Сказка о спящей красавице
Шрифт:
– Я ни в чём не уверена, но мы ничего не узнаем, пока там не побываем. На этот раз путешествовать придётся в неполном тайминге… То есть…
– Понимаю, нематериально. Для меня это не проблема. Если придётся соваться за огненную стену, лучше поберечь своё плотное тело. Может, за ней такое пекло, что камни плавятся. Мы как – невидимками? Или будем парить, как призраки?
– Не будем. Я при неполном переходе всегда невидима, и ты, пожалуйста, не показывайся. Сперва мы перенесёмся в город, на сторожевую вышку. Оттуда видна огненная стена. Мне проще совершить прыжок, когда ориентир у
– Разумеется, не надо. Но я же могу выглядеть и вполне привлекательно.
– Их напугает само наше неожиданное появление. И вообще не стоит баламутить город, ставя его жителей в известность, куда мы с тобой отправляемся. Они там и так всего боятся.
– Ладно, договорились. Прыгаем?
На смотровой площадке старого замка как всегда было двое часовых. Самое забавное, что одним из них оказался Тамьен. На этот раз он нёс вахту с длинным, тощим парнем, который взахлёб рассказывал о своих любовных похождениях. Тамьен слушал его, вежливо изображая интерес, но чувствовалось, что мысли его витают где-то далеко. Он нас не видел, однако при нашем появлении слегка насторожился. На мгновение мне даже показалось, что он на меня смотрит. Как и большинство чувствительных натур, этот юноша был восприимчив к явлениям тонкого мира.
– Какой хорошенький, – умилилась Ламия. – И мечтатель. Я бы…
– А ты потом будешь мечтать. Лучше посмотри повнимательней, куда мы сейчас отправимся.
Огненная стена казалась отсюда огромным алым полотнищем, которым кто-то медленно размахивал на фоне ночного неба. Нет, скорее, занавесом, который вот-вот поднимется или растворится в синеватой мгле, и мы увидим сцену, где разыгрывается необычный, жутковатый спектакль: великаны и карлики, принцессы и драконы…
Как ни странно, дракон появился ещё до того, как поднялся воображаемый занавес. Его золотистая фигурка чётко выделялась на фоне ночного неба. И приближалась она явно к огненной стене.
– Смотри, виргиане! – крикнул болтливый часовой, прервав свой рассказ на самом интересном месте. – Так я и знал, что там у них какая-то база. Видели ведь уже, как они туда летают!
– А ты уверен, что это флайер? – спросил Тамьен, который, по-моему, увидел дракона раньше, чем его приятель, просто промолчал.
– А что? Может быть, настоящий аскейру? Скаамары уже давно вымерли. Многие из самых крупных аскейру погибли из-за всех этих катастроф. Честное слово, Тамьен… Сразу видно, что в тебе есть кровь этих воинственных зазнаек. Тебе вечно мерещатся то лурды, то драконы… Это один из ихних флайеров! И они неспроста туда летают. Опять что-то замышляют! Жаль, что город нельзя всё время держать под куполом.
– И это они называют городом? – презрительно спросила Ламия, глядя вниз из самого большого окна. – Какое-то жалкое, унылое селение с мёртвыми деревьями, которые только на дрова пустить… Значит, посёлок накрыт куполом? Вот почему кажется, будто в воздухе какая-то рябь. И, по-моему, этот купол состоит из чего-то вредного – во всяком случае, для смертных.
Загадочный дракон был слишком далеко, чтобы я могла его толком разглядеть. Вскоре он исчез, словно
– Вперёд! – скомандовала я, взяв Ламию за руку.
Стена пламени надвинулась на нас, на мгновение ослепив, и перед нами открылся пейзаж, который на первый взгляд казался оранжевой от заката пустыней с каменистыми грядами, кое-где вздымающимися над песком. Но мы тут же поняли, что это не закат и не восход. Здешний золотисто-оранжевый воздух был словно насыщен жидким огнём. Он даже дрожал и колебался, как пламя. А кое-где из-под земли вырывались язычки огня… Наверняка этот огонь был гораздо холоднее настоящего, но всё равно хорошо, что мы не сунулись сюда в плотном теле.
Справа, метрах в ста от нас, в огненном мареве темнела металлическая конструкция, напоминающая корпус небольшого корабля. Скорее всего, челнока. Неподалёку от него валялись какие-то покорёженные обломки. С другой стороны, подальше, возвышались серовато-лиловые скалы, и на самой высокой из них сидел дракон. Явно тот, которого мы только что видели со смотровой площадки дерева-замка.
– Кажется, он настоящий, – сказала Ламия. – И, кажется, он нас видит…
Да, загадочный дракон нас видел. Через минуту он слетел со скалы и приземлился недалеко от нас. Метра два в высоту, с сияющей, как светло-оранжевый металл, плотной кожей и золотистым гребнем, он был очень красив, а взгляд его жёлтых глаз казался вполне осмысленным. Я даже почти не удивилась, услышав у себя в голове голос:
«Если хотите что-то узнать, идите в пещеру самой высокой горы. Там спуск. Когда доберётесь до пещеры с озером, можете вернуться в свои тела – там не жарко. Вы и тут не сгорите, но пока лучше оставайтесь такими. Если при вас оружие, не вздумайте его использовать. Не забывайте – это территория саху, и Великий Змей защищает нас, ибо мы единственные в этом мире его почитаем».
– Настолько почитаете, что вам нравится выглядеть, как его дети? – спросила я.
«Это скорей необходимость. Идите. Если у вас нет дурных намерений, вы тут в безопасности».
Дракон поднялся в воздух и какое-то время спустя словно растворился в нём.
– Ушёл за стену, – догадалась Ламия. – С этой стороны она вообще невидима, как будто продолжение пустыни… И ведь не сразу поймёшь, что эта картина – обман…
– Ты его тоже слышала?
– Да. Он говорил с нами обеими. Если бы хотел только с тобой, я бы не слышала. Маноа никогда не были могущественными колдунами, но кое-что они умеют. Я быстро догадалась, что это не дракон, а маноа. Я их чувствую, когда они близко. Думаю, нам стоит с ними поговорить.
– Непременно. Особенно если учесть, что они тут старожилы и должны знать, что творится на Хангар-Тану.
Через секунду мы уже стояли перед входом в пещеру высокой серой скалы. Ступенчатый спуск оказался длинным, и в плотных телах мы бы потратили на него немало времени. И всё же, добравшись до большой пещеры с озером, я была рада наконец-то материализоваться – неполный тайминг отнимал слишком много энергии. От озера веяло прохладой. Меня мучила жажда, но я решила следовать своему правилу – ничего не пить и не есть в незнакомом месте.