Сказки и легенды Систана

Коллектив авторов

И пока он это говорил, наступила ночь.

А вокруг ни воды, ни жилья, ни голоса не слышно мусульманского, ни дороги, ни луны — ничего не видно. И тут Наджма воззвал к божьему чертогу и сложил такие стихи:

О господи! Яви хотя бы лунный свет! С пути я сбился, потерял дороги след. С пути я сбился, я один в пустыне, Того, кто б указал мне путь, со мною нет.

Прошло какое-то время, и видит Наджма, что какой-то ворон с карканьем летит в сторону Лара. Наджма подумал: «Пошлю-ка я с этим вороном весточку в Лар». Он сказал, обращаясь к ворону:

О черноглавый ворон, в

Лар скорей лети, И если спросят, где меня найти, То Лара повелителю скажи: «Он умер, Готовьте саван для последнего пути».

И только он это сказал, творец всей вселенной внушил повелителю правоверных [34] : дескать, вот, раб мой погибает в пустыне, найди его и помоги.

И повелитель правоверных — да стану я его жертвой! — разыскал в пустыне Наджму и стал у его изголовья. Наджма открыл глаза и увидел, что возле него стоит всадник, одетый в зеленое [35] , на сером коне. И сложил такие стихи:

34

Повелитель правоверных или эмир верующих — титул халифов. Здесь имеется в виду зять пророка. Мухаммеда — Али ибн Абу Талиб, особо почитаемый мусульманами-шиитами.

35

Зеленый — священный цвет у мусульман. Не исключено, что образ Али контаминируется здесь с образом Хызра — известного в фольклоре ближневосточных народов персонажа, который выручает из беды путников, попавших в безвыходное положение. Хызр (от араб, хазир — «зеленый») также появляется в сказках облаченным в зеленые одежды.

От несчастий и горя болит у меня голова, Но несчастье и горе мое для тебя — трын-трава: Резво скачет твой серый скакун под тобою, Что тебе до того, что пешком ковыляю едва?

Тогда повелитель правоверных сказал:

— Вставай, у тебя ничего не болит.

Наджма отвечает:

— Нет, господин мой, я не могу пошевелиться.

Тогда повелитель правоверных протянул свой кнут и сказал:

— Держись за кнут.

Наджма взялся за кнут, поднялся и чувствует: ни руки у него не болят, ни ноги. Ничего у него не болит. А повелитель правоверных — да стану я его жертвой! — посадил его сзади себя на коня, велел ему закрыть глава и говорит:

— Сложи несколько стихов про моего коня!

Послушай-ка, какие стихи сказал Наджма:

Серого коня по холке я поглажу, Как я с сердцем, полным скорби, слажу? Если серый конь домчит меня до цели, Тело маслом розовым ему намажу.

И еще так сказал Наджма:

Конь ты мой гривастый, конь мой легкокрылый, Ты скачи быстрей, быстрее, что есть силы. Ты скачи быстрей во мраке черной ночи, В Лар меня доставь к моей подруге милой. Как тебя, о серый конь мой, я взлелею! Для тебя дворец построить я сумею, Если утром ты меня домой доставишь, Сам украшу ожерельем шею. Конь мой серый, резвый, с чепраком прекрасным, Конь с уздой булгарскою [36] и седлом атласным! Ты скачи скорей, домчи меня к любимой, Не томи меня страданием напрасным.

36

В тексте: «с уздой из булгарской кожи». Булгарская кожа — особый сорт мягкой кожи, юфть — по названию

средневекового города Булгар на Волге, столицы Булгарского ханства.

В мгновение ока конь домчал их до места, осталось только переехать мост — а там дворец девушки. Наджма сложил тут такие стихи:

От бассейна в Исфахане и до этих самых вод Землю щедро оросил скакуна Дульдуля пот, И Али благословенные виднеются следы, Здесь бессчетными цветами вся дорога зарастет.

Повелитель правоверных сказал Наджме:

— Ну вот мы и приехали.

— Но я успел сказать только пять-шесть стихов, — говорит Наджма.

— Нет, — говорит он, — мы уже достигли места.

И тогда Наджма слез с коня. Слез с коня, и повелитель правоверных — да буду я жертвой за него! — тоже сошел с коня и говорит:

— Подержи коня, я прочитаю два раката намаза.

Наджма взял под уздцы коня, а повелитель правоверных — да буду я за него жертвой! — совершил омовение, обвел вокруг себя черту, положил на эту черту свой меч Зульфикар и стал читать молитву.

Он читает молитву, а Зульфикар превратился в двуглавого дракона и улегся вокруг того места, где он читает намаз, и шипит.

Наджма думает: «Это, конечно, пир и пророк. Пока я не достигну цели, я его не оставлю».

Когда он кончил читать намаз, Наджма бросился ему в ноги и сказал:

— Господин, я не уйду, пока ты не благословишь меня.

Тот ответил:

— Ступай, я тебя благословил; много придется тебе перенести тягот и лишений, но в конце концов ты достигнешь цели.

Сказал это и скрылся из глаз, исчез.

И Наджма увидел, что возле дороги стоит замок. Наджма подошел к стенам этого замка, расстелил на земле свой коврик, положил хурджин, лег на коврик, головой на хурджин — и заснул.

Пусть он спит, а ты послушай несколько слов о девушке. Девушка встала со своего места, взяла кувшин, совершила омовение, помолилась, взяла подзорную трубу и стала смотреть на дорогу в сторону Шираза: не появится ли кто-нибудь на дороге из Шираза, чтобы она могла у него разузнать о Наджме. Опустила подзорную трубу вниз и видит: под стенами замка, растянувшись, спит Наджма.

И тут девушка сложила такие стихи — мол, если Наджма их услышит, он проснется:

Хоть и запылился твой кафтан в дороге, Износилась обувь, в кровь растерты ноги, Ты — мой царь, и власть твоя не стала меньше, Сядь со мной, забудь про свой наряд убогий.

Наджма не проснулся. Солнце ударило в лицо Наджме, и снова вспыхнуло сердце девушки, и она вновь сложила стихи, подумав: «Ну-ка, попробую я его обругать, может быть, тогда он проснется».

Верно, порожден ты шлюхою простою, Коли думаешь, что я тебя не стою. Пусть в последний дань — восстания из мертвых — Зной и солнце не дадут тебе покою.

Наджма проснулся, услышал эти слова и подумал: «Я с трудом сюда доплелся, пришел, а она меня обругала. Не иначе как нашла себе кого-нибудь другого».

Взял он свой хурджин и коврик и отправился в путь по направлению к дому старушки-матушки.

Девушка посмотрела — да, он ушел. Подумала: «Не может быть, чтобы это был кто-то другой, сложу-ка я еще стихи. Если это Наджма, то он вернется сюда». И сказала:

Ради дома твоего [37] готова с сердцем я расстаться, Я цветком душистым нежным не устану любоваться, Боже, тотчас пусть глаза мои ослепнут: как могла я Не увидеть Наджму — то он был, в этом трудно сомневаться.

37

Девушка имеет в виду, что она хочет войти в его дом, т. е. выйти за него замуж.