Сказочная глупость

Гедеон Александр и Евгения

Зайгеррия. База клонов

– Где Лорэй?
– первым делом спросил Чимбик, едва разведчики переступили порог рубки.

Блиц, оживлённо переругивавшийся с пип-дроидом по поводу какой-то неполадки, на секунду оторвался от спора, почесал затылок, буркнул 'в капитанской каюте' и вновь напустился на оппонента.

– Не будем им мешать, - хмыкнул Блайз.
– Пошли.

Каюта была предусмотрительно заперта - кто знает, что придёт в голову Лорэй и не сбегут ли они опять, не разобравшись в ситуации.

Но когда дверь в каюту открылась, клоны в первую секунду решили, что барабел всё же добрался до ненавистного ему зайгеррианца. Из бесчисленных ран на теле Тормуса всё ещё сочилась кровь, но уже едва заметно. Объяснялось это тем, что большая её часть растеклась по палубе неаккуратной лужей, растасканной по всей каюте двумя парами ног. Остальное, очевидно, пропитало лохмотья, оставшиеся от вицмундира зайгеррианца, и одежду близнецов. Последние были измазаны в крови настолько, что создавалось впечатление, будто они купались в ней, на манер дикарей-каннибалов Внешнего кольца. Даже их весёленькие браслеты с бубенцами молчали - забитые кровью и грязью они больше не издавали мелодичного позвякивания, ограничиваясь траурным глухим стуком металла о металл.

На теле остроухого работорговца не было живого места - всё оно было изрезано и исколото, будто кто-то поставил себе задачей выяснить, сколько ранений может поместиться на столь ограниченной площади. Отделённые от трупа фрагменты валялись на палубе и в один из них как раз вляпался вошедший первым Чимбик.

– Что за...
– начал он, и осёкся, увидев сестёр.

Они сидели рядом, забравшись босыми ногами на койку и безнадёжно перемазав ту кровью. Эйнджела дрожала и обнимала руками свои колени, а Свитари медленно вертела в руке обыкновенный кухонный нож, добросовестно заточенный кем-то из предыдущих обитателей корабля. Вид у них был усталый и опустошённый, но при появлении клонов эмпатка подняла обезображенное потёками крови лицо и заглянула в визор шлема сержанта.

– Всё ещё считаешь, что уродство - это отметины на лице?

Сержант медленно, стараясь не делать резких движений, перекинул карабин за спину, заблокировал шлем и приказал:

– Блайз, если попробуют себя резать - глуши.

– Садж, - откликнулся тот, опуская ладонь на рукоять бластера и щелкнув переключателем.

– Плавнее, балбес, - беззлобно рыкнул Чимбик, опускаясь на колено перед девушками.

Он снял шлем, медленно положил на тумбочку, протянул руку и попросил:

– Мисс Свитари, пожалуйста, отдайте нож...

Ри безразлично пожала плечами и разомкнула пальцы, позволив ножу с металлическим звоном упасть на палубу. В отличие от сестры, она не избегала смотреть на обезображенный труп Тормуса, и в её взгляде было что-то сродни гордости художника, любующегося своим шедевром.

Чимбик отпихнул нож в сторону, к его собрату, лежавшему чуть поодаль. На столе стояли подносы с нетронутым завтраком, давая ответ на вопрос где Лорэй взяли оружие. В остальном каюта, не считая трупа и крови, выглядела совершенно обыденно, будто принадлежала какому-то параллельному миру.

Убедившись, что девушки не наделают глупостей, Чимбик наконец ответил на заданный эмпаткой вопрос.

– Нет, мэм. Ваш ныне покойный наставник подробно объяснил мне, что такое настоящее

уродство. Личным примером.

После этих слов на лице Эйнджелы появилась тусклая кривая улыбка и клон неожиданно понял, что она говорила не о нём, не о покойном зайгеррианце, а о себе. О своём внутреннем уродстве, обычно неразличимом, но сейчас выступавшем наружу ярче размазанной по коже крови.

– Когда-нибудь ты научишься его видеть.

Её голос был бесцветным, пустым, как воздух на космическом корабле. Прошедший десятки и сотни циклов очистки, переработки и рециркуляции, он лишался всяких посторонних примесей, запахов и самой жизни.

– Я много чему научился за эти дни, мисс. Благодаря вам, - внезапно даже для самого себя признался Чимбик.

Губы Эйнджелы снова тронула тень улыбки и она неожиданно ласково провела пальцами по щеке клона, оставляя на смуглой коже красные росчерки как раз поверх его шрамов.

– Теперь мы готовы лететь на Корусант, - безразличным, но не таким пустым голосом уведомила клонов Свитари.
– Даже если ваши джедаи нас посадят, это того стоило.

Сержант посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на труп, отстранённо подумав, что это ему, Чимбику, надо отвинтить голову за то, что не предупредил Блица держать Лорэй и ушастую мерзость как можно дальше друг от друга, и что сейчас надо как-то вывести сестёр из каюты и не перепугать при этом всех спасённых, а потом распинать дроидов, чтобы навели здесь порядок. Да и жмура выкинуть не помешает, и тоже втихую.

В коридоре простучали шаги, и в каюту вошёл Блиц, сразу же вляпавшийся в лужу крови. Услышав хлюпанье под ногой, экс-коммандер опустил голову и заорал:

– Поодо! Это что за жуть на палубе?!
– тут в поле его зрения наконец попал труп Тормуса, затем - окровавленные близнецы, и на лице клона обозначилась целая гамма эмоций, от шока до осознания собственной недальновидности.

– Это не жуть, - не оборачиваясь, пояснил Чимбик, - а думать надо, коммандер, сэр, когда помещаете в одну каюту рабовладельца и его бывшее имущество. Сэр.

Блиц смущённо крякнул, оглядывая изуродованный труп, подошёл к нему, зачем-то пнул ногой, а потом заявил:

– Знаешь, а эти девочки нравятся мне всё больше и больше! Подаришь одну?

– А тебя не пугает судьба нашего последнего хозяина?
– поинтересовалась Свитари с едва различимым злым блеском в глазах разглядывая неожиданное пополнение в клонированном семействе.

– Его судьба - пусть его и пугает, - отмахнулся коммандер.
– А я живу своей.

Блайз недобро покосился на шутника, но от комментариев воздержался, а вот Чимбик молчать не стал.

– Коммандер, сэр, пришлите кого-нибудь с одеялами, - вставая, то ли попросил, то ли приказал он, после чего повернулся к Лорэй, выглядевшими жутковато, будто дикари с какой-то Силой забытой планеты.
– Вам лучше уйти отсюда, мисс. Дроиды приведут каюту в порядок и проведут предполётную подготовку. А вам лучше принять душ и отдохнуть.

Близнецы кивнули - Свитари согласно, а Эйнджела равнодушно, и спустили ноги на залитый кровью пол. То, с каким привычным безразличием они смотрели на царивший кругом кошмар, лишь укрепляло Чимбика в его решении. Некоторые люди заслужили покой.