Скиталец
Шрифт:
— Это реально. Оно действительно настоящее.
Дождь хлестал по ней, обжигая даже сквозь одежду, но Лара улыбнулась. Ей нужно было домой. Впервые за долгое время все шло хорошо. Она почти забыла, что такое надежда.
Она пошла к дороге, прижимая сумку к груди. Ее нога зацепилась за какой-то мусор, прежде чем она успела убрать кольцо. Она упала, почувствовав, как что-то порвалось в ее ботинке, когда она приземлилась в бурлящую воду на обочине дороги.
Сердце Лары остановилось. Она смотрела, как коробочка выпала у нее из рук, как кольцо выпало
— Нет! — она поползла на четвереньках, брызгая водой в лицо, не обращая внимания на боль в ладонях и коленях, когда осколки врезались в кожу. Но она была недостаточно быстра. Кольцо исчезло в мусоре, а вокруг сливного отверстия скопилась грязь.
— Нет! — снова закричала она, прыгая в канаву. Она копалась в грязи, отбрасывая в сторону зазубренные части бетона, пучки мертвой травы, куски дерева и обрезки ткани.
— Нет, нет, нет. Ты не можешь так поступить со мной! — она ударила кулаками по текущей воде, ударившись о неровную землю под ней. Было бы невозможно найти кольцо в темном, мутном потоке, среди всех этих обломков.
— Ты просто не можешь, — ее голос дрогнул, и она опустила голову.
Ронин наблюдал за рыжеволосой женщиной из-за груды гниющих досок, кирпичей и выгоревшей на солнце черепицы, которая когда-то была зданием. Из-за бушующего ветра и проливного дождя его аудиорецепторы не могли различить ее слов, но он уловил отчаяние в ее тоне. Несмотря на все это, она казалась физически невредимой.
Почему она пришла сюда одна? Так далеко от поселения она была незащищенной и уязвимой. Идеальная добыча для бродячих опустошителей или других падальщиков. Ронин видел, как люди и боты одинаково убивали друг друга, чтобы воспользоваться любым преимуществом, каким бы незначительным оно ни было, которое помогло бы выжить.
Женщина, стоявшая на четвереньках в канаве, склонила голову. Ее плечи дрожали, и промокшие тряпки, обернутые вокруг нее, свисали в неуклонно поднимающуюся воду. У него не было причин подойти к ней. Ей не нужна была его торговля, не нужна была его помощь, казалось, она не хотела иметь ничего общего с такими, как он.
Но эмоция в ее позе запустила скрытые процессы внутри него. Он покинул свое укрытие и побежал к ней трусцой. Вскоре дорога будет полностью затоплена. Здесь она не была в безопасности, как и он сам.
Повязка на ее голове была сбита набок, и из-под нее выбилось несколько растрепанных прядей волос. Обломки, скопившиеся в ливневой канализации перед ней, действовали как небольшая плотина, создавая вокруг нее растущую лужу; она, казалось, этого не замечала.
Ронин остановился позади женщины. Она не двигалась, только медленно, неуверенно поднимались и опускались ее плечи. Ее тихие рыдания были едва слышны из-за шторма.
— Ты в порядке? — спросил он. Для людей было нормально плакать, не так ли? Особенно после
Женщина напряглась, подняла голову и посмотрела через плечо. Ее покрасневшие глаза встретились с его оптическими прицелами. Она повернулась к нему с удивительной скоростью, отталкиваясь руками и ногами. Ее юбка задралась между бедер, ткань поплыла по мутному течению, открывая бледные, стройные ноги.
Она вытащила нож из-за бедра и ткнула им в воздух между ними.
— Ты!
— Был таким всегда, сколько я себя помню.
— Почему ты преследуешь меня? — свободной рукой она вытерла влагу с лица, когда встала. Она держала нож поднятым, как будто это было то, что удерживало Ронина на расстоянии.
— Я скиталец по Пыли. Мои дела часто заставляют меня уходить из города.
— Это не та Пыль.
— Нет. Но все дороги ведут к ней, — он чуть не сказал больше, но хотел успокоить ее. Разговоры о смерти не помогли бы.
— Тогда уходи, — сказала она, махнув ножом в сторону юга.
Ронин наклонил голову, изучая ее. Тон женщины был твердым, голос сильным, но глаза покраснели, кожа вокруг них слегка припухла. Она сжала губы, но это не скрыло их дрожи. Ее хватка на оружии была такой, что побелели костяшки пальцев.
— Ты в порядке? — снова спросил он, меняя модуляцию своего голоса на более мягкий тон.
— Со мной все будет в порядке, когда ты уйдешь, — она сделала один шаг назад. Вода струилась вокруг ее лодыжек, как речные пороги. Шайенн был местом, где мучила жажда, но он редко мог выдержать что-то большее, чем моросящий дождь.
Он поднял взгляд на одну из ее обнаженных ног. На колене виднелась царапина. Скорее всего, поверхностная рана, но органические вещества восприимчивы ко многим болезням и инфекциям, которые могут оказаться смертельными.
— У тебя идет кровь, — сказал он.
— Я. Буду. В порядке.
Ронин нахмурился. За время своего существования он видел немало крови. Причин для беспокойства по поводу ее крови у него не было, но мысль о том, что ей больно, не давала покоя.
— Я могу перевязать твою рану.
— Какого черта тебе от меня нужно? — потребовала она, срывая голос на более повышенный тон.
Чего он хотел? Почему он вошел в человеческое поселение с первыми лучами рассвета и последовал за этой женщиной сюда, только чтобы наблюдать за ней из укрытия? Зачем, в конце концов, приблизился к ней?
За всем, что он делал или чувствовал по отношению к этой женщине, не было никакой логики.
Медленно двигаясь, он сбросил с плеч рюкзак и поставил его перед собой. Женщина сделала еще один осторожный шаг назад, когда он расстегнул клапан. Протянув голую металлическую руку — ее глаза опустились на нее и расширились — он вытащил сверток, который купил у торговца продуктов.
Ее настороженный взгляд метался между его лицом и завернутым в бумагу предметом в его руке. Ронин протянул ей руку. Она смотрела, не подходя ближе. Дождь громко барабанил по бумаге.