Сказка
Шрифт:
Когда все закончилось — через двадцать минут, которые, вероятно, показались ему вечностью, — она позвала меня. Перед этим я принес с третьего этажа пару дополнительных стульев (но не тех с прямыми спинками, которые шли в комплекте с обеденным столом и казались мне орудием пыток). На одном из них сидел мистер Боудич. Мелисса привезла с собой большую поролоновую подушку, на которой теперь покоилась лодыжка его больной ноги. Поскольку подушка была ниже сиденья стула, его нога со все еще забинтованным коленом слегка согнулась.
— Посмотри на это! — воскликнула Мелисса. — Уже пять градусов поворота!
— Чертовски больно, — проворчал мистер Боудич. — Я хочу вернуться в постель.
Она весело рассмеялась, как будто это была самая смешная шутка, которую она когда-либо слышала.
— Еще пять минут, а потом беритесь за костыли. Чарли вам поможет.
Он честно просидел пять минут, потом с трудом поднялся и взял костыли. Поворачиваясь к кровати, он уронил один из них; костыль с грохотом упал на пол, Радар залаяла. Я вовремя поддержал его и помог завершить поворот. Несколько мгновений мы были прижаты друг к другу, я обнимал его и чувствовал, как сильно и быстро бьется его сердце. Словом, которое пришло мне на ум, было «свирепо».
Я уложил его на кровать, но в процессе этого его больная нога согнулась намного больше, чем на пять градусов, и он завопил от боли. Радар сразу же встрепенулась и залаяла, вздернув уши.
— Я в порядке, девочка, — пропыхтел мистер Боудич. — Ложись.
Она легла на живот, не сводя с него глаз. Мелисса дала ему стакан воды.
— В качестве поощрения за хорошую работу можете принять вечернюю дозу обезболивающего в пять вечера. Я вернусь в пятницу. Знаю, что вам больно, Говард; связки не хотят растягиваться. Но они это сделают, если вы будете выполнять упражнения.
— О Господи, — прошептал он. Потом неохотно сказал. — Ладно.
— Чарли, проводи меня.
Я так и сделал, неся ее объемистую спортивную сумку со снаряжением. Ее маленькая «хонда сивик» была припаркована за воротами. Когда я поднял крышку багажника и положил туда сумку, я увидел на другой стороне улицы миссис Ричленд, которая снова прикрывала глаза ладонью, чтобы лучше видеть происходящее. Заметив, что я смотрю на нее, она слегка помахала рукой.
— Ему действительно станет лучше? — спросил я.
— Да. Ты видел, как он согнул колено? Это невероятно. Я уже такое видела, но у более молодых пациентов, — она слегка задумалась, потом кивнула. — Ему станет лучше. По крайней мере, на какое-то время.
— Что это значит?
Она открыла водительскую дверь.
— Ворчливый старый хрыч, не так ли?
— Да уж, навыков общения ему не хватает, — сказал я, понимая, что ей не хочется отвечать на мой вопрос.
Она снова весело рассмеялась. Мне понравилось, как она смотрится в лучах весеннего солнца.
— Скажи это ему, хосс [100] . Раскрой глаза. Ладно, я вернусь в пятницу. День другой, проблемы те же.
— А что такое линпарза? Я знаю про другие лекарства, которые он принимает, но не про это. Что оно делает?
Ее улыбка погасла.
— Не могу тебе этого сказать, Чарли. Конфиденциальные данные пациента, — она прыгнула за руль. — Но ты можешь поискать это в Интернете. В сети есть все.
Она уехала.
В
100
Хосс — профессиональный борцовский термин, обозначающий физического сильного, но нетренированного борца. В переносном значении «новичок».
— Давай уже сделаем это. Пускай успокоится. Вероятно, он хочет убедиться, что я не растлитель малолетних.
Я ничего не сказал на это, хотя в своем нынешнем состоянии мистер Боудич не смог бы приставать даже к щенку-скауту [101] , не говоря уже о семнадцатилетнем здоровяке, который занимался двумя видами спорта.
— Привет, Чарли.
— Привет, пап, — я обнял его.
Он нес упаковку кока-колы — шесть банок.
— Думаешь, ему это пригодится? Когда я в двенадцать лет сломал ногу, то просто упивался этим пойлом.
101
«Щенками» или «волчатами» называют скаутов возрастом от восьми до десяти с половиной лет.
— Заходи и спроси его сам.
Мистер Боудич сидел на одном из принесенных мной сверху стульев. Готовясь к встрече, он попросил меня принести ему рубашку на пуговицах и расческу. Не считая пижамных штанов со штаниной, натянутой на фиксатор, он, по-моему, выглядел довольно представительно. Я нервничал, боясь, что он будет груб с отцом, но опасения оказались беспочвенными. Лекарство еще действовало, но дело было не только в этом; на самом деле у него имелись навыки общения, хоть и устаревшие. Я думаю, некоторые вещи похожи на езду на велосипеде — раз научившись, уже не забудешь.
— Мистер Рид, — сказал он. — Мы уже виделись в прежние времена, но приятно познакомиться с вами официально, — он протянул одну из своих больших жилистых рук. — Простите, что не встаю.
Папа пожал его руку.
— Нет проблем, и, пожалуйста, зовите меня Джордж.
— Так и сделаю. А я Говард, хотя мне чертовски трудно убедить в этом вашего сына. Я хочу сказать вам, как он был добр ко мне. Настоящий бойскаут, если вы не против такого сравнения
— Вовсе нет, — сказал папа. — Я горжусь им. Как у вас дела?
— Идет процесс восстановления… по крайней мере, как говорит Королева Пыток.
— Физиотерапия?
— Так они это называют.
— А вот и хорошая девочка, — сказал папа, наклонившись к Радар, чтобы погладить. — С ней мы уже встречались.
— Знаю. Если глаза меня не обманывают, это похоже на кока-колу.
— Да. Хотите немного со льдом? Боюсь, она теплая.
— Кока-кола со льдом была бы очень кстати. Было время, когда капля рома добавила бы ей вкуса.
Я немного напрягся, но папа только рассмеялся.