Сказка старого эльфийского замка
Шрифт:
Аха, рано радовался! Да, к Кристлу провели его быстро, но вот дальше как в болото попал — с трясиной и обманчивой хлябью во всей своей затягивающей «красе». Одну ногу вытянул, так второй увяз, пока ее добывал, первой опять провалился…
Градоначальник принял его, видимо, в малом приемном зале, не предполагающем большого количества в нем народа. Так что кроме самого Кристла, мальчишки писаря и двух суровых стражей на входе, в своей грозной неподвижности слившихся с барельефами стены, никого в помещение не было. Те двое, что привели его сюда, отобрав у Корра меч и кинжал, сами остались по ту сторону дверей.
Так вот, Кристл оказался довольно стар, о чем говорила его почти
Но вот его подпертые щеками, едва видимые глазки впились в самого Корра заинтересованно и жестко, а медальон с башней рассматривали — въедливо. Отчего Ворон сразу подобрался и насторожился. Да, Кристл пухляком-добряком не был, а вот хитрым, хватким и умным градоправителем являлся точно. Что и доказал в ближайшие два часа, пока изводил заезжего иноземца вопросами. Сначала преподнося спрос, как милую беседу, потом принялся давить авторитетом, а когда и это не подействовало, стал угрожать и даже шантажировать. Хотя вроде и нечем было, но он все время пытался тот повод нащупать.
Что хотел вызнать Кристл? Да все! Что за дело у королевской Семьи, которое привело господина под Гору? Отчего такая спешка? И почему сам Хризол не смог на месте разобраться? Но, это, конечно, были скорее наводящие вопросы, как понял Корр, когда толстый гном уже основательно измочалил ему мозги и терпение. Главное — конечно же, тому надо было узнать позарез, причем во всей этой истории его «лучший друг» Сапфирон.
Да, деньги он тоже вымогал, как и предупреждал Галуэль. Но не в открытую, а завуалировано так. Типа люди не хотят бесплатно работать, а чтоб продвинуть любое дело, исполнителя надо поощрять. Или вот, к примеру, другой закидон был, что, дескать, пока все решиться по должному порядку, и дела дойдут до Сапфирона, господину иноземцу надо где-то жить. А в простой трактирной комнате ему — посланнику королей, ночевать невместно. Так что лучше в дом какой поселиться приличный, соответственно за подходящую мзду. А к приличному дому и сумма приличная подходит, Корр даже сказал бы — чересчур!
Кристл «играл» с ним в «догонялки», пытаясь вызнать нужные ему сведения, как толстый, но еще довольно резвый и хитрый кот с не менее умненьким крысом. То есть, лениво так, с затяжечкой и долгими подъездами, но неотступно — постепенно прикручивая винты.
И ведь обычные доводы про королевскую тайну и личное дело Семьи его ни в коей мере не расхолаживали, а просто заставляли искать другой подход к «норе». Корр злился и негодовал, правда, пока про себя. Но вот подкинутая толстым гномом мысль, что придется зависнуть на неопределенное время здесь — под Горой, приводила в ужас и грозила снести мозги.
Единственное, что еще сдерживало его, это раскрасневшаяся мордаха юного писаря, утомленного их долгой неинтересной ему беседой и приснувшего прямо так — лежа щекой на не используемом бумажном листе. Поскольку своей молодостью, непосредственностью и почти детской пухлостью лица напоминал о Лаписе. А именно, о надежде, что тот скоро доберется до Сапфирона, который вытащит его отсюда.
И вот, часа через два этих словесных догонялок, когда он из последних сил вымучивал вежливую улыбку и приличное слово, и, наверное, в сотый раз мысленно просил-уговаривал-приказывал Ляпке быстрее шевелить лаптями, их разговор прервали. В дверь без стука или какого-либо еще предупреждения
При появление этого стража тот попытался встать, но видимо застрял, поскольку ножки его кресла звучно грохнули об пол, когда гном снова сел. Но все же и в таком положении Кристал смог изобразить гордое достоинство, а потом и внимательное уважение, когда принимал неровно оторванный лист из рук пришедшего.
А пробежавшись глазами по написанному, он изрек:
— Вот, господин Перрн, ваше дело и решилось! Это потому так скоро, что я сам вас сразу принял и привлек к делу внимание заинтересованной особы! А если б все по правилам пришлось делалось, то неделю — не менее, просидели бы в городе!
«— О как все извернул! Мне его теперь поблагодарить что ли надо? Ага, обойдется жирный пройдоха!» — сначала этой наглостью Корр восхитился, но потом психанул.
А тот видно надеялся — да-а, ждал минуты две этой благодарности за свои якобы труды. Ну так, вот и тебе наука, старый умник: ворон — оборотень, а не гном и его одними только должностями и богатством не проймешь! В общем, благодарности Кристал не дождался и, с сожалением вздохнув, изрек:
— Отпускаю вас господин без всяких положенных данному делу проверок и рассмотрений. Потому как приказу той особы, что прислала это письмо, я противиться не могу. Всего хорошего, — при этом последнее было сказано с таким видом, будто имелось в виду ни нечто действительно хорошее, а что-то очень кислое и противное, типа прогоркшего винца.
И если даже он и хотел что-то еще высказать гостю, не оправдавшему его надежд, то принесший записку стражник, ему не позволил:
— Прошу за мной, господин, — четко и громко провозгласил он.
И Корр поспешил за ним, больше не беря даже в ум, уставший от «догонялок», слова достопочтенного Кристла.
А стоило дверям за его спиной сомкнуться, как к нему кинулся чуть не с объятиями другой властный гном. Почему Корр посчитал, что и этот при немалой должности? Так потому, что так одеться мог только очень богатый человек. А у гномов одно равнялось другому — у них, как ни у кого из народов Мира одежда была показателем всех жизненных достижений. Притом не только личных, но и родовых.
Так вот этот был одет еще богаче, чем Кристалл, потому, как считать сверкающие камни на его кафтане и смысла не имело — они шли сплошняком, почти скрывая под собой и вышивку и ткань. И при таком раскладе гномий кафтан скорее напоминал собой переливчатую чешую, чем просто дело рук портного. Как только таскал на себе такой панцирь? Тяжесть ведь, поди, просто неимоверная!
В целом этот гном был довольно молод — борода его еще не утратила и на прядь своего сочного рыжеватого цвета, а фигура не расплылась и напоминала крепенький пивной бочонок, в отличие от свиной туши градоправителя. Тьфу-тьфу, чтоб не встречаться с ним более!
— Господин Перрн, я Сапфирон Голдэйский, наниматель уважаемого Хризола, и его дальний родич, — чуть склонил голову этот гном. Ну, это и понятно — в таком кафтане наклонишься, а тот перевесит? Завалишься точно, растеряв все имеющееся достоинство.
Впрочем, Корр на Сапфирона был не в обиде за такое приветствие. Поскольку он и в обычной-то жизни подобным условностям значения не придавал. А сегодня так и вовсе был бы рад видеть кого угодно и без всяких расшаркиваний, лишь бы его избавили от толстого мозгоклюя. Тем более что вместе с приветствием властного гнома, сопровождающий его молодой служка, вернул Ворону и его оружие, давеча отобранное перед входом в приемную. Потому Корр ответил вполне искренне: