Сказка о принце. Книга первая
Шрифт:
– Я никому не отдам тебя, - Патрик гладил волосы девушки. – Никогда. У нас все будет хорошо, мы поженимся, у нас будет шестеро детей… нет, семеро… и старший – обязательно мальчик…
– Ты любишь меня?
– Да… Я понял это сегодня днем… понял, что могу потерять тебя. Мне стало так страшно… Больше я тебя никому не отдам, - он крепче прижал ее к себе.
Ночь над их головами качнулась и осыпала их пригоршней звезд. Неподалеку догорал костер.
* * *
Потом они хохотали до изнеможения, вспоминая и выплескивая пережитое. У Веты скулы сводило от смеха, когда
Внезапно Вета посерьезнела и шепотом призналась:
– Знаешь, как я испугалась…
– Догадываюсь… - виновато сказал принц.
– Прости меня…
– За что?
– Тогда, когда ты кричала… не мог я сразу броситься. Нужно было сделать вид, что… что мне все без разницы… я боком мимо того, второго, прошел, а тогда уж… Если б сразу к вам побежал, меня бы в клещи взяли, и уже без шансов. А так хоть успел… Платье вот только тебе порвали… - он осторожно поправил ей ворот.
– Как ты уцелел? – тихо спросила Вета.
– Сам не знаю, - пожал плечами Патрик. – Мне, похоже, сильно повезло. Того, что тебя… - он запнулся и неловко посмотрел на девушку. – Двое других стреляли – но Бог миловал, промахнулись. А потом просто побежал… - принц фыркнул. – Применил последний прием самообороны – изматывание противника бегством. А у них же палаши, и сапоги, и амуниция – попробуй брось, начальство голову оторвет… Ну и все. Ушел.
– А потом?
– А потом я ходил, ходил, искал тебя. Знал, что ты вряд ли успеешь уйти далеко, но совершенно не представлял, в какую сторону ты пойдешь. Когда стало смеркаться, понял, что нужно остановиться, переночевать где-то. Запалил костер, сам спрятался – мало ли кто выйдет на огонь… и тут – ты… я глазам своим не поверил…
Он взял ее руку, поднес к губам.
Девушка погладила его по щеке.
– Принц…
– Патрик!
Она рассмеялась.
– Хорошо. Мой любимый принц. Так устраивает?
Патрик улыбнулся.
– Уже лучше…
– Давай никогда не расставаться, - прошептала она. – Никогда-никогда…
Недоступное ранее, неизведанное до того счастье, короткое, но оттого невыразимо сладкое. Ни Патрик, ни Вета не знали, что ждет их впереди, и уж конечно, если выживут они, вряд ли в первые месяцы будет их жизнь спокойной и тихой. А потому оба радовались этой неожиданной тишине и наслаждались друг другом.
Вете казалось, что она учится жить заново. Снова улыбаться, радоваться солнцу и дождевым каплям, подставлять лицо ветру, ценить живое пламя костра за то, что оно согревает озябшие руки. Минувший год измотал ее, заковал душу в ледяной панцирь; теперь она оттаивала – медленно, неумело вспоминая, что такое – радость. Тихая, простая радость – оттого, что живешь.
Трава или камни под ногами, холодная вода из ручья, сухари в узелке, ягодник в лесу, старая куртка, отданная Патрику в одной деревушке – теперь она согревала их ночами. Сцепленные пальцы – никакая сила на свете не могла бы заставить их теперь разжать руки. Тихий смех по ночам. Чистая и светлая мелодия – музыка тела; кто бы мог подумать, какой она бывает прекрасной – не единой фальшивой ноты. Какие у него руки – твердые и нежные одновременно, каждое прикосновение сводит с ума. Какие у него губы – горькие и необъяснимо сладкие, с привкусом железа, соли и лесных
Иногда Вета думала, что если бы ей нужно было умирать прямо сейчас, она не очень бы сожалела. Слишком много счастья, слишком, это не может продолжаться долго. Ночами она прижималась к принцу, оплетала его руками и ногами – пусть попробуют отобрать, но тревога томила сердце. И суеверно крестилась, отгоняя дурные мысли. Если судьбе захочется их разлучить, то пусть они лучше возьмут ее, а не Патрика. Он на земле – нужнее…
* * *
Дошли. Дошли! Еще десяток миль – и потянутся предместья столицы. Зеленые деревья по обеим сторонам дороги - знакомые, пыльные обочины, высокое жаркое небо, прохлада в воздухе – река близко. Дошли. Столица, родная земля.
Она была далеко не пустынной, эта серая лента дороги. Крестьяне, мастеровые, путешественники, торговцы… И от каждого нужно прятаться, таиться, потому что мало ли кому взбредет в голову поинтересоваться – а куда это идут двое оборванцев, чьи они и по какой надобности в город торопятся? И не беглые ли крестьяне, не каторжники ли? Умом Вета понимала, что вряд ли кому есть до них дело, но голова сама собой вжималась в плечи, а взгляд опускался к земле – привычка за много месяцев, от которой еще предстоит избавляться.
Накануне они ночевали в стогу сена и долго разговаривали вполголоса, прикидывая, кто мог остаться верен и к кому обращаться за помощью, называя имена и после долгих раздумий отбрасывая их. Выходило не так уж много – тех, кому можно верить.
– Знаешь, - Патрик закинул руки за голову, глядя на звезды, - когда-то давно отец читал мне старую-старую сказку. Про то, как один король волею судьбы оказался закинут в самое сердце своей страны в облике нищего. В сказке описывается, как он едва не погиб, как попал в тюрьму, как голодал в трущобах… Вернувшись во дворец, этот король изменил очень многие законы и стал милосерднее относиться к людям. Он правил долго и заслужил имя Справедливого…
– Помню, - улыбнулась Вета.
– Я сам себе напоминаю этого короля. Я ведь и представить себе не мог, как много несправедливости и горя в мире. Сколько раз за прошедший год я говорил себе: «В моей стране этого не будет!» - не сосчитать…
Вета прижалась к нему.
– Самое главное – ты теперь знаешь, что нужно делать, - сказала она.
– Самое главное – где укрыться хотя бы на первое время, - задумчиво проговорил Патрик. – Каждый день шататься из ворот да в ворота не станешь – городская стража живо заподозрит. Нужно найти Маркка или Лестина, но… не очень стал бы я на это рассчитывать, - признался он. – Слишком нехорошо складывается все. И тогда, в трактире, - ведь это явно предательство. И арестованный хозяин гостиницы в Еже. Нужно прежде всего выяснить, все ли в порядке с самим Маркком… боюсь, что все это – не просто случайности.
Вета лихорадочно перебирала в голове всех тетушек и родственников, кто не испугался бы ее – воскресшей из мертвых.
– Мне-то проще, - она невесело улыбнулась. – Иветта Радич умерла… наверное, даже родителям уже сообщили. Ищут не меня, а Жанну… если вообще ищут. И искать будут ее, а мы же с ней не похожи совсем… Меня, случись что, и не признает никто…
Она внезапно умолкла, потому что мысль, пришедшая в голову, удивила ее – как же раньше не подумала она об этом?
– Я знаю, - решительно сказала девушка, - где можно укрыться. Там нас и искать никто не станет.