Скитальцы Гора
Шрифт:
Когда стало казаться, что мельтешащих чёрных тел вокруг стало больше чем самого воздуха, а стремительно сорвался с места, и пригибаясь, до последнего стараясь оставаться под водой, направился к берегу. Уже через ен я был позади солдата, лежавшего на песке под кучей ренса. Запрыгнув ему на спину, прежде чем он успел осознать что происходит и закричать, я, схватив мужчину за волосы скованными руками, вдавил его лицом в песок. Всё, дышать он теперь не мог. Зато мог слушать. Ещё какое-то время он попытался дёргаться и извиваться, но это продолжалось всего мгновение. Дураком он не
— Не кричи, — предупредил я пленника, шепча прямо в ухо.
— Крикнешь, сломаю шею.
Есть много способов сделать это. Кто-то предпочитает наносить сокрушительный удар под основание черепа кулаком или ногой, другой — бьёт ребром ладони или ноги сбоку, сворачивая голову в бок, но это эффективно только, когда тело закреплено в одном положении, и не пойдёт вслед за ударом, а останется неподвижным. Я позволил ему немного приподнять голову, не настолько, чтобы его рот полностью оторвался от песка, но так, чтобы он мог дышать носом. Подозреваю, что в тот момент его рот был полон песка. Дав парню сделать один вдох, я снова вжал его голову в песок.
— Будешь лежать в таком же положении ровно десять инов, — сообщил я ему. — Понял меня?
Голова чуть заметно дёрнулась пробороздив лицом по песку. Получив подтверждение, я убрал руки с шеи и головы бедняги и, забрав с его пояса кинжал, перерезал перевязь меча, оставив полностью безоружным.
— Можешь поднять голову, — шепнул я ему. — Немного.
Стоило солдату оторвать голову от песка, как он почувствовал свой же собственный нож, прижатый к горлу.
— Ты?! — причитал я по губам.
Странно, что он раньше не догадался, ведь не мог же он не почувствовать цепь наручников на своей шее.
— Где ключ от наручников? — спросил я.
Я, конечно, предполагал, что искомое должно быть в его кошеле, но мне не хотелось терять время и рыться в его мелочах, тем более, что он мог лежать в другом месте, например, в рюкзаке. Кроме того, ключ мог оказаться на шнурке с маленьким плавающим брелоком, а в таком случае, его можно было бы носить на шее или, скажем, на запястье. Поплавок с данном случае был немаловажен, в конце концов, уронить ключ в болото было несложно, а так появлялась вероятность быстро отыскать.
— У меня его нет! — замотал он головой.
— Не стоит мне лгать! — прорычал я, прижимая клинок ещё плотнее к его горлу.
Я рискнул прийти сюда не за тем, чтобы уходить разочарованным.
— У меня его, правда, нет, — простонал мой пленник.
На мгновение я снова начав сознавать, что вокруг меня полно мух, и что я сам с головы до ног покрыт этими толстыми кусачими тварями. Я даже был уверен, что они втыкали в меня свои жала, но захлёстывавшие меня эмоции и бушевавший в крови адреналин напрочь отключили все лишние ощущения.
— Тогда говори у кого он? Где ключ? — потребовал я ответа, сопровождая свои слова недвусмысленным нажатием на кинжал.
— Не убивайте меня! — испугался он.
— Где ключ? — прорычал я.
— Плиний
— Значит, мы пойдём и зададим ему этот вопрос, — недобро усмехнулся я. — Вместе.
Плинием звали того самого солдата, которому поручили быть моим конвоиром.
— Медленно поднимайся на колени, — скомандовал я, и как только он выполнил команду, присев позади него, накинул цепочку наручников на его шею, и, тут же вернув клинок к его горлу, приказал: — Руки просунь по пояс туники. Вот и хорошо.
Он, с тоской посмотрев вниз, туда, где остался лежать его меч, так и оставшийся в ножнах, перевязь которых была теперь разрезана, поднялся с колен.
— А теперь, — шепнул я ему прямо в ухо, — Пойдём, поищем нашего хорошего друга, Плиния.
Искать долго не пришлось. Уже через несколько инов он опустился на колени около закутанной в одеяло фигуры.
— Позови ему, — приказал я. — Только осторожно.
— Плиний! — тихонько окликнул он. — Плиний!
Плиний с заметным раздражением немного приподнял угол одеяла, и тут же, забыв про мух, сбросил его с себя. Его рука нашла рукоять меча, но выражение моего лица и движение ножа у горла моего пленника заставило ему остановиться. Лицо Плиния представляло собой одну сплошную опухоль. Один глаз затёк полностью и не открывался. Не без удовлетворения я отметил, что след от моего удара торцом ярма всё ещё заметен на его лбу.
— Ключ от наручников, — потребовал я.
Мой бывший конвоир поднялся на ноги, пинком отшвырнув от себя одеяло. Мухи сразу принялись виться вокруг нового интересного с их точки зрение объекта. Временами я с трудом мог различить фигуру своего противника за их мелькавшими фигурами.
— Ключ, — повторил я, в надежде, что он меня услышит, гул стоял чудовищный.
Я заметил, что его рука рефлекторно дёрнулась к тунике, что дало мне основания предположить, что ключ, скорее всего где-то там, скорее всего на шее. Единственный открытый глаз сверкнул яростью.
— Я предполагал, что Ты можешь вернуться, — сквозь гул донеслось до меня его рычание.
— Говори тише, — приказал я, демонстрируя кинжал, прижатый к горлу моего заложника.
Плиний нарочито медленно вытянул ключ из-под туники.
— Именно по этой причине, — усмехнулся он, — я забрал ключ себе. Чтобы Ты пришёл за ним ко мне!
— Но прежде он был у этого парня, не так ли? — полюбопытствовал я.
— Да, — признал он, заставив испытать чувство удовлетворения, оттого что я не ошибся в этом вопросе.
— Если Ты хочешь получить его, — сказал он, демонстрируя мне ключ, — тебе придётся забрать его у меня.
— Я должен был догадаться, что Ты заберёшь его, — кивнул я, — Ты должен был взять на себя эту ответственность, и рискнуть в случае, если я приду за ним.
— Я даже хотел, чтобы Ты пришёл ко мне, — засмеялся Плиний.
— Ну вот, Ты получил желаемое, и что? — поинтересовался я.
— Ты же не ожидаешь, что я отдам его тебе, верно?
— Именно этого я и ожидаю, — заверил его я, и так плотно прижал нож к горлу пленника, что тому пришлось податься назад, иначе бы лезвие прорезало кожа.