Скорая помощь приговоренному
Шрифт:
В обстановке уютного полумрака она выглядела особенно обворожительно. С момента нашей последней встречи Настя слегка похудела, но это лишь придало ей грациозности. Мне грезилось, будто само воплощение женской красоты в данную секунду восседает напротив.
Когда официант ушел, Анастасия достала из сумочки пачку сигарет, извлекла одну и прикурила от дорогой серебряной зажигалки, инкрустированной стразами. Выпустив струю дыма, она сказала:
– Алексей, вы на меня так смотрите, точно увидели деву Марию, сошедшую с иконы.
– Не
– Просто удивительно, какое совпадение, – сделав очередную затяжку, иронично продолжала Анастасия. – Но вынуждена вас огорчить. За свою пока ещё недолгую жизнь, я совершила такое количество грехов, что Эдем мне уже не светит.
Легкий налет грусти появился на её лице.
– За вашу красоту, должны прощаться любые прегрешения!
– Увы, это лишь слова, – Настя затушила окурок в пепельнице. – А вот врачи и впрямь люди святые. Вам на сотню жизней вперёд место в раю обеспечено. А нам, падшим нечестивцам, придётся гореть в адском пламени.
От такого поворота в разговоре мне сделалось слегка не по себе, и я решил перевести беседу в более позитивное русло.
– Вы хорошо себя чувствуете в последнее время?
– Да, спасибо. Всё в порядке. Вы оказались правы, это действительно была обычная простуда.
– А я так переживал! – в недрах моей души проснулся обольститель. – Теперь аж от сердца отлегло.
– Да ну, будет вам, – отмахнулась Настя, но в её глазах неожиданно зажегся озорной огонёк, доселе мною не замечавшийся.
В это время официант принёс наш заказ.
– Говорите, беспокоились обо мне, – сказала она, отпивая коктейль. – Вы так обо всех своих пациентах печётесь?
– Нет, только о самых красивых.
– Считаете, я именно такая? – задорные искорки продолжали плясать в Настиных бездонных очах.
– Вы – самая-самая! – воскликнул я, увлечённый флиртом.
– Приятно слышать. Особенно, если это говорит такой симпатичный доктор.
Она допила мохито и принялась за мороженое. Я потягивал пиво, пытаясь выбрать подходящую тему для продолжения разговора. Настя сама пришла мне на помощь.
– Алексей, поведайте немного о себе.
– Ну что сказать? Крестился, не женился, не разводился, пока не помер. Как поётся в одной песне: недавно в паспорте наклеена вторая фотография, невозможно придраться к стандарту моей биографии.
Анастасия улыбнулась.
– Это не ответ. Хотелось бы более подробно.
– Да в целом ничего примечательного, – сказал я. – Всё довольно тривиально. Мне двадцать шесть лет. Вырос в небольшом посёлке городского типа Новожилово. Знаете про такой?
Настя кивнула.
– Родители разошлись, когда я был совсем маленький. Отец сильно пил и мама, устав терпеть, его прогнала. Через несколько лет она снова вышла замуж. Вскоре появилась на свет младшая сестра. Отчим меня не любил, да и мать всё своё время уделяла новорожденной дочке. Поэтому я, в основном, гостил у бабушки.
Прикончив
– А не прогуляться ли нам? – предложил я. – Жара уже спала, сейчас самое время для променада. Как вы относитесь к тому, чтобы после ужина окунуться в вечернюю прохладу городских улиц?
– С удовольствием, – ответила Настя.
– Ну вот и чудно.
– Счёт, пожалуйста! – крикнул я, повернувшись к барной стойке.
Оттуда мгновенно выскочил официант, неся в руках кожаную книжицу. Аккуратно положив её на краешек стола, он тут же удалился.
– Сколько с меня причитается? – неожиданно спросила Анастасия.
– Бросьте, это же я вас сюда позвал, – возразил я, доставая из кармана кошелек.
– Только не обижайтесь, – извиняющимся тоном продолжала она, – просто общеизвестно, что у врачей, как бы помягче выразиться, не слишком высокие зарплаты. А мой муж – человек обеспеченный.
– Пока я ещё в состоянии платить за себя и свою барышню, – отрезал я, слегка уязвленный Настиной заботой о чужих финансах.
И дабы несколько разрядить возникшую неловкую ситуацию, добавил:
– Тем более что и счёт копеечный. У нас всё-таки не Петербург. А то раз после экскурсии я зашёл в один тамошний ресторанчик на Московском проспекте. Вполне авантажное заведение: два этажа, настоящая итальянская кухня, на эстраде струнный квартет в национальных костюмах. Принесли меню, смотрю, цены чересчур уж низкие. Салат – 25, суп – 70, жаркое – 100. Пригляделся, а прайс-то в у.е. Ну, думаю, только мяса за 100 баксов мне не хватало. Отложил я меню, встал и «уе» оттуда.
Настя уже не сдерживала хохота.
– Ну что, светский лев, – сквозь смех сказала она, внезапно переходя на «ты», – пойдём гулять.
Расплатившись, мы покинули кафе и вышли на свежий воздух. На улицах в это время было немноголюдно. Народ, спешащий с работы, успел разойтись по домам, и навстречу нам попадались, преимущественно, пенсионеры, совершавшие традиционный моцион перед сном, да подвыпившие тинейджеры. Обнявшись, мы направились в сторону близлежащего скверика.
Стоял тихий летний вечер. Солнце катилось за горизонт, отражаясь прощальным светом в оконных стеклах. В воздухе, пропитанном городским смогом, уже чувствовалось дыхание ночи, предвещавшее скорое окончание очередного дня.
Но для меня этот день стал особенным в веренице унылых будней, коими прежде было наполнено моё существование. В данную минуту я держал за руку самую прекрасную девушку на свете. Мы гуляли по тенистым аллеям парка, любуясь зарей. Глядя на догорающий закат сквозь темно-зеленую листву раскидистых деревьев, чуть колышущуюся от лёгкого дуновения ветерка, я впервые в жизни ощущал себя абсолютно счастливым. И лишь сознание того, что Настя принадлежит другому, навевало меланхолию.
– Ты ведь так и не дорассказал свою историю, – нарушила она затянувшееся молчание.