Сказка старого эльфийского замка
Шрифт:
— Хозяин! Я не могу к вам пробиться! Поднимите солдатиков что ли, чтоб им было чем заняться и без меня!
— Остолоп болтливый! Ты зачем вышел из-под моего щита?! — разорялся Мэрид на мальчишку, но, тем не менее, отступил еще на несколько шагов от кресла и поправил камень, висящий оказывается на цепи белого металла у него на груди, а не вделанный в пластину, как это показалось Каю раньше.
— Меня ваши мертвяки выпихнули оттуда! Так что это вы сами… ох… не доглядели! — проорал, запыхавшись, парень. — Поднимайте… а то меня сейчас убьют!
Мэрид сверкнул злобно в сторону парня глазами, но больше препираться с ним не стал и, прикрыв
Что-то надо было делать. Но что он мог?! С почти не ходящими ногами и без воинских навыков совершенно!
А вот мог! Когда Кай осознал это, то обрадовался так, что чуть не завалился на бок, попытавшись встать. Нет, надо все делать постепенно. Поднимаемые мертвецы, напитываемые силой, пока только шевелились на полу, так что, минута-другая у него есть.
Он был до сих пор под куполом защиты Мэрида, а значит, именно от самого Кая, того ничто не защищает. Да собственно король и не собирался убивать герцога. Тот все же был в доспехах, да и навыки воина, положенные каждому отпрыску знатной семьи, имел, в отличие от того же Кайрена. Но вот разрушить камень, понял король, он может попытаться вполне! Главное пройти три… нет, похоже, все-таки пять шагов до Мэрида без какой-либо поддержки!
Он сможет! Король встал, теперь аккуратно — не торопясь, отпустил подлокотники и выпрямился. Ноги загудели от боли… но, в общем-то, привычно. Он достал кинжал, что висел у него на поясе скорее не как оружие, а как обязательное дополнение к одежде знатного мужчины. Но дело-то в том, что клинок этот был самый настоящий и к тому же очень древний. Вот чей, гномий или эльфийский, Кай не знал, но в те времена любое оружие делалось с расчетом, что им будут противостоять магии. А сейчас это было главным, потому что камень, который вблизи и, правда, оказался не чисто черным, а скорее напоминал цветом давно запекшуюся кровь, был наполнен магией под завязку. Притом магией, что охраняла мертвых, а она-то и придавала громадному рубину, как определила камень волшебница, этот неприятный грязно-коричневый цвет с черными бликами.
Кай поймал равновесие и шагнул раз, другой, балансируя руками… потом переступил еще пару раз и оказался рядом с Мэридом, который от безногого короля никакой угрозы для себя здорового и одаренного не ожидал, и так и стоял с закрытыми глазами, бормоча свои заклинания. Кай размахнулся и ударил острием в самый центр грязного камня… раздался скрежещущий звук, громкое — хруп, как от разбитой скорлупы, наверное, ста яиц разом и острые осколки, принимая опять ярко красный цвет, посыпались с груди герцога. Мэрид взревел, но, похоже, это не он что-то успел сделать, а просто высвободившаяся сила вырвалась на свободу и отшвырнула и так неуверенно стоявшего на ногах короля. Полет, который как тогда — в детстве, на долю секунды дал замереть разуму и увидеть себя со стороны… нет, уже не полет, а приземленье. Вот он — Кай, теперь уже совсем взрослый, лежит аж за креслом у самой стены и опять неловко раскиданы в стороны ноги.
А — нет, пришел он в себя, похоже, совсем скоро. От того, что его жестко встряхнули, и в затылке зашевелилась горсть острых камней, неизвестно как туда попавших. Кай застонал, хотя, конечно, хотел просто попросить, чтоб его больше не трогали.
— Магистр, отпустите короля. Он жив вполне, просто сильно приложился головой об пол. А вот вы делаете ему больно, — раздался совсем рядом голос… ах — да, Итаморины-волшебницы.
Сразу за этим именем, как-то разом вспомнилось и все происходящее. Кай попытался открыть глаза. И это у него получилось! Над ним склонились Влад и эта чудесная женщина, что не дала Архимагу его больше трясти.
— Помогите мне сесть, — потребовал он, правда прозвучало как слабенько и дрожжаще. Но и на том спасибо — хоть не стон, как при первой его попытке заговорить.
— Вам бы в постель, ваше величество… — попыталась возразить волшебница, пока Владиус аккуратно размещал его в кресле.
— Что происходит? — не слушая ее увещеваний, спросил Кай, окидывая взглядом залу.
Да, он, похоже, действительно отключился совсем ненадолго, потому как больших изменений не наблюдалось. Он сам все так же находился на том месте, где упал, и его никуда не успели перенести. Да и эти двое, что сейчас квохтали над ним, как куры над цыпленком, похоже, сами только что успели до него добежать.
Рой и герцоги по прежнему были прикрыты щитом в том же углу, где и находились. А Нея и оборотни кружили возле оставшихся… нет, не живых, конечно, а поднятых из усыпальницы эльфов. Один Тай, так и продолжал гонять по зале какого-то Кабана, который чаще перекидывался, чем отвечал на удары.
А вот Морэльский к этому моменту, так и прикрываясь пятью самыми древними умертвиями от возможных нападок, дошел почти до арки, ведущей на выход из залы. За шкирку он тащил своего мальчишку-мага, который от слабости едва передвигал ногами.
— Оставьте меня! — воскликнул Кай. — Неужели вы не видите, что Мэрид уходит?!
— Кайрен, мы должны были тебе помочь в первую очередь! — возмутился Архимаг.
— Все, помогли?! Идите же! — и он в нетерпении махнул рукой. — Теперь-то, что мне сделается?
Волшебница с магом переглянулись и встали. Но, добраться до противоположного конца залы они, понятно, что не успели. Герцог, выставив рядком своих защитников в арке, перегородил всем остальным дорогу, а сам с мальчишкой двинулся на выход. И лишь в последний момент его на мгновение приостановил крик того Кабана, которого все-таки загнал Тай.
Теперь тот лежал, пришпиленный клинком Тигра к полу, и взывал к господину:
— Хозяин не бросайте меня, помогите! Вы же можете! Я всегда верно служил вам!
Мэрид же, как и было сказано, всего на мгновение приостановившись, бросил оборотню через плечо:
— Прости Гро, ничего не могу для тебя сейчас сделать! — и более не оборачиваясь, ускорил шаг и скрылся.
Оборотень, брошенный господином, поник головой, уткнувшись лицом в пепел и сажу, и больше не пытался вырваться, видно понимая, что — все, ему придется умереть здесь и сейчас, и ничто этого уже не изменит. А Тай, так и державший свой меч, воткнутым в бочину соперника, и не дающий тому обернуться, чтоб исторгнуть из себя клинок, подтвердил, что у Кабана выхода не осталась: