послали разыскать ушедшего Короля.
— Ваше величество, — сказал Старейшина, — можем ли мы исправить ошибку?
— Можем, — сказал Король.
Старейшина вздохнул с облегчением.
— Я так боялся, что Вы скажете "нет".
— Можем, — повторил Король, — потому что это — ваша ошибка. А вот если бы я дал вам Конституцию — это была бы моя ошибка. И этого нельзя было бы исправить.
На этом Митька сон оборвался. В полусне, еще не опомнившись, Митька лежал и гадал над притчей: что бы это все значило?
На следующий день Митька, конечно, опять помчался к Волшебнику.
— Скажите, Вы правда приходили ко мне во сне или это просто сон?
— Правда. Я назвал тебя своим учеником. Но чтобы ты действительно стал моим учеником, необходимо согласие родителей. Необходимо.
— А надо им вообще говорить? — нахмурился Митька.
— Конечно. Это же не детское волшебство. Это — серьезное дело. Ты же не детскому волшебству хочешь обучаться, так ведь?
Митька усмехнулся. Но с сомнением покачал головой.
— А если они не согласятся?
— Тогда придется ждать, пока ты не станешь взрослым. Но, конечно, встречаться во сне никто нам не может запретить. Родители властны над твоим телом, потому что родили его. А сон есть сон, там свои законы. Правда, то, что усвоено во сне, очень трудно применить наяву. Во сне легко совершать чудеса. Слишком легко. Сон не годится для тренировки.