Скиталец. Начало пути

Баранов Василий Данилович

– Идем в школу?

– Есть другие предложения, сэр? Вместо уроков в школе в зоопарк. В третьем классе проходили.

– Если ты, банкомат, нас пригласишь во взрослое шикарное заведение, мы со Славкой прогуляем школу.

Даня замахал руками, и бешено вертел головой. Они пошли в школу. Слава готов был прыгать от радости. Он шел в школу со своими новыми друзьями. Радостное чувство переполняло его. Ребята дождались его, он не пропустил этой встречи. Моросящий дождь не бы помехой. Утро туманное, утро седое обратилось в утро радуги счастья. Темно-синие панели стен школьных коридоров за ночь отмыли, они сделались небесно-голубыми. Как обычно, здесь царили шум и суета, поэтому они пошли сразу в класс. Уселись с грохотом за свои парты. На вторую парту

Максим с Данькой, а за ними Славка. Их шумное появление заметила Анька, местная знаменитость. Славилась она тем, что характер у нее был склочный. Она знала все новости и все сплетни. Вот и сейчас она повернулась на шумное появление этих троих.

– Что, - сказала она так, что бы все слышали, хотя в классе стоял гул голосов. Ей требовалось внимание и она его получила, - побили Гришку и Петьку вчера? Явились. Хвостик за собой привели. Бездомная дворняга нашла себе новых хозяев.

Анька была дочерью известного в городе адвоката. Она полагала, что может говорить любые гадости кому угодно. Ей и оценки ставили просто так, лишь бы не связываться с ее знаменитым папочкой. Даня решил вступиться за своего друга.

– Женщина, ты бы занялась своими делами, поддерживала бы огонь в очаге и горшки мыла. Не подобает скво вмешиваться в совет вождей.

– Вождь! Ах, вождь, - Анька была возмущена, - горшки - это удел зачуханных провинциалок или прислуги. Мой удел - спа-салоны, выставки и другие светские мероприятия. Удел нищих мыть горшки. Для тебя и для Славки в самый раз.

Ну, ты сейчас получишь!
– решил Даня.

– Спа-салон, говоришь? Не думаю, что какой ни будь салон может исправить твое уродство. Не забывай, женщина, что любая из вас может быть красивой или не красивой только в глазах мужчины. Только мужчина может сказать, насколько красива женщина. Женщина должна заниматься своим делом, а не бегать по салонам красоты. Вы стали красивыми только в Песне песней царя Соломона. Без нас вам не дано быть даже уродливыми. Мы решаем, каков удел женщины. Мы выбираем, а не нас выбирают.

– А я, такого, как ты и не выбрала бы никогда. Я выберу кого получше.

– Женщина, красавица Клея полюбила урода Эзопа. Но тот предпочел свободу. Он знал, что огонь, женщина и море - три бедствия. Юный красавец пастух Клеон влюбился в прекрасную Адею. Но та любила лишь себя. И ушла в дом купца Тересия, который любил лишь свое золото. Афродита сжалилась над страданиями Клеона и наказала Адею. Она внушила Тересию, что смертная женщина помеха страсти к золоту. И муж отправил женщину на пустынный остров. С той поры Адея бродит по пустынным холмам в обществе спутницы по имени Монакия, одиночество. В дом же Клеона богиня ввела красавицу Агапо, любовь. Клеон (Клеос, Слава) и Агапо (Любовь) и родилась у них дочь Хара (Счастье). Любить лишь себя, говорит мудрость, обрекать себя на одиночество. Не завидую я твоему избраннику.

– Ты уродец, Эзоп. А Славка, Клеос, все равно хвостик.
– Анька показала язык мальчишкам.

– Это ты басню Эзопа вспомнил? Эзоп сочинил?
– Спросил тихо Максим.

– Нет. Это двоечник Эзоп списал у мудрого Даньки.
– Дэн рассмеялся.

– Так я по-гречески, Клеос?
– Славка перегнулся через свою парту и спрашивал у друга, шепча ему в ухо.

– Клеос, Слава, Клеос. Если слава настигнет человека, то надолго. С Эзопом она на века. А Даня знаком со Славой.

Их болтовню прервал звонок на урок.

Часть 16

Вторую половину дня Данька то и дело посматривал на берег, откуда должен был вернуться капитан. Дэну не терпелось узнать, что планирует Свен. Если верть Брайану, то капитан задумал что-то необычное. Что-то особо важное, и он, Дэн, будет учувствовать в этом деле. Ну, где же он, капитан?! Даньке не терпелось. Он пытался угадать, что там мог придумать, Свен. А если капитан хочет выйти в море и напасть на испанский флот. Что может быть грандиозней этого? Это будет похоже на Трафальгарскую битву. Свен будет командовать флотом. Сейчас Данька даже не думал,

что у Свена всего три корабля. Ну и что? Капитан вступит в бой, в неравный бой с испанской армадой. И уничтожит ее. В ушах Дэна уже гремели залпы пушечных выстрелов. Капитан вступил в бой, и рядом с ним простой матрос Дэн, который покрыл себя неувядаемой славой. Не совсем, конечно, рядом, поправил он себя. Потом решил спуститься с заоблачных высот на землю. Ну, не покрыл себя славой, а накрылся медным тазом. Спустись на землю! Историки об этом напишут так, в этом бою отвагу и величайшее мужество проявили многие матросы "Скиталица", особенно Брайан, Сол, боцман Брин и, тогда еще совсем молодой матрос Дэн. Звучит лучше. Об этом храбреце Карибы узнают позже. После других боев. Но именно этот бой был первым в веренице подвигов Дэна. Флот капитана Свена атаковал испанцев. "Скиталец" отыскал флагманский корабль испанского флота, и матросы во главе с капитаном пошли на абордаж. Испанский адмирал, увидев храбрость и мужество пиратов, сдался. Следом спустили флаги другие испанские корабли. Так будут писать историки. Данька сидел на пустой бочке, маленькой, удобной, и пытался представить себе вереницу побед, которую они одержат. Разумеется, при его участии. Он так увлекся, что не заметил, как к нему подошел Эрл и стал трясти за плечо.

– Дэн, ты уснул?
– Каштановые пышные усы, красный шейный платок, мощный торс. На загорелом лице блаженное довольство.

– Нет.
– Жестокосердные люди. Вырвать из сладкой страны мечтаний, когда звучат фанфары, ангелочки с лавровыми венками парят над головой.

– Капитан уже вернулся. В каюту прошел по левому борту. Вот была бы потеха, если б он застал тебя спящим на вахте. Как ты на палубе дремлешь.

– Так он вернулся?
– Пропустил! Так бывает. Ожидание затягивается, и ты пропускаешь важное событие. В детстве Даня бывало ждет полуночи тридцать первого декабря, прихода Нового года, и невзначай уснет. Обидно.

– Я сказал, он прошел в каюту.
– Как всполошился молоденький матрос. Эрл забавляется растерянностью парня.

Данька бросился к капитану. Капитан ходил о каюте. Шляпу он небрежно бросил на диван. Свен подходил к столу. Присаживался в свое кресло, снова вставал, мерил каюту шагами. Подошел к шкафу, тяжело оперся на него рукой. Отошел к столу. Сел, развернул карту. Данька подошел к своему сундуку и взгромоздился на его крышку. Капитан то качает головой утвердительно, видимо соглашаясь со своими мыслями, либо наоборот что-то отвергает. Даньке очень хотелось, что бы капитан его заметил, но тот не замечал своего матроса. Ходит по каюте, словно лунатик, что-то бормочет, о чем-то думает. Данька сполз с сундука, прошел и сел на стул, надеясь, что хоть это капитан заметит. Но, увы, ожидания не оправдались. Даньку распирало любопытство. Видите, Чапай думу думает. Ну, хоть бы слово сказал, поделился бы мыслями. Он что, не знает, что одна голова хорошо, а две - лучше. Капитан заметил своего матроса и тихо равнодушно сказал:

– Завтра, Дэн, по утру сойдешь на берег.

Данька витал в облаках своих мечтаний о подвигах и понял, что ему приказывают убираться на берег. Завтра он сойдет на берег, а "Скиталец" и другие корабли пойдут без него. Так его просто-напросто оставят здесь? И он не будет учувствовать в этих грандиозных делах? Ну конечно, Свен все еще думает, что он не сможет оправдать доверие своего капитана, что на него нельзя положиться. Такие слова любого вышибут из седла. От возмущения в голове Дэна все перемешалось. Он вскочил, как дитя хотел топнуть ножкой.

– Нет, капитан, я не пойду на берег. Совсем не пойду! Я привяжу себя к мачте, ухвачусь за нее, и на берег вы меня вынесете вместе с ней. Спилите мачту и меня вместе с ней несите на берег.

– Ты о чем, Дэн?
– Свен был озадачен всплеском негодования Дэна.

– Я знаю, капитан, вам не нужен такой подранок, как я. Вы не верите, что я могу оправдать ваше доверие. Вот и решили от меня избавиться. Если не повесить, так на берег выбросить, словно стоптанный башмак. Так, капитан?