Сказка старого эльфийского замка
Шрифт:
Ричард, зарычав, кинулся к нему, но его же маг и один из оборотней вцепились в своего господина и не дали тому ступить за круг щиты.
После мысли о Кайе и тут же последовавших за ними словах Мэрида о действительной причине смерти отца, все остальное звучало для короля, не то чтобы не важным, а как бы отголоском уже. Он посмотрел новым взглядом на зятя. Да, все такой же любитель покрасоваться, но вот ни легкомысленности, ни привычной дурашливости в нем уже нет, и даже привычная вроде насмешка, что так и сквозила в его словах, была теперь высокомерной и вызывающей, а не легкой и дружелюбной. И еще какая-то не присущая ему ранее властность появилась теперь в его поведении.
А в это время, пока Кай рассматривал «нового»
— Ну что, начнем потихоньку, — и Морельский взмахнул рукой.
В то же мгновение в зал потянулись мертвяки. Нет, эльфийские мертвые воины в латах, пока так и стояли вокруг своего хозяина и его людей, а в арку устремились обыкновенные умертвия… если, конечно, ходящие и вступающие в бой мумии вообще могли кому-то показаться обычными. Они шли довольно уверенно, переставляя негнущиеся ноги, и совершенно не боялись меча. И первый же гвардеец, что попытался проткнуть такую, сам был разорван напополам.
Кай передернулся от такого зрелища — это не походило даже на бой с оружием, где два или более противников сражаются на равных и побеждает тот, кто ловчей! Это же смотрелось, как что-то ненормальное, но невыразимо жуткое! Тем более что именно это умертвие, когда-то явно было женщиной — эльфийкой. Лицо ее совсем не сохранилось и черты его разглядеть было нельзя, но вот уши похожие… да, демон знает, на что они были похожи… торчали сквозь редкие свисающие пряди острыми почерневшими краями по бокам головы. И платье ее, хоть и побитое тленом, до сих пор было цело и волочилось за ней шлейфом, давая понять, что было сшито когда-то из розоватого шелка и золой парчи. Впереди оно было оборвано острой костью колена, кто-то видно рубанул, но перешибить не смог, и теперь она шла, выкидывая в дыру ногу в туфле с волочащейся подошвой. А руки ее, тоже лишь потемневшие кости и посеревшая плоть, сверху укрывали золотящиеся ошметки рукавов, а снизу обтекали кровью.
Кай с усилием оторвал взгляд от «дамы» и обратил внимание на разгорающийся бой, вспыхивающий то там, то там по залу, где толпа мертвецов врезалась в линию немногочисленных защитников. Да, похоже, все увидели, что произошло с тем солдатом, и никто больше не пытался их просто заколоть мечом. Все теперь старались рубить и сразу отскакивать, потому как отлетевшая голова или рука почти не замедляла умертвия, и те старались достать до защитников тем, что осталось при них. А через несколько минут такого боя под ноги воинам поползло несколько «червяков» — это те мертвяки, что остались лишь с ногами, но и они, все еще повинуясь приказу, старались кинуться на противника и сбить его с ног.
В бой попытались вступить маги, кидая огненные шары, но тот нагловатый парень, который стоял рядом с зятем, и сам Мэрид им этого не позволили сделать. Они тоже принялись забрасывать их тем же огнем, молниями и черными сгустками. И тем, в первую очередь оберегающим господ, пришлось все усилия перевести на щиты. Один Владиус оказался способен и защиту держать и управляться с атакой.
Впрочем, Рой, герцоги и защищающие их маги минут через пять приноровились и к этому — одни держали щиты, а вторые из под них рубили умертвиям конечности. Волки, пара Медведей и Тигр, те более верткие и сильные сами по себе, и так расправлялись с мертвецами лихо. Но Морельский со своим парнем не забывали и этих «одаривать» своим вниманием и оборотням, похоже, тоже хорошо доставалось — периодически в толпе сражающихся мелькали Звери и тут же возвращались в человеческую ипостась. Но хуже всех приходилось простым людям — гвардейцам, они хоть и тренированные, но против одновременных нападок и умертвий, и магов, они выстоять не могли. А ведь еще были и эльфийские рыцари, которые пока так и стояли безучастно по середине залы, опираясь на свои двуручные мечи. А Морельский, думается,
Сколько это противостояние длилось по времени? Кай бы не смог сказать точно. Минут двадцать или час? Он и в начале-то схватки не следил за хронометром, а теперь, кто-то и подавно разнес гномий механикзм молнией и части его теперь были погребены под поверженными извивающимися умертвиями и неподвижными телами защитников. Да и занят он был — напряженно наблюдал за родными, которые еще бились, конечно, но вот круговые щиты таяли на глазах, а маги, отвечающие за них, держались из последних сил. Тот, что прикрывал деда и вовсе шатался как пьяный, да и руки Сентиуса тряслись так, что даже Каю это было хорошо видно. А по коконам щитов, то и дело пробегали искры, очень похожие на те, что наблюдал король на завесе, которой Влад пытался защитить зал, перед тем, как она рассыпалась.
Так, Роя надо защищать до последнего, хотя чем дольше длился бой, тем быстрее таяла надежда на победу. Маги вон выдохлись, из гвардейцев почти никого не осталось в живых, по крайней мере, мундиров их, в строю сражающихся, мелькало мало, а вот на полу… да там уже виднелись и изломанные фигуры в серых одеждах, что носили Волки Катенара. Что-то и одного из Медведей Ричарда нигде не было видно.
— Владиус, — позвал король Архимага, который пока еще довольно бойко посылал с руки огонь и молнии, при этом, не отпуская кокон защиты над ними.
— Да, Кай? — хрипло отозвался тот, не оборачиваясь.
— Там Сентиус устал… — начал было король, но в этот момент…
В этот момент в арку, что вела из холла, влетели две птицы, очень похожие на сов. А не успел Кай поразиться этому странному явлению, как те прямо из под самого свода рухнули в самую гущу боя. Одна, коснувшись пола, перевернулась в темноволосую женщину, а другая, таким же манером — превратилась в блондинку. При этом… их переворот не был похож на обычный — никакого завихрения из темного воздуха, просто была птица, а в следующее мгновение уже женщина.
Пока король осознавал увиденное, те вступили в бой. Черноволосая спустила с рук такое пламя, что все мертвецы, что напирали с того края, где она стояла, вспыхнули разом, как единый факел. Сразу нещадно завоняло гарью и паленой костью, а зал стало заволакивать дымом. Вторая же, та, что была со светлой косой, одним взмахом руки открыла окна, и черные клубы послушно поплыли на улицу. А она, поведя другой ладонью, послала к умертвиям… длинный хлыст. Он был едва виден, лишь от движения на изгибах отсвечивал чем-то блестким. Женщина не держала его, как обычно держат хлыст за рукоять, а просто водила рукою, будто исполняя танцевально па или задавая ритм музыкантам. А попадающие в петлю этого странного оружия мумии при молниеносном рывке теряли то, что она успела захватить — в шеях, в ногах, даже по пояс, они надламывались с громким хрустом и ломались подобно сухим веткам. Иногда «голодный» хлыст захватывал мертвяков по двое — трое, и это нисколько не ослабляло его. Тела разлетались от его силы, а потом попадали под пламя другой женщины.
За какой-то миг все переменилось. Мертвецы оседали десятками, теряя конечности и сгорая в огне. Их иссохшие тела горели быстро, буквально за пару минут оставляя после себя кучку пепла с несколькими уцелевшими косточками. И вскоре на полу посреди этой вонючей грязи остались лишь тела погибших защитников.
— Влад, это кто такие?! — кричал Кай сквозь шум пламени, завыванья ветра, врывающегося в окна, звон металла о металл и вскрики оборотней, которые уже сражались с эльфийскими рыцарями. Потому как, Мэрид тоже не спал и направил их в бой, поняв, что от простых умертвий толку больше не будет.