Сказочница
Шрифт:
— Понятно… А сияние у дверей тоже у всех разное?
— Сияние?
— Ну, да… Я, когда дверь искала, психовать начала из-за того, что не получается найти. Решила устроить пять минут релаксации, устроилась на полу в позе полулотоса, подышала немного, ну и увидела ее, голубую… А что ты так смотришь?
— Мира, — Кир почему-то понизил голос до шепота. — Вообще-то, двери невидимые. Их по излучаемому холоду находят.
— А я тогда, что видела?
— Не знаю…
— Да, ладно, — я даже рукой махнула. — Дверь это была, я же в нее вошла…
Вспомнила про проклятое украшение и надулась.
— Тема браслета закрыта, — Кир, смотрю, тоже вспомнил и тоже злиться начинает.
Яростно кидаю в него невидимые молнии, но молчу. Это он только так думает. Закрыта, видите ли тема. Диктатор чертов!
— А в этой комнате есть дверь? — неожиданно спрашивает Кир и смотрит на меня заинтересованно. Не верит он мне, что ли? Ладно.
Сажусь на пол, закрываю глаза и начинаю правильно дышать. Как там у меня в прошлый раз получилось? Я о чем-то думала? Вроде бы, нет… Я там заснула почти, кажется… Открываю один глаз и даже не пытаюсь сдержать вздох облегчения.
— Что? — пока я расслаблялась, Кир поднялся из-за стола и теперь на этом самом столе восседал, наблюдал за мной и нетерпеливо пальцами по столешнице барабанил..
— Ну, вон же она, в углу, золотистая такая… Очень симпатичная… А ты говоришь, что невидимые.
Лицо у красавчика вытянулось.
— Ты ее в самом деле видишь…
— Ну, говорю же тебе…
— А открыть можешь?
Начинаю злиться.
— Мы же, кажется выяснили с тобой уже, что открывать двери у меня получается без проблем…
— Я помню, — он нетерпеливо махнул рукой. — Именно эту можешь открыть?
— Я вообще-то есть хочу… Я с сутра ничего не ела, между прочим.
— Там и поедим, если откроешь.
— Ладно.
Поднимаюсь и без охоты подхожу к золотому сиянию. А Кир почему-то молчаливый и злой. Я только плечами пожимаю, беру его за руку и просто шагаю в другой мир.
Оказываемся мы в огромном средневековом зале, холодном и мрачном. Но я толком не успеваю ничего рассмотреть, потому что Кир хватает меня в охапку, радостно смеется, кружит меня и кричит:
— Я дома!!!
А я совсем ничего не понимаю.
Красавчик объяснять ничего не стал, покружил меня по залу, поорал радостно, почти полез целоваться даже.
Так что всем его обещаниям грош цена, ага. Впрочем, целовать меня ему помешала не я, к моему стыду, а абсолютно посторонний дедушка, явившийся на шум, устроенный Киром.
У дедушки была седая голова, скрюченная спина, клюка огромная и вообще, ему было, наверное лет двести. Когда же старичок увидел красавчика, я на секунду подумала, что все, фенита ля комедия. В смысле, конец старичку. Ибо он побледнел, схватился за сердце, покраснел, попытался вырвать клок седых волос из и без того жиденькой бороденки, схватился руками за голову, снова побледнел, а потом с неприличной для его лет резвостью бросился обнимать Кира. И меня вместе с ним. Ну, просто же Кир в
Активный же старичок моего красавчика узурпировал в один момент. Тот еле успел отдать приказание, чтобы меня покормили. И вообще, обращались со мной, как с королевой. Он прямо так и сказал, «как с королевой». Приятно до ужаса!
Было. Пока Кир не вышел из зала. Потому что потом началась суета и паника. Все бегают, орут, незнакомые старушки обнимают и гладят по голове, разнокалиберные женщины вздыхают и лезут целоваться, мужики, кстати, тоже лезут, но, слава Богу, только к рукам. Дети верещат и виснут, теребят, требуют и кричат… И от всей этой толпы не отобьешься, как ни старайся.
А потом принесли еду, и настроение как-то улучшилось сразу. Потому что, во-первых, вкусно, а во-вторых, меня, наконец-то, оставили в покое. Сижу в углу и радуюсь желудком. Нет, я конечно понимаю, что не хлебом единым… Хотя хлеб тут сказочный просто, горячий, ароматный, с орехами и семенами какими-то. И вообще, кормят тут, надо сказать, знатно. Гораздо лучше, чем в королевском замке. И еще носятся все вокруг меня, счастливые до невозможности. И меду мне, и молочка, и клубники, сочной и красной, и гигантской, как яблоки.
И вот уже все вкусности съедены, и в сон клонит. Сижу себе в уголочке тихонечко и интерьер оцениваю. Хороший такой интерьер колоритный. Стены каменные, камины… я таких каминов огромных не видела никогда, хотя средневековых замков мною было объезжено порядочно. Гигантский просто-таки очаг. Метра в два высотой и шириной в четыре-пять метров. А в очаге огонь пылает, яркий, но усыпляющий. Зеваю яростно. Спать хочется, хоть спички в глаза вставляй. А спать нельзя. Несолидно как-то в гостях дрыхнуть.
А Кира все нет… Не пора ли нам возвращаться вообще? Поднимаюсь с целью побродить по залу. И немедленно возле меня выстраивается шеренга услужливых женщин и череда галантных мужчин… Тоска. Ну, не оставляют меня в покое ни на секунду. Устала чудовищно от этого навязчивого сервиса. Короче, не дала мне эта толпа погулять, оценить архитектуру и насладиться оригинальностью интерьера.
Снова в углу сижу засыпаю почти и на красавчика уже злиться начинаю. Бросил меня здесь одну… А Кир словно мысли мои услышал. Вошел в зал стремительно и сразу ко мне:
— Засыпаешь, хорошая моя?
— Не твоя… — зеваю, наплевав на приличия, и глаза тру.
— Не моя… — соглашается он и улыбается счастливо. — Пока. Но очень хорошая.
Даже спорить с ним не буду. Сил нет.
— Устала ждать? Скучно тебе было?
Заботливый такой, что даже неловко.
— Скучать не давали, — ябедничаю я и кошусь на толпу женщин, стоящих в сторонке. — Поэтому и устала. И еще кормили насильно. Мед с клубникой принесли. Замучили до полусмерти…
Смеется только и ладошку мою целует.