Сказка
Шрифт:
Аммит вскрикнул от боли.
— Все! Хватит!
Мне было наплевать, что он там кричит. Я снова замахнулся и ударил его по руке. Он повернулся и бросился бежать, но у него перехватило дыхание — да еще эти кривые ноги. Я посмотрел на Келлина, который пожал плечами и махнул в сторону моего противника, как бы говоря «делай с ним что хочешь». Во всяком случае, я понял это так. Я побежал за Аммитом. Мог бы сказать вам, что думал о его ударе по плечу и о том, как люди в ложе смеялись, когда я упал. Мог бы сказать, что мстил ему за то, что Джая споткнулась об меня и растянулась на земле. Мог бы даже сказать, что
Я просто хотел преподать этому чуваку урок.
Мой посох дважды как следует врезал ему по заднице. Второй удар швырнул его на колени.
— Хватит! Хватит! Я сдаюсь!
Я поднял свой посох над головой, но, прежде чем я ее опустил, Верховный лорд схватил меня за руку. Снова появилось то ужасное ощущение, будто меня коснулись провода под током, и из меня высасывают все силы. Если бы он держал еще немного, я бы потерял сознание, как это было у ворот, но он отпустил руку.
— Достаточно.
Мои пальцы безвольно разжались, и я выронил посох. Потом встал на одно колено. Важные персоны аплодировали и подбадривали меня. У меня перед глазами все плыло, но я разглядел высокого человека со шрамом на щеке, который что-то шептал бледнолицей женщине, небрежно обхватив при этом одну из ее грудей.
— Вставай, Чарли.
Мне с трудом удалось это сделать. Келлин кивнул Аарону.
— Игровое время закончилось, — сказал Аарон. — Можете выпить еще по чашке.
Не знаю, как остальным, но мне это было необходимо.
Охранники отвели нас в одну из раздевалок. Даже по тем стандартам, к которым я привык, она была большой и роскошной. Над головой висели электрические лампы, но, по-видимому, они не были подключены к ветхому генератору и их заменили газовыми. Полы и стены были выложены белой плиткой и безупречно чисты, по крайней мере пока мы не оставили на них нашу грязь — плюс многочисленные пятна крови после драки на палках. Я подумал, что это место, вероятно, содержали в чистоте серые люди, хотя сейчас никого из них не было видно. Там был желоб с проточной водой, в который можно было помочиться, что и сделали несколько мужчин. На обоих концах стояли фарфоровые сиденья с отверстиями в центре. Я догадался, что они предназначались для женщин, хотя ни Джая, ни Эрис ими не воспользовались. Но они сняли верхнюю часть одежды, как и мужчины, не проявляя никакого заметного смущения. Джая получила несколько ударов палкой, и на ее ребрах расцвели синяки.
С одной стороны раздевалки стояли деревянные шкафчики, где члены команд, должно быть, когда-то хранили свое снаряжение (нам, конечно, нечего было туда складывать). С другой стороны была длинная полка, уставленная ведрами для мытья. В каждом плавало по тряпке, но мыла не было.
Я стянул с себя рубашку, морщась от боли — в основном от ударов гибких хлыстов. Хуже всего чувствовала себя поясница. Я ее не видел, но чувствовал там кровь, теперь подсыхающую и липкую.
Несколько человек уже стояли у ведер, смывая пот и грязь с верхней части тела, а некоторые сбросили штаны, чтобы вымыть и остальное. Я подумал, что могу пропустить эту
Аммит, прихрамывая, направился ко мне. Наши опекуны не пошли с нами, а это означало, что некому было разнять нас, если он задумал реванш. Меня это вполне устраивало. Я повернулся к нему, наполовину голый и все еще покрытый въевшейся за много дней (к тому времени уже недель) грязью, и сжал кулаки. Тут произошла удивительная вещь: Глаза, Фремми, Стакс и Хейми встали передо мной в ряд, лицом к Аммиту.
Кривоногий покачал головой и приложил тыльную сторону ладони ко лбу, как будто у него болела голова.
— Не-не. Я не верил в это, но теперь верю. Думаю, что верю. Ты действительно тот…
Йота шагнул вперед и закрыл Аммиту рот, прежде чем тот смог закончить. Другой рукой он указал на решетку, которая, возможно, обеспечивала тепло в те дни, когда этот стадион — и город, который он обслуживал, — был полон людей. Аммит проследил за его взглядом и кивнул. С явной болью он опустился передо мной на одно колено и снова приложил руку ко лбу.
— Прошу прощения, Чарли.
Я открыл рот, чтобы ответить «нет проблем», но сказал совсем другое:
— Прощаю тебя с радостью. Иди, Аммит.
Теперь они все смотрели на меня, и некоторые (но не Йота, еще нет) тоже приложили руки ко лбу. Головы не могли разболеться у всех сразу, так что это наверняка был салют. Они верили во что-то совершенно нелепое. И все же…
— Умойся, Чарли, — сказал Галли, показывая мне на ведра. По причине, которой я не понимал, Эрис ходила, пригибаясь, вдоль полки и проводила руками по ее нижней стороне. — Давай, приведи себя в порядок.
— Волосы тоже, — сказал Глаз. И когда я заколебался, добавил. — Все в порядке. Пусть они увидят. Прости за то, что сказал, что набью тебе полный рот грязи.
Я сказал ему, что не обиделся, не потрудившись добавить, что в своей жизни слышал много подобной фигни. Это был не просто спортивный обычай, но и вообще мужской.
Подойдя к одному из ведер, я отжал плавающую в нем тряпку и обтер ею лицо, шею, подмышки и живот. При этом я недовольно сознавал, что целая аудитория наблюдает за тем, как я моюсь. Когда я вымыл все, до чего мог дотянуться, Джая попросила меня повернуться. Я так и сделал, и она вымыла мне спину. Она осторожно обходила порез, куда Аарон ударил меня за то, что я «снял шкуру с кошки» на кольцах, но я все равно морщился.
— Терпи, Чарли, — сказала она. Ее голос был нежным. — Еще немного. Мне нужно убрать грязь из раны, чтобы она не загноилась.
Закончив, она указала на одно из неиспользованных ведер. Потом дотронулась до моих волос, но только на секунду, прежде чем отстранилась, как будто прикоснувшись к чему-то горячему.
Я посмотрел на Йоту, чтобы удостовериться, и он кивнул. Недолго думая, я схватил ведро и вылил его себе на голову. Вода была достаточно холодной, чтобы заставить меня задохнуться, но это было приятно. Я провел руками по волосам, выбирая из них застрявшую грязь и песок. У моих ног натекла лужица темной воды. Пальцами я зачесал волосы назад, насколько смог, и заметил, что они порядком отросли. «Наверное, стал похож на хиппи» — подумал я.