Скелет среди холмов (в сокращении)
Шрифт:
— Кроме обрезков конских волос вы ничего не нашли?
— Почему бы вам не спросить напрямик, нашел ли я человеческие волосы, соответствующие волосам Руперта Хоупа? Да, нашел. Мы можем с уверенностью утверждать, что Руперт прикасался к этой попоне.
Хоть какая-то приятная новость. Даймонд направился в столовую. Чтобы поднять уровень сахара в крови, он потратился на кекс с шоколадными крошками, и его мысли приняли более позитивное направление. Сегодня снимок Нади покажут по телевидению и опубликуют в «Бат кроникл». Если хоть кто-нибудь в
Каким бы многообещающим ни казалось ближайшее будущее, мотив убийства Нади по-прежнему ускользал от него. Похоже, убийство было спонтанным, не спланированным заранее, а такие преступления плохо поддаются расследованию. Оставалось надеяться лишь на то, что кто-то случайно стал свидетелем. Даймонд мысленно вернулся к самозваным защитникам здешних мест, Лансдаунскому обществу.
И направился к представителю закона в этом обществе — к своей начальнице Джорджине.
— Я ненадолго, мэм. — Он прикрыл за собой дверь. — Это насчет Лансдаунского общества.
— Вы ведь уже всех нас допросили, — холодно напомнила Джорджина.
— Вообще-то нет.
— Бросьте, Питер: я точно знаю, что вы встречались с сэром Колином Типпингом, майором Суитином и Огастой Уайт.
— Остался еще кое-кто.
— Я? — приложила она ладонь к груди. — Если бы я что-нибудь заметила, я сама вызвалась бы дать показания.
— И его преподобие.
— Чарли Смарт? В 1993 году он в обществе не состоял. Его пригласили три года назад, когда уехал предыдущий викарий. Не представляю, что он сможет вам рассказать.
— Например, о последних часах жизни Руперта Хоупа и о том, как его убили. В церкви Святого Стефана его можно застать?
— Вряд ли. Его приход на холмах, в церкви Святого Винсента на Гренвилл-роуд, недалеко от башни Бекфорда. Дом викария по соседству. Я позвоню ему и выясню, будет ли он дома.
Церковь Святого Винсента была скромной по размеру и выглядела неотличимо от соседних офисных зданий. Даймонд ни за что не опознал бы ее, если бы не расписание служб перед входом. Дом викария был окружен таким разросшимся садом, что Даймонд пробирался к крыльцу, отводя в сторону ветки.
— Открыто, — послышался голос из глубин дома.
Даймонд толкнул дверь и очутился в гостиной, где его приветствовал невысокий блондин в джинсах и футболке с нарисованными бабочками.
— Вы, должно быть, блюститель закона, — сказал блондин, протягивая руку. — Чарли Смарт, приходской священник. Хотите выпить?
— Спасибо, я на службе.
— Настойка на одуванчиках и лопухе вам не повредит, — пообещал Чарли Смарт, — это я говорю вам как изготовитель.
Он взял графин и наполнил два бокала.
Из вежливости Даймонд сделал несколько глотков и обнаружил, что глотать лопуховку немногим приятней, чем украинский квас.
— Вкусно.
— Мы обедняем свою жизнь, игнорируя так называемые сорняки, — наставительно произнес викарий. — Кстати, о скромном одуванчике:
— А вы там бывали? — оживился Даймонд.
— Нет. Моя страсть — растения. Так что вы меня останавливайте, если хотите поговорить о чем-нибудь другом.
— Вообще-то о людях. Может, вы заметили кого-то, кто стал часто приходить на кладбище…
— Хотите знать, видел ли я несчастного, которого здесь убили?
— Да, его, а еще лучше — его убийцу. Мы полагаем, что убитый несколько последних ночей провел на скамейке в нише у входа.
— Логично. Там сухо и никто не потревожит. Мне жаль вас разочаровывать, но я не припоминаю ничего подозрительного.
— Вы ведь регулярно патрулируете холмы, как и полагается члену Лансдаунского общества?
— Мои прогулки скорее вызваны интересом к природе. Изучая растительность, я бродил бы по тем же местам независимо от того, состою я в обществе или нет. Но я разделяю его цели.
— Вы бываете на поле боя?
— Регулярно. Вы хотите спросить меня про скелет, и мне снова придется вас разочаровать: я живу здесь всего три года.
— А поваленное дерево знаете?
— Старый дуб? Это дерево — наша история успеха. Здешний фермер хотел распилить его и продать на дрова, но Лансдаунское общество не позволило. На дубе растет редкая разновидность лишайника, поэтому удалось получить постановление об охране.
— А лишайник?
— Что лишайник? Как называется? Сказать по правде, я и этого не знаю. Его там больше нет.
— Его могли перепутать с каким-то другим?
— Даже не знаю, что сказать, ведь меня в то время здесь не было.
— Остальные члены общества не разбираются в растениях, в отличие от вас. Среди них нет биологов и ботаников. Может быть, ботаникой увлекался прежний викарий?
— Артур Андерхилл? Нет, он библиофил, знаток Бекфорда, так что здесь он был в своей стихии. Бекфорд по-прежнему остается культовой фигурой. Ко мне в дверь часто стучатся, спрашивая, как пройти к башне. Бекфорд — чудак, считавший, что он убережет свои сокровища и шедевры, спрятав их в башне. Аукцион после смерти Бекфорда был весьма сомнительной затеей, им руководил жуликоватый аукционист, сын которого вскоре после этого пустился в бега.
— Не понимаю, почему в Лансдауне происходит столько преступлений, — заметил Даймонд.
— Это кладовка Бата, — уточнил Чарли Смарт, — набитая тем, что люди хотят забыть.
— А где Ингеборг? — спросил Даймонд, входя в диспетчерскую.
— Где-то в Лансдауне, разыскивает старую боевую лошадь, — оторвался от экрана Септимус. — Я изложил ей вашу теорию, и она сразу загорелась. Сначала позвонила кому-то в «Запечатанный узел» и узнала, в какой конюшне они держат лошадей.