Сказка о принце. Книга первая
Шрифт:
* * *
А потом был день, целый длинный день, во время которого в кладовой обнаружились чуть тронутые плесенью запасы муки, а в погребе – выдержанное вино, и дикие падалицы яблок в саду. И легкое дыхание начала сентября, и ветви, клонящиеся к окнам, и яркая луна на черном небе. И они любили друг друга, и дышали друг другом, и пили воду из сомкнутых ладоней, и молчали рядом. И это был их мир, и он был прекрасен. В нем не было ни боли, ни смерти, ни необходимости выжить всем назло, ни горьких вестей. Этот мир длился ровно день,
– Как же я жил без тебя все эти годы, - прошептал Патрик, не открывая глаз. – Что же я без тебя делал?
Вета засмеялась и положила голову ему на плечо.
– А я всегда любила тебя, - призналась она. – Всю жизнь. Сейчас мне кажется, что и в детстве было то же самое. Ты был таким лохматым, смешным и неуклюжим, но я все равно тебя любила и тогда, - она засмеялась и уткнулась носом в его грудь.
– Я так боюсь потерять тебя… Если бы я мог, я схватил бы тебя, прижал к себе, не отпускал никуда и никогда. Но я не могу. Вета, Вета, любимая моя, мне так за тебя страшно!
– А ты не бойся.
– Мы оба боимся друг за друга, правда?
– Да…
– Но у меня есть право рисковать собой, понимаешь? Я мужчина…
– А я женщина. И мне все равно, какие есть права на свете, если они отбирают у меня моего мужа.
– Ты – моя, навсегда, на всю жизнь.
– Давай никогда не расставаться.
– Когда-нибудь вся эта круговерть закончится. И мы будем жить долго и счастливо.
– И умрем в один день…
– Да. Только пусть это будет нескоро. Если тебя убьют, я тоже жить не смогу.
– Что ты… не думай так. У нас все получится, мы будем жить с тобой не во дворце, а в таком вот маленьком домике, деревянном, и у нас будет сад, и по вечерам мы станем пить с тобой чай – вот как здесь…
Вета улыбнулась.
– Ты не выдержишь долго. Мой принц, ты не из тех, кому нужно тихое семейное счастье.
– Ты сомневаешься? – он снова обнял ее, и девушка почувствовала, как улыбаются его губы.
– Ну, разве что совсем ненадолго…
Потом она спросила его:
– А как же Магда?
Глаза принца потемнели.
– Она будет со мной всегда, - тихо сказал он, очень ровно и очень спокойно. – Я не забуду ее… никогда. Пойми, пожалуйста, ладно? Я люблю тебя больше всех на свете. Но забыть ее не смогу.
Спустившаяся в окно ветка клена стукнула о деревянную раму.
– Я понимаю…, - тихо ответила Вета.
Была лишь огромная, разрывающая душу нежность, и легкая горечь, и тихая, светлая грусть – словно капелька желтизны в зелени лета. Патрик не знал, что бывает – и так тоже. Не горячечная, затягивающая в омут с головой страсть, а тихая бережность, осторожность и чистота. Вета, неопытная и неумелая девочка, открывалась и подчинялась ему с такой доверчивостью и искренностью, что от них щемило сердце. Она казалась то воском в его руках, послушной глиной, то цветком, еще нераскрывшимся, загадочным в своей красоте, то настроенной скрипкой, звучащей симфонией любви. И он ощущал себя художником, рисующим свою лучшую картину, поэтом, поклоняющимся Мадонне. Хотелось спрятать ее в своих объятиях, как ребенка, уберечь от всех бед в мире, защитить… впервые он ощутил себя взрослым, опытным – рядом с доверчивым малышом, за которого постоянно тревожишься.
А
И как же тяжело, мучительно больно было оторваться от нее – точно уходить из теплого дома, где звенит смех и горят свечи, в темную, дождливую, мрачную осень… Оба они знали, что мир не позволит им быть вместе – всегда, но оба прятали это свое знание, до поры до времени, до «потом», когда волей-неволей придется пойти навстречу беде, рвущейся в двери. Потом. Пока же – недолгие минуты счастья.
– Завтра я должен уйти, - тихо сказал Патрик. – Надо. Пока еще есть время…
– Я понимаю… Я отпущу тебя, честное слово. Ты только скажи – может быть, и я буду тебе полезной. Что я могу для тебя сделать?
Он поцеловал ее.
– Подожди меня здесь, хорошо? Чтобы я знал, что всегда могу к тебе вернуться.
– Ты не погибнешь, - твердо сказала Вета. – Ты вернешься.
– Ну конечно. Я не могу погибнуть – у меня же куча долгов на этой земле. Не отдать их и уйти было бы, по меньшей мере, свинством. Я должен разыскать всех остальных, кого судили вместе с нами. И комендант – я помню об его услуге. А еще, - он помрачнел, - нужно найти могилу Магды.
– И Яна.
– И Яна тоже. И помочь, чем смогу, Юхану. И бабка Хая просила меня, чтобы я не трогал лекарок и травниц – разве я могу умереть прежде, чем издам такой указ? А Изабель – разве я могу ее оставить? Что ты, родная, у меня куча дел на этой земле.
– А я? – тихо спросила Вета.
Он улыбнулся и обнял ее.
– Ты будешь со мной. Навсегда.
Этой ночью ему снова приснилась Магда. Она смотрела на него очень светло и улыбалась. Патрик протянул к ней руки, и она шагнула навстречу. Стояли, взявшись за руки, и принц увидел, что она улыбается.
– Ты молодец, - шепнула Магда. – У тебя все будет хорошо.
Разомкнула его ладони – и шагнула прочь, и уходила, оглядываясь, тая в светлой прозрачной дымке. А он стоял и смотрел ей вслед, и тепло ее ладоней согревало его сердце.
* * *
Лорд Марч возвращался домой в совершенно отвратительном настроении. С утра непогодилось, и у лорда ныла сломанная когда-то ключица, а хмурое небо и дождь, едва заметный, но отвратительный, портили жизнь еще больше. Кучер, мерзавец, колеса смазать не озаботился – скрипят, как ножом дерут по нервам. Карета отсырела, сквозь заляпанное дождем и грязью стекло на дверце ничего нельзя было рассмотреть. Марч откинулся на подушках и рявкнул:
– Уснул там, что ли?