Скорость. Назад в СССР 3
Шрифт:
— ?Если хочешь разрушить собственные планы — расскажи о них всему миру… — философски подытожил я, — мне пора, хочу найти Генку и попрощаться с ним.
Планов на будущее у меня действительно было много, но работа на КГБ в них не входила.
С Генкой мы распрощались как старые хорошие друзья. Я подарил ему целую коллекцию значков с изображениями наших гоночных автомобилей «Эстония», купленной специально для него у спекулянтов на трибунах автодрома в Риге.
Как оказалось,
От него я узнал, что их в Москве две: хоккейная и гребная. Генка в моему изумлению самостоятельно выбрал вторую.
Но вскоре все прояснилось. Секрет прост.
Комиссаров дал Генке подержать в руках и поиграть настоящим пистолетом, предварительно разрядив и вытащив магазин.
Для пацана такое событие запоминается на всю жизнь. В спортинтернате должны были ввести спортивное пятиборье и Генке пообещали, что он сможет тренировать и стрелять в тире столько, сколько его «душе влезет».
Комитетчики использовали 'запрещенный прием для убеждения.
Мальчишка уже ждал, когда его отвезут в Интернат, чтобы приступить к занятиям.
Он его успел посетить учебный корпус, познакомиться с другими детьми, тренерами и педагогами.
Он восторженно рассказывал, как ему удалось покататься с другими на лодке во время тренировки по академической гребле.
Его глаза горели, а еще он тихонько признался, что ему надоело в хоромах у Марго, но он не хотел ее обижать этим признанием.
У Марго его заставляли читать и учиться, делать кучу других неприятных вещей. Например стричь ногти, умываться утром и вечером, чистить зубы, производить уборку в своей комнате.
Генка не будь дураком, навел справки у ровесников насчет чтения и учебы и выяснил, что если ученик показывает хорошие спортивные результаты, то учиться можно спустя рукава и вовсе не читать.
Глядя на него я понял, что учеба в спортинтернате оптимальное решение для всех нас. Я действительно не сумел бы дать все необходимое, по крайней мере сейчас.
Ему нужна была если не полноценная семья, то хотя бы общение со сверстниками, возможность развиваться и вырваться из криминальной вокзальной среды алкоголиков и бичей.
Парень он не плохой. А спорт — то что надо. Он дисциплинирует его. Внутренне согласившись с поступлением Генки в спортинтернат, я перестал злиться на Марго.
Да, безусловно, она мне здорово «удружила» с тем, что я оказался на примете у КГБ.
Я точно знал, что они просто так от меня не останут. И если я не соглашусь а сотрудничество, то начнут всячески вставлять палки в колеса.
А их возможности с моим абсолютно несоизмеримы. Конечно, в свои восемнадцать лет, я убежденным советским патриотом и беспартийным большевиком. По другому и быть не могло.
Но все же я понимал, что КГБ не всегда поступает по закону, и
Хотя вокруг было полно людей, мечтающих оказаться на моем месте и обожали КГБ и ее сотрудников, как самую достойную часть Советского государства.
Расставались мы с Марго, ее гостями и Генкой в приподнятом настроении. Я уезжал с Надеждой, что у мальчишки все сложится так, что ему не захочется сбегать из спортинтерната.
У меня оставалось еще одно важное дело. Разговор с отцом и вручение ключей от нового ВАЗ 21061 цвета дипломат.
Я хотел сделать сюрприз родителям и не стал их предупреждать.
Раздобыв с Серегой белую тесьму, я пригнал машину к родительской квартире под окна.
Обвязав ее, как коробку с тортом, я постарался сварганить на крыше бант. Так, чтобы машина выглядела, как подарок.
Кто-то из соседей с интересом выглядывал из окон и наблюдал за действом. Я очень волновался испытывал неловкость и переживал, что меня будут осуждать.
Все же далеко не каждый мог позволить себе такую покупку. А если кто-то и покупал, то старался ею не светить, чтобы не вызывать зависть у окружающих.
Я отошел на несколько шагов назад и посмотрел на ленточки. Попробовал представить, как будет выглядеть машина сверху, когда мои домашние выглянут в окно.
Бант получился так себе, и немного повозившись с ним я передумал его исправлять.
Сорвав с чернильного автомобиля тесьму и запихав ее в салон, я с большим облегчением забрал цветы и направился в подъезд.
Все это происходило вечером, часам к семи, когда мои домашние уже все вернулись с работы и учебы должны были быть дома.
Я стоял с букетами роз для мамы и Натки на лестничной клетке перед дверью.
С тех пор как отец жестко указал мне на дверь и фактически выгнал из дома, я ни разу здесь еще не был.
Испытывая очень необычные чувства, я позвонил в звонок.
Здесь все вокруг было уже не мое, и в то же время все очень родное: запахи готовящейся еды, звук едущего лифта, темень от слабого подъездного освещения, теплый воздух после промозглой улицы.
Через несколько секунд мама отворила дверь, и увидев меня, ахнула.
Глава 11
Я стоял с букетами роз для мамы и Натки на лестничной клетке перед дверью.
С тех пор как отец жестко указал мне на дверь и фактически выгнал из дома, я ни разу здесь еще не был.
Испытывая очень необычные чувства, я позвонил в звонок.
Здесь все вокруг было уже не мое, и в то же время все очень родное: запахи готовящейся еды, звук едущего лифта, темень от слабого подъездного освещения, теплый воздух после промозглой улицы.