Сказочница
Шрифт:
— Кай, братик мой любимый, а не хочешь ли ты мне что-то рассказать.
Кай вздрогнул всем телом и скривился. Кир облегченно вздохнул и расслабился.
— Я тут совершенно ни при чем! Я о традициях его предков, — пренебрежительный жест в сторону красавчика, — ничего не знаю… А остальное… — тяжелый вздох, — это просто не приоритетно…
Кай неспешно подошел к моему кресло и, опустившись на корточки, взял меня за руки:
— Очень хочу удрать с тобой на рыбалку на целый день, а лучше на год. Правда.
И перед глазами сразу яркая картина: июль, жара,
Ты, да я, да мы с тобой,
Ты, да я, да мы с тобой…
Именно орем, потому что пением это назвать никак нельзя, потому что хочется, чтобы слова нашей песни взлетели до самого солнца. И они взлетают, подхваченные ветром, и отражаются от леса, и звучат, звучат, и так хорошо… Чувствую, что слезы наворачиваются на глаза, пытаюсь улыбнуться и напеваю шепотом, прижав его руки к своим губам:
— Может, у оранжевой речки
Там уже грустят человечки,
Потому что слишком долго нету нас..
Кай большим пальцем ловит мою слезу и бормочет:
— Я тоже соскучился. И люблю тебя. Не надо плакать. И срочно сделай счастливое лицо, а то меня, кажется, снова будут бить…
Одновременно косимся в сторону недовольно хмурящегося Кира. Кай тихонько хрюкает и шепчет:
— Улыбаемся и машем!
И правда, не время грустить. И злиться не время. По крайней мере, не на Кая точно. Права была Несса. Глупая я женщина. Разве было у Кая время рассказать мне, хоть что-то? Мы шесть лет не виделись. Тут не знаешь, с какой стороны броситься обнимать любимого человека, эмоции зашкаливают. Не до обиды, точно.
Поэтому улыбаюсь, хоть и расстроена немного. Чувствую, не дадут мне сегодня с братом пообщаться.
Мужчины возвращаются к обсуждению стратегии построения отражательных коридоров… или как их там? А я перевожу взгляд на Вишню, которая с Кристиной о чем-то разговаривает. У Кристины вид одухотворенный, а у Вишни трагично-удрученный.
Прислушиваюсь к яростному шепоту Крис:
— … и теперь, когда двери между нашими мирами снова открыты, я же могу видеть его каждый день! Каждый день! Он такой красивый! Он самый лучший! А еще у него ямочки на щеках, когда он улыбается, — после слов о ямочках понимаю, что речь идет о Кае. — Он на меня в зале та-а-а-ак посмотрел! Я чуть не умерла! Везет тебе, ты с ним живешь… Ох, как бы мне хотелось поменяться с тобой местами, не представляешь даже!.. Может, они еще передумают, и мы останемся здесь…
— Не останетесь! — решительно перебивает Вишня, и я не я буду, если в ее голосе не звучат злорадные нотки.
Крис сбилась на полуслове и посмотрела на нее обиженно. А потом заявила совершенно нелогично:
— Просто ты мне завидуешь!
— Ох, было бы чему завидовать… — отмахнулась Вишня, но порозовела слегка. Интересненько… Умру от любопытства, но что же происходит в этом забавном треугольнике?..
— О чем спор? — это я свои пять копеек вставила.
— Вишня мне завидует, — категорически заявляет Кристина. — Потому что я выйду замуж за Кая, а она нет.
— Ну, логично, что обе вы не можете выйти за него замуж…
— Больно
— … но с чего ты взяла, что он женится на тебе?
— Потому что мы обручены, — гордо заявляет глупый ребенок, а затем мне неприличный жест показывает. Ну, тот самый, когда средний палец поднимается вверх, а остальные четыре прижимаются к ладони.
— Фигасе!
— А что?
— Ты что мне показываешь, мелочь!? — а я ее приличной девочкой считала.
— Кольцо. Обручальное, — бормочет растерянно и снова мне средним пальцем в лицо тычет.
Приглядываюсь повнимательнее. Действительно, кольцо.
Событийный у меня сегодня день, однако. Прикидываю, что с момента нашей стычки с Киром из-за моего декольте прошло примерно три часа, а я за это время успела провалиться к черту на кулички, подраться с малоприятным псом, в ванной с Киром… Нет, это мы опустим… Встретиться с драконом, узнать, что это мой собственный дракон, что в моих жилах течет драконья кровь, что мой брат доморощенный Нео, блин, Избранный и Наследник. И этот наследник, в придачу ко всему, обручен с младшей сестрой моего мужа. Кстати да, за эти три часа я еще и замуж выйти успела.
Обхохочешься. Зажимаю рот рукой и потихоньку начинаю ржать. Крис надулась и руку за спину спрятала.
— Прости! Прости, Крис, я не из-за тебя… я не над тобой… боги!
В глазах Вишни мелькает понимание и через секунду мы хохочем на пару. И остановиться уже невозможно, потому что над нашим смехом звучит трагичный шепот генерала Мрака — дал же Бог имечко:
— Нервное истощение у бедняжек…
Ох, ты ж мой понятливый!
— Пожалуй, действительно, надо заканчивать с вашими совещаниями, мальчики, — авторитетно басит Тамма, которая дремала в кресле и предшествующего хохоту разговора не слышала. — Надо уже позволить Мире отдохнуть. Совсем замучили девочку…
Действительно, замучили меня. Я тут так подохну скоро. Как на американских горках настроение скачет, от слез до смеха в пять минут. И все на грани истерики.
Когда мы насмеялись в волю, Кир скомандовал отход. Я тяжело вздохнула и поплелась в главный зал открывать двери в Замок. Кажется, я нашла свое призвание. Переводчик? Литературный критик? Не смешите меня! Я теперь не очень квалифицированный, весьма неудачливый и совершенно запутавшийся в себе швейцар. На большее в этом мире, где мои знания языков сто лет никому не нужны, я все равно не способна. Обидно, но факт.
А еще, в этой не самой дружелюбной реальности я катастрофически быстро настраиваю людей против себя. Сначала Вишня обиделась из-за того, что я случайно переместила нас всех сюда, а не в столицу. Кстати, зачем ей вообще надо было в столицу, если она опасалась попасть в королевскую темницу? Надо будет у нее это выяснить, а заодно попытаться убедить, что обижаться на меня глупо.
Потом Кристина. По дороге в главный зал убедить ее в том, что я смеялась над собой, а не над ней, не удалось. Еще и Кир встрял в наш разговор и этим окончательно все испортил.