Скиталец. Флибустьерское синее море
Шрифт:
– Да, ребята, дуракам везет. Наш шальной пилот, по всему вижу, не такие машины водил.
– Товарищ капитан, а он кто?
– Не знаю, Никита. Только ты видел, как он часовых на КПП снял? Ножи в полет кистью руки запустил. Я о таких специалистах слышал, а встречаю впервые. Не зря его к нам прикомандировали.
– Глупо говоришь, капитан, - усмехнулся Таир.
– Он Азраил, ангел смерти. Это вас к нему прикомандировали. В его жилах течет кровь ассасина. Он, по вашему, смотрящий.
– Он тот, кто, - добавил Альт, должен был нас отправить в Джаннат, в райские сады блаженства. Но распорядился иначе.
Никита и Сергей молчали. Сергей до конца дней будет помнить, как слабые, с виду, руки мальчишки подарили ему в небе жизнь. И Никите не забыть этого болтливого придурка.
– Пойду, погляжу, - нарушил затянувшееся молчание Константин, - в какой Джаннат нас везет Ванечка.
Самолет подлетал к границе. Рядом нейтральная полоса. Радары ПВО
– На этой высоте нас радары должны потерять.
– Данька почти бреет землю.
– Вон и наши посты. Я их сейчас брюхом самолета по земле размажу. Гляди, забегали. Как первый раз в таком борделе, суетятся под клиентом. Садимся, командир.
Данька посадил самолет на бетонку. К ним бегут пограничники. Данька вышел в салон, подошел к двери, открыл. Сел, свесив ноги на выходе. Подбежали пограничники.
– Выходи, - приказал снизу офицер, - руки за голову.
– Я Ваня. У вас, мужики, киоск уже работает? Нынче водяру почем дают? Мы бы пару литровых взяли. Денег наскребем, мужики. На той стороне беленькая закончилась. Все выжрали. Мы и рванули к вам. Вы мне слезть помогите. И до сельпо подбросьте. Мы и колбаски какой на закусь возьмем. Душа, мужики, горит.
Данька прыгнул на плечи двух пограничников.
– Там у меня кореша остались. Двое болящих. Их в лазарет надо. А мы за водочкой.
Из самолета показался капитан Ананьев.
– Мы свои, ребята, с той стороны пробивались. У нас двое раненых, помогите вытащить их.
Привезли их к командиру заставы.
– Кто вы? Откуда?
– Спецгруппа. Командир капитан Ананьин. Мы с той стороны наших ребят вытаскивали.
– Документы есть?
– Нет. Кто же ходит с документами на ту сторону.
– Так. Оружие сдать до выяснения обстоятельств.
– Мы свои, полковник.
– Это мы посмотрим, кто свои, а кто чужие. До выяснения сдать оружие.
– Полковник сделал знак солдатам, - Обыскать.
Капитан Ананьев понял, момент критический. То, что они везут никто, не должен увидеть. Ваня может не сдержаться, окажет сопротивление. Наломает дров. Надо дать ему шанс уйти. Ананьев прикрыл Ивана собой. Данька понял, ему дают шанс. Он плечом выбил оконную раму, выскочил на улицу. Бросился к машине, что стояла рядом. Водителя рывком вытащил из машины, сел и нажал педаль газа. За спиной крики и выстрелы. Но ищи ветра в поле. На его стороне был момент неожиданности. Но понимал, догонят. Он свернул на какую-то боковую дорогу. Заброшенная грунтовая дорога. Вон речка. Обрывистый берег, мост полусгнил. Данька добавил газа. На въезде на мост, машину подбросило в воздух. Машина приземлилась ближе к другому концу моста. Доски обломками вылетали из под колес. Но он проскочил. Преследователи задержались на мосту. Еще дорога уходящая влево. Выехал на асфальт. Пора бросать машину. Он загнал ее за кусты. Сам не спеша пошел по дороге. Услышал сзади звук едущего мотоцикла. Остановился. Махнул рукой. Мотоцикл притормозил.
– Я с дороги сбился. Тут до станции далеко еще?
– Он шел к мотоциклисту.
– Далеко, - сказал парень. Данька был рядом с ним. Ударом ребра ладони вырубил его.
– Прости, браток. Мне нужнее твоя трещетка.
Сел на мотоцикл и погнал. Не сразу обнаружат, что он бросил машину.
Он ушел от погони, но знал, его будут искать.
Часть 20
Данька спешил. Уйти подальше. Он не давал себе возможности отдохнуть. Пробирался окольными путями, пусть дальше, но в стороне от чужих глаз. Он объезжал посты ГАИ. Если это было неизбежно, он сбавлял скорость вблизи поста. Потом вновь устремлялся вперед. Было прохладно, но делать было нечего. Он должен добраться до своей базы, опередить всех. Его ищут, а тот парень, у которого он забрал мотоцикл все давно рассказал в полиции. Угнанную машину тоже отыскали. Время было основным фактором. Если и послали запрос в центр, то когда придет ответ. Улита едет, когда-то будет. И фактор утечки информации. Могут его перехватить. Он проехал мимо остановки пригородного автобуса. Вторая. Дальше ехать на угнанном мотоцикле слишком рискованно. Он остановился возле остановки, мотоцикл бросил за железобетонным навесом для пассажиров. Раннее утро. Сейчас пойдет рейсовый автобус. Многие едут на работу. В давке переполненного автобуса легко потеряться. Маленький грязно-синий автобус показался вдали. Переваливаясь и скрипя, он подошел к остановке. Хлопнули двери, и Данька заскочил в этот автобус. Протолкнулся в салон, купил билет. Он старался быть неприметным. В этом забитом людскими телами пространстве легко быть неузнанным и одиноким. Из автобуса он вышел на въезде в город. Пройти пешком и сесть на городской транспорт. Военный стиль его одежды - дань увлечения молодежи таким стилем. Пересел на автобус, следующий к центру. Через три остановки
– Отец, у тебя нет какой теплой одежды. Я приезжий. У вас тут холодно, утеплиться хочу. Я заплачу. Деньги у меня есть. И ты, глядишь, что купишь для поднятия духа.
Мысль поднять настроение мужику понравилась.
– Найду. Ты только заплати. А старую одежду я тебе дам.
– Неси. Я рассчитаюсь.
Мужик сбегал в дом. Минут через пятнадцать выбежал из подъезда. Вынес старую куртку и облезлую шапку.
– Вот, держи. Почти новые.
Эти новые вещи давно должны были найти себе приют в мусорном баке. Выбирать не приходилось.
– Вот, бери.
– Данька протянул деньги.
– Ты мне бы еще добавил. Вещи добротные, почти не ношенные, - канючил мужик.
Даня заплатил еще две сотенных бумажки. Подумал и добавил третью. Теперь у мужика на пару бутылок будет. Утром он не вспомнит, кому и что продал. Мужик убежал. Даня накинул куртку, натянул шапку. Великовата куртежка. В таком наряде он выглядит обычным бомжом. Он нашел себе пристанище в разваливающемся доме, с выбитыми окнами. Пристанище бездомных. Немного передохнуть. Побродил по комнатам без дверей, с заваленными мусором полами. Присел в углу комнаты с окнами выходящими на подъезд. Отсюда проще увидеть, кто заходит. Если, конечно, не полезет через окна. Но зачем лезть в окно? Приходите в мой дом, мои двери открыты.
Он сел на пол, прислонился спиной к стене. Попытался задремать. Спал чутко. Не более часа. Проснулся. Прохладно. Решил размять ноги, прогуляться. Он все больше склонялся к мысли подсесть в междугородний автобус на трассе. Он шел мимо церкви. Зайти обогреться. Там он не вызовет особого любопытства. Купил пару свечей, вошел в церковь. Обходил образы святых. Богородица. Кто эта женщина, принесшая в жертву своего сына. Подарившая миру Спасителя. Она просто мать, которая страдала в страшные дни Голгофы. Сердце ее разрывалось от боли. Слезы текли из глаз. Говорят, она живой вознеслась на небо. Что это было? Может, она обезумела от горя, шла, не ведая дороги, в поисках своего мальчика, в поисках того, кто отдал жизнь во имя других людей. И она обрела рай при жизни, рай забвения, рай не видеть и не помнить горя. Через страдания вознеслась на небеса. Данька поставил свечу и пошел дальше. Он плохо разбирался в святых. Редко бывал в церкви. Его привлекла еще одна икона. Кто это? Святой стоял и смотрел на него. Руки опущены, ладони обращены к миру, к людям. Эти руки не призывают, не готовы обнять, они дарят прощение. И при этом, зовут людей к единству. Люди, придите и обнимите друг друга. У этого образа он поставил вторую свечу.
– Нет на мне крови братьев моих.
– Прошептал Данька.
– Нет греха Каина, позволь мне быть стражем братьев моих, тем, кто оберегает их, а не губит. Да не отвернуться они от меня, как Ты не отвернул лик свой от меня. Да святиться Имя Твое, да пребудет царствие Твое, пусть живет оно в моем сердце.
Он осенил лоб свой крестным знамением, положил поклон и вышел. Медленно брел в свое убежище. Решил заночевать там. Вернулся в ту же комнату. Сел на пол. Здесь теплее, нет ветра. На улице было темно. Данька услышал шум подъезжающей машины. Кто может приехать в эти трущебы? Осторожно выглянул в оконный проем. Машина, дорогая модель. Полиция на таких не ездит. Что понадобилось состоятельным людям в этот час возле полуразрушенного дома. Он насторожился. Из машины вылезли двое. Вытащили еще одного. Руки связаны. Повели его к зданию. Не надо и объяснять, что должно произойти. Следом шел еще один. Руководитель, главный режиссер этого спектакля. Мужчины вошли внутрь. Быть свидетелем криминальной разборки Даньке не хотелось. Не его это дело. Проще уйти через окно незаметно. Не отврати лик Свой от меня. Да стану стражем ближнего своего. Он вспоминал молитву, что недавно произнес перед иконами. Вошедшие прошли в большую комнату. Данька подкрался ближе, встал за стеной. Пленника повернули лицом к главарю.