Сказка о девяти адептах
Шрифт:
Ольгарт оделся и взглянул на себя в зеркало. Да-а… Картина маслом. Сказал бы ему кто-нибудь три года назад, что он будет в таком разгуливать…
Он передернулся и отвернулся от зеркала. Валяться на кровати как-то расхотелось. Чем бы сейчас заняться? Осмотреть блок? Да, пожалуй, ведь теперь предстоит здесь обретаться… какое-то время… неопределенное. Тоже, конечно, тюрьма, но гораздо больше. И комфортабельнее, что характерно.
Ольгарт вышел в коридорчик и толкнул дверь в гостиную. М-да… Рохор, помнится, говорил, что эту комнату они обустраивали согласно
Ольгарт с опаской посмотрел на кресло в виде разинутого клюва хищной птицы, осторожно сел. Но кресло, против ожиданий, оказалось мягким и удобным. Он откинулся на спинку, осмотрелся… и прямо перед его глазами оказался огромный портрет Грагора. Кумир его подопечных был изображен, по всему видать, в период серьезного обострения. Если такое «одухотворенное личико» ночью приснится… в общем, может с человеком приключиться в постели небольшой конфуз. А вот художественных достоинств у картины не отнять – так и кажется, что вырвется сейчас Грагор из сковывающей его плоскости холста, впрыгнет в комнату, и никому тогда мало не покажется.
Хороша картина. И, кажется, Ольгарт даже припоминает ее историю. Подпись художника? Вот она, а толку? Имя молодого дарования, которому в свое время портрет Грагора стоил карьеры, все равно никак не вспоминалось. Но, конечно же, это именно то произведение.
Старая история. Заказали молодому и подающему надежды художнику отразить в образе сумасшедшего Грагора весь ужас и безумие черной магии. Вдохновленный обещанным шикарным гонораром, юноша хорошо заплатил магу, заведовавшему лечебным заведением, где находился Грагор в очередной период високосного обострения. Смотрел, сколько хотел, рисовал эскизы. Ну и создал в результате сей сомнительный шедевр.
Общество было шокировано. Черные маги – люди отвратительные? Да, конечно, кто б спорил? Но не давал Грагор согласия на ТАКОЙ портрет, и на зарисовки в клинике тоже не давал.
Грагор-то ладно. Демоны бы с ним. Но кого в следующий раз изобразит по чужому заказу этот киллер от живописи? Светскую львицу Юниаль с перекошенной флюсом физией? Ее степенного пожилого супруга на ночном горшке?
Покупать картины у юного гения мгновенно стало дурным тоном. И перестали покупать, как отрезало. А потом он нарисовал откровенно оскорбительный портрет одного аристократа по заказу недоброжелателей. То ли с отчаяния, то ли решил, что именно такие работы и станут теперь его фирменным стилем.
И вот тут-то он и понял, что проблем у него, оказывается, пока еще вовсе не было. Все еще только будет. Одно дело наезжать на Грагора – человека, как уже сказано, отвратительного, как и прочие черные маги… хотя на тот момент в королевстве еще не запрещенного. Но на аристократию королевства наезжать?! Да за такое…
А
В общем, пришлось юному дарованию бежать, кажется в Цвериолш, где и кончил он изготовлением трактирных вывесок.
А теперь именно этот самый портрет Грагора где-то раздобыли почитатели и повесили у себя в гостиной. Видимо им по молодости лет нравилось видеть своего кумира именно таким.
Чудны ваши шутки, о великие боги!
Хотя ребята и обещали вскорости ужин, оголодавший Ольгарт не удержался и залез в стасис-шкафчик… хорошая, кстати сказать, штука, время в нем магически замедлено почти до полной остановки, и продукты совсем не портятся. Он сделал себе огромный бутерброд, налил вина. Осмотр блока было приятнее совмещать с маленькими удовольствиями.
Так, что у нас дальше? Медблок? Неплохо-неплохо… Кое-чего, конечно, не хватает, но он ожидал худшего.
А эта дверь?
Демоны раздери! Алтарная. Тьфу, даже аппетит пропал. Что тут осматривать и, главное, зачем? Видывал он такое, видывал. Нуар, что б его подземная змеехвостка проглотила и полгода живьем переваривала, взяв Ольгарта в плен тут же потащил смотреть Главную алтарную ордена. И с интонациями любезного хозяина долго и подробно объяснял, что и чего предназначено. Со вкусом так рассказывал, с удовольствием. С-скотина!
А эта комната… в общем тоже самое… алтарная как алтарная. Теряющиеся в полумраке стены, украшенные трудно различимыми зубастыми и рогатыми рылами, высокий сводчатый потолок и сам алтарь, освященный резко и ярко, как в операционной.
Поймите, мой друг, – излагал тогда Нуар с усмешечкой. – Алтарная это и есть в каком-то смысле операционная, не правда ли?
А вот прозаическая дверь в душевую недалеко от входа, а то, понимаете ли, работающий в алтарной маг может немножко запачкаться.
Ольгарт передернувшись начал уже закрывать дверь в это неприятное помещение, но вдруг замер. Что-то было здесь не так. Неправильно.
А вот оно… к боку алтарной плиты приставлена кованая чугунная лесенка. Ну да, предполагается, что объект обработки должен лечь на алтарь сам. А алтарь высокий. И еще чего-то не хватает… О великие боги! Эти идиоты сняли фиксаторы. Ну да, они же добровольцы, зачем их фиксировать? Ну да, они же великие герои и смогут лежать под пытками неподвижно без всяких там пошлых креплений. Вот ведь малолетки придурочные! Хорошо еще петли для фиксаторов не выломали. А могли бы.
Нет, это все совершенно несерьезно.
Он, Ольгарт, скоро будет дома.
Рохор еще что-то рассказывал об арене, но ее осмотреть Ольгарт не успел – из гостиной послышались шум и голоса.
– Мэтр! – весело орали подопечные. – Ужин.
Слово «ужин» подействовало на Ольгарта сильнее любой магии – он оказался в гостиной мгновенно, и смутные мысли оперативно покинули голову. После трех лет подвала – нормальный ужин!
Уже знакомые ребята – горец и лесянка, расставляли по столу тарелки.