Сказки балерин-прим

Эсаул Георгий

Вскоре до Театра Наций дошла, всё нашла по рассказу мерзкого карлика с тремя глазами.

Билетеры после побоев пустили Королевну прима-балерину в Театр, проклинали её, но не злобно, а по службе, находили в проклятиях наивысшее наслаждение евнухов - так птица соловей в песне ищет Правду.

Красавица обольстила старого режиссера и дряхлого продюсера - запрыгнула на стол, танцевала обнаженная в туфлях на небесных каблуках среди бутылок с фиолетовым крепким, потешно складывала губки сердечком, сюсюкала, зюзюкала,

наклонялась, выгодно выгибала спинку - аэродром и поднимала ножку выше головы - свечи в люстрах вспыхивали от стыда.

Режиссер и продюсер прослезились, вытирали старческие глаза каменными платочками с монограммами дома Романовых.

Скоро по двенадцатому - роковому разу - протрут, и тогда - Принцесса, словно жук в муравейнике, увязнет в проклятиях деятелей искусства.

Прима-балерина подготовила себя к будущим мучениям, смирилась, но передумала, с усердием отличницы-гимназистки рукоятками казацких плеток вдавила глаза стариков в их черепа, ослепила народных артистов, перекрыла им творческий кислород.

Пусть теперь - хоть сто раз слезы промокнут платочком - не прозреют, не проклянут обидчицу, потому что не увидят, а внутренним зрением погрузятся в ад с кентаврами.

Принцесса обошла вокруг фонтана с живой водой, поняла ногу выше головы и задумалась - золотая статуя.

После репетиции прошла на сцену, а в зале сидели околдованные Принцы, и у Принцев прима-балерина сняла кольца, драгоценные цепи, из карманов взяла деньги, прихватила свадебный торт и антикварный золотой меч Зевса.

Далее она пришла в гримерку, присела на пуфик (чёрная кожа пуфика выгодно выбеливала ягодицы прима-балерины), нанесла на личико тонкий слой театрального грима для прима-балерин.

В гримерку заглянул Истинно Богатый красавец Принц, он ровным взглядом прошелся по прелестям Принцессы, остался доволен и вскричал в высочайшем душевном порыве:

– После свадьбы пощады от тебя не жду, прима-балерина!

С детства меня холили и лелеяли, а теперь боль хочу почувствовать настоящую, чтобы моя кровь пузырилась, а в мошонке торчали вязальные спицы, как у Луки Мудищева.

Выбей из меня память, красавица, лиши меня чести, пусть я умру без темной ненависти - так умирает мышка под тигром.

Ты избавила меня от мужских Амстердамских чар, теперь я люблю тебя, девушку - об мою мать Королеву.

За это получай все мои деньги, моё Королевство; мнение отца - Короля меня не интересует, пусть загнется в ванной с балеринами, старый диктатор с березовыми поленьями вместо ног.

Приходи в Театр Наций - на тебя его перепишу, отпразднуем свадьбу назло Амстердамским братьям; что братья? пустота в них и адские крики генералов.

Принцесса величественным кивком дала своё согласие на свадьбу и на подарки, выпроводила - потому что целомудренная, добродетельная - Принца из гримерки, и вскоре, сама вышла, пританцовывая

дошла до фонтана с живой водой (с трудом вспомнила, зачем шла) и набрала живой воды в серебряные и золотые фляги; искупалась, напилась живой воды - так верблюд из колодца запасает воды на год.

– Шампанское! "Вдова Клико"... любопытный вкус у живой воды!
– прима-балерина засмеялась, выскочила, не обтиралась, грех, если девушка не позволяет золотистым каплям скатиться с роскоши тела.

Она выбежала из театра, и злобные билетеры захлопнули дверь - быстро; каблук, словно пилой "Дружба" отрезало.

– Зачем любовались мной, дети ехидн?

Что уставились на сокровища моего тела?

Не терпится затащить меня на сцену или в Амстердамскую международную баню?
– Принцесса крикнула билетерам, пугливо оглянулась на ворон - не разнесут ли дурные о ней слова?

Прима-балерина Королевна отправилась в обратный путь, даже не подумала, что могла бы остаться в Королевстве, подаренном ей Принцем - наивная красавица с Полярной Звездой между ног.

Карлик увидел разбогатевшую счастливую Принцессу, обрадовался, поклонился и долго цокал языком, изображал сирийского бурундучка:

– Оглох от твоего смеха и наполовину ослеп от блестящей радиоактивной красоты.

Золотой меч Зевса - любое войско сразит наповал, даже трупы истлеют, воронам не останется мяса, истекающего молочной кровью.

А свадебный торт - можно есть до Вселенской бесконечности, он не заканчивается; и не разжиреешь от него, потому что - низкокалорийный, торт-призрак.

Принцесса хотела, чтобы её сёстры видели триумф, победу Добра над злом, поэтому обласкала карлика - облизала, урчала по-тигриному: любит Королевна ролевые игры, в которых воспаряет, превращается в животное, но остается в золотых рамках добродетели и невинности.

– Скажи, отважный карлик, нос у тебя переразвитый, в хобот слона превратился, где мои сестры Принцессы прима-балерины?

Я - образец красоты и балета, а мои сестрички - эталоны глупости.

Сестры обогнали меня на старте - раньше вышли на поиски живой воды и Принцев, - но застыли в безвременье, наверно, висят в сумраке подпространства, хохочут, охают, ощупывают себя и беспутных призраков ночи.

– Твои сёстры застряли грудями в тесных ущельях, куда не пробивается луч высокоэнергетических радиоактивных электронов, - карлик вежливо прервал длительный поцелуй прима-балерины - слюна растянулась на половину Мира.
– Я наказал Принцесс за порочность, гордыню и возвышение без достаточной базы - так кулик хвалит болото, но живет на берегу моря.

Карлик подмигнул прима-балерине, оттолкнул её и целомудренно поправил фалды праздничного сюртука - не хотел прелестную принцессу, потому что она - бедная, нет за Королевной - достойного приданного.