Скиталец. Флибустьерское синее море
Шрифт:
– Но у тебя есть право на герб перечеркнутый чертой. Кажется так в геральдике.
– Имею.
– Тебя не очень смущает, что ты, в чьих жилах течет кровь дворянина, будешь с нами, с пиратами?
– Нет, не смущает.
– Марсель решил, это судьба.
– Я так думаю, Марсель, все это дворянство выросло из обычных разбойников. Кто больше захватит и удержит. Потом выбрали короля. Главного разбойника. И стали считать это своей заслугой.
Они обсохли. Оделись и пошли в город. Расстались возле "Красной черепахи".
– Заходи ко мне в гости, - предложил напоследок Дэн.
– Может, с капитаном познакомишься. Придешь? Колин переговорит со
– Обязательно приду, Дэн.
Часть 11
Как-то незаметно пришел январь. Миновали новогодние праздники. Вот и январь налетел, накатил бешеный, как электричка. Пришла сессия, испытание для всякого студента. Они готовились. Читали конспекты, листали учебники. Данька целыми днями просиживал за учебниками. Когда становилось совсем невмоготу смотреть в листы учебников, он отправлялся на кухню к холодильнику. Холодильник катастрофически пустел. Прерывался Данька часто. А вы сами попробуйте целыми днями зубрить. Прав Гришка, когда говорил, что лучшее средство от нервов и утомления - хорошо поесть. Сессию они сдавали не плохо, все шло хорошо. Единственным камнем преткновения для Грини был английский язык. Гришка очень переживал. Не давался ему этот предмет. Боялся Нелли Николаевны, их преподавателя по английскому. Для Дани иностранный язык не был проблемой. Он подозревал, что даже думает на иностранном языке. Главное, что бы собеседник первым заговорил. В нем что-то срабатывало, он тотчас осуществлял анализ языка, его форм. И начинал говорить на незнакомом языке, как на родном. С Нелей Николаевной он разговаривал на английском совершенно не задумываясь, не выбирая мучительно нужных слов в памяти. Он чувствовал тонкие нюансы языка. Мог передать точно любые оттенки. С Гришкой беда. Английский был у них последним экзаменом. Они стояли перед аудиторией. Ждали своей очереди, что бы зайти. Гришка явно нервничал.
– А вдруг она меня пошлет подальше.
– Переминался с ноги на ногу.
– Ты об этом не думай. Сосредоточься. Ты все знаешь. Мы с тобой все темы проговорили, ты переводами занимался.
– Как мог Даня подбадривал друга.
– Занимался. А в голове пусто сейчас.
– Гриша почти стонал, предчувствуя неизбежный провал.
– Возьмешь билет, успокоишься. Все на место встанет. Это у тебя от волнения.
– Не дрожи ты. Я и сам начинаю паниковать.
Вышел очередной студент.
– Гриша, иди.
– Парень кивает головой.
– У меня хор. У Нелли Николаевны хорошее настроение.
Гришка распахнул дверь и, почти закрыв глаза, бросился вперед в эту неизвестность. Через несколько минут Данька вошел вслед за другом. Взял билет, сел готовиться. Вопросы он прочитал бегло. Он мог бы ответить без подготовки, но решил посмотреть, как будет сдавать Гриня. Дошел черед до Гришки. Он сел рядом с Нелей Николаевной. Положил билет и начал отвечать. Неля Николаевна только тяжело вздыхала. Она посмотрела в сторону Дани. Вот студент, так студент. Прекрасно владеет материалом, язык знает отлично. А этот сидит и что-то мямлит. А произношение! Так хочется заткнуть себе уши, не слышать. Наконец, ответ закончен. Какое облегчение, подумала Неля Николаевна. Она решила отказаться от дополнительных вопросов. Во избежание худшего.
– Хорошо, - сказала она студенту.
– Я поставлю вам.... Она обреченно вздохнула: удовлетворительно.
Гришка сидел на стуле и сопел носом. Данька не выдержал.
– Неля Николаевна.
– Что, Даня?
– А поставьте ему четыре.
–
– Это за что? За что я должна поставить ему четыре?
– Чего не выдумают студенты.
– Неля Николаевна, он же готовился. Он так готовился.
– Горячая мольба, страсть в этой просьбе.
– Он очень старался. Не получилось. Он нервничал. Гриша человек тонкой нервной организации. Он будет так переживать. Это шекспировская трагедия. Представьте, настоящая трагедия.
– И в чем здесь трагедия?
– И что на этот раз она услышит? Кажется, что-то новенькое.
– Поставите вы ему сейчас три, он выйдет, встанет там, у окна. Будет себя ругать. Полное отчаяние, словно жизнь закончена. Он будет безумно страдать. А вы, Неля Николаевна, вы душевный, добрый человек. Вы выйдите из аудитории. Вот Гриша. Его отчаянье. Исправить уже ничего нельзя. И вы тоже будете переживать. И тоже будете страдать. Сон будет бежать от вас. Это может описать только Шекспир. Вы страдаете, и он страдает. И это из-за того, что вы не поверили в его талант. В его способности. Вдруг в нем прорежется неожиданный талант к языкам. Вы потом будете ругать себя, что не поддержали его вовремя.
– Даня, но я должна ему поставить три. То, что он заслужил.
– Она сдерживала улыбку. Хитрец, трагедия, на слезу давит.
– Вот, Неля Николаевна, долг. Вы должны. Из-за этого свершаются многие трагедии. Вспомните Шекспира.
– А причем, Даня, опять здесь Шекспир?
– Как причем?
– Искреннее удивление. Все так очевидно.
– Вспомните, короля Лира. Корделия, любящая дочь, что она твердила? Я вас люблю, как мне велит дочерний долг. Ужасное слово долг. Тут талант гибнет. И погибнет во имя долга. Ваш долг распознать талант. Пойти наперекор ложному чувству долга во имя справедливости. Во имя высшего долга. Вы поступите по справедливости. По совести.
– Даня, - не выдержала Неля Николаевна, - давай поступим по справедливости, по совести. Я поставлю тебе его тройку, а ему твою пятерку. Идет такой ченьдж?
– Я согласен.
– Данька даже не задумывался. Обмен, так обмен.
– Иди, Даня, ищи свою зачетку, я поставлю тебе удовлетворительно.
– Неля Николаевна лукавила. Ставить тройку такому ученику она не собиралась.
Данька нашел свою зачетку, протянул ее. Гришка сказал:
– Неля Николаевна, не надо. Ставьте мне мою тройку, а Дане его пятерку.
– Неля Николаевна, не слушайте его. Мы договорились, мне - три, ему - пять.
Неля Николаевна посмотрела вначале на Даню, потом на Гришу. Вот ведь два друга. Настоящая крепкая дружба. На многое можно пойти ради друга.
– Хорошо, - она взяла зачетку Даньки, начала писать.
– Неля Николаевна. Вы мне удовлетворительно. Удовлетворительно ставьте.
– Даня. Я поставлю тебе отлично. Ну, а Грише, так и быть, авансом поставлю четверку. Только ты, Гриша, не загуби свой талант, постарайся. Что бы он прорезался к следующей сессии.
– Я постараюсь. Неля Николаевна. Спасибо.
Ребята взяли зачетки и вышли из аудитории. Они стояли возле окна. Ждали, когда закончится экзамен. Обычно так поступали все в их группе, ждали последнего из своих ребят. Старались поддержать. Группа у них была слаженная.
– Ты даешь, Данька, Нелю Николаевну уболтал. В это трудно поверить.
– А я такой, а я упрямый.
Закончился экзамен. Вышел последний студент. Вскоре из аудитории вышла Неля Николаевна с ведомостью в руках. Она посмотрела на этих друзей. Улыбнулась чему-то, кивнула головой и пошла в деканат.