Сказочница
Шрифт:
— Проходи уже, горе луковое…
— Сам ты…
— Ты его все равно не снимешь, — сообщает он моему затылку. — Так что можешь даже не пытаться.
Я только хмыкаю презрительно.
— И злишься совершенно зря… Почему ты вообще злишься, не понимаю!?
Молчу.
— Я думал, что сегодня мы уже забудем об этом маленьком инциденте?
Маленьком инциденте!?
— Если ты сейчас не заткнешься, — говорю чуть слышным шепотом, — то клянусь, я отпилю себе руку, но сниму этот чертов браслет!!!
— Не отпилишь, — губы
— Поспорим?
Остановилась и повернулась к нему резко. А он руки в бока упер и ядовито так:
— Мне вообще уже начинает надоедать этот цирк… И я думаю, будет правильно, если ты…
И к лицу моему наклонился близко. Глазюки зеленые свои сощурил, ну, чувствую, сейчас гадость скажет. Нет, не мой день сегодня. Вообще не надо было из-под одеяла выбираться…
И что красавчик хотел сказать, я не узнала. Потому что двери в столовую распахнулись изнутри, и на пороге появилась улыбающаяся Тамма:
— Ссоритесь, голубки?
Мы ничего не ответили, но зарычали в унисон, да.
А потом мы завтракали и Кир рассказывал о наших вчерашних приключениях. Про браслет не сказал ни слова. И пусть даже не надеется, благодарить его за проявленное понимание и такт не буду.
После радостных визгов Кристины и притворно-ворчливого бурчания Таммы мы, наконец, выдвинулись в кабинет Кира, чтобы я им там открыла дверь в другой мир. Господи! Слова о магии и других мирах по-прежнему оставляли у меня во рту устойчивый привкус шизофрении. Я к этому никогда не привыкну.
За золотистой дверью нас ждали. Все та же толпа. Я болезненно поморщилась, на что Кир только рассмеялся:
— Хочешь, спасу?
— Каким образом?
— Провожу в библиотеку. Позанимаешься там пока одна…
Одна? В тишине? Без этого навязчивого сервиса? Хочу! Хочу! Хочу! Хочется запрыгать на месте от радости, но я только сдержанно киваю, а красавчик еще шире улыбается.
— Идем.
Кир протянул мне руку, но я только головой покачала.
— Вредничаешь, — вздохнул и насупился. — С тобой нелегко.
Нелегко, кто спорит. Кай любил говорить, что, в принципе, я конечно, себе на уме, но по сути, ослица упертая…
Красавчик только рукой махнул, мол, что с тебя взять. Бегу за ним по коридорам нового замка. Бегу, потому что Кир злится, шагает широко. Ну, и я тоже же гордая. И точно просить снизить скорость не буду. Промчались по трем коридорам, через один зал с огромным камином, два лестничных пролета остались позади… В длинном платье, если честно, бегать не очень-то и удобно, но я упрямо молчу. Берегу дыхание, конечно. Но если честно, то боюсь уже с Киром разговаривать. Как-то я на него неадекватно реагирую.
Перед очередным поворотом красавчик останавливается и резко оборачивается ко мне. Ну, и я со всего разгона врезаюсь в его грудь. От удара он не покачнулся, а руки свои немедленно мне на талию положил.
— Ты… — я все-таки запыхалась.
— Я… Мира, я… мне надо? Ты на
— Злюсь, наверное. Мне неприятно. Я не умею проигрывать.
— Никто не умеет… — разумно соглашается он.
— И я не люблю, когда с моим мнением не считаются…
Кир погрустнел сильно и вздохнул:
— Не любишь…
— И мне не нравится, когда мне навязывают чужие решения.
Еще один вздох.
— И уж точно я никому не позволю вмешиваться в мою жизнь. Она и так летит ко всем чертям. Все встало с ног на голову…Магия, двери, ты еще… Неужели так сложно было?! Я же не просила достать мне луну!
— А ты хочешь луну?! — и взгляд такой решительный.
— Кир!
— Прости…
— Я просто не хочу носить… это… — поднимаю рукав и брезгливо на синий браслетик показываю. — Это унижает мое достоинство. Я же не собака, чтобы мне на ошейник вешать имя и адрес хозяина!
Кир скривился раздраженно:
— Не понимаю, почему ты так странно к этому относишься…
— А как я должна к этому относиться?
— Я объяснял же тебе…
— А я ответила, что думаю по этому поводу. Почему ты вообще вернулся к этой теме? Позлорадствовать? Потому что проклятый браслет не снимается?
— Не поэтому.
— Так почему?
Молчит и только смотрит на меня недовольно. А у меня предчувствие нехорошее такое… Я же не умею по-человечески обижаться. То есть, обижаюсь я, как раз на «отлично», а вот прощать не научена. И уговариваю себя забыть и выбросить из головы, и объясняю, что все прошло и извинения принесены, но осадок остается. Навсегда.
А Кир вздохнул решительно, руки с талии моей убрал и голову покаянно склонил.
Но сказать ничего не успел, потому что сначала послышались быстрые шаги, а потом в поле нашего зрения появился улыбающийся мужчина. И я даже не узнала его сразу. Нет, глаза узнала, волосы непослушные, фигуру, походку, и плечи широкие… Все по отдельности узнала, но… И улыбка. Удивленная. Недоверчивая. Радостная. Восторженная. Такая родная!
— Кай!
Чувствую, что во рту все пересохло, дышать тяжело, делаю навстречу шаг, другой, а перед глазами мушки черные, серые, блестящие и серебристые. И круги, почему-то зеленые. Словно я на солнце долго смотрела. Еще один шаг и проваливаюсь куда-то. И слышу только два отчаянных синхронных крика:
— Мира!!
Глава шестая, в которой я потерялась и нашлась
«Поздравляю тебя, Шарик, ты балбес!»
Зима в Простоквашино
Я даже не сразу поняла, что произошло. И куда Кай пропал? Оглядываюсь по сторонам. Дорога глиняная, разбитая. Вдалеке виднеются три покосившихся избушки. Дождь мелкий, пакостный. Состояние придорожных кустов классифицирую как сентябрьское. Поздний сентябрь. Холод собачий, а я в шелковом платье на обочине по колено в грязной жиже.