Скорость. Назад в СССР 3
Шрифт:
Ах, они и это знают? Хорошенько же так поработали. Поздравляю тебя Каменев, тебя оказывается вовсю разрабатывают, а ты даже не в курсе.
Комиссаров дал мне осмыслить сказанное, разглядывая меня в упор.
— Я хочу построить нашу беседу на абсолютно доверительной основе, — кгбшник, налил себе водки, не предложив мне, и перейдя на ты продолжил — вначале я думал, что надо пригласить тебя на беседу к себе в кабинет, а потом решил — нет, лучше здесь у Марго. Получается, что раз у нас есть общие знакомые, а главное я знаю
На это раз я деланно закивал и сообщил, что понимаю.
— Прекрасно. Я говорил о борьбе, ты помнишь?
Я снова кивнул. Уже осознавая куда он клонит.
— Да. Борьба с врагами.
Полковник госбезопасности СССР махнул рюмку, резко встал, подошел, навис надо мной положив свои руки на стол и спросил, буравя меня своими пронизывающими зрачками:
— Весь вопрос в том, с кем ты? С нами или с врагами, Александр Каменев.
— Товарищ полковник, а кто наши враги?
Мой язык продолжал заплетаться.
Глава 9
Полковник госбезопасности СССР махнул рюмку, резко встал, подошел, навис надо мной положив свои руки на стол и спросил, буравя меня своими пронизывающими зрачками:
— Весь вопрос в том, с кем ты? С нами или с врагами, Александр Каменев.
— Товарищ полковник, а кто наши враги?
Мой язык продолжал заплетаться.
Я улыбался. И вовсе не потому что мне было смешно.Я давал полковнику считывать свое пьяное состояние.
Конечно, я не надеялся, что могу его обмануть. Но пусть у нас обоих в памяти отпечатается, что в этот вечер я был не очень трезв.
— Враги? — теперь он смотрел с прищуром, — Они разные. Даже вчерашние друзья могут оказаться сегодняшними врагами.
— А сегодняшние враги могут завтра оказаться друзьями?
Он рассвирепел. И наклонился ко мне ближе.
— Ты мне тут дурака не валяй!
Я продолжал спокойно улыбаться, давая ему понять, что он вспылил на пустом месте. Он принял эти правила игры, распрямился и продолжил спокойным тоном. А он не так глуп, как могло показаться.
— Может, я неясно выражаюсь?
— Да нет, почему? Вполне ясно, — ответил я
— Хорошо, тогда давай без демагогии. Оставь свои юморные вопросы девочкам.
— Договорились.
— Ты понял мой вопрос?
Я промолчал, давая ему возможность повторить его.
— Еще раз спрошу, с кем ты? С нами или с врагами?
— Извините товарищ полковник, вы сейчас, как официальное лицо говорите или как друг семьи Марго?
— Я говорю с тобой, как офицер. Даешь свое согласие работать на КГБ? А точнее на меня?
Я не спешил с ответом, делая вид что думаю.
— Все формальности я улажу. У тебя будут блестящие перспективы, о которых ты даже мечтать не смеешь.
На моем лице появился немой вопрос. Он мотнул головой и досадливо
— Вот поколение пошло…У нас поездки и работа за границей, в капстранах в том числе. А это сам понимаешь доступ ко всему чего у нас здесь нет. В хорошем смысле, конечно. Мы фактически власть. Есть конечно Партия, но они без нас, как без рук. Поверь. А мы чистые руки. Без КГБ они не могут управлять страной. Понимаешь
Я кивнул.
— Ты будешь делать все то же что и делаешь. Будешь гонять на своих гонках, занимать первые места. Покупать запчасти на черном рынке, даже чехлы свои можешь шить, если будешь себя по умному вести. Но только у тебя за спиной будет стоять Комитет. А Комитет это сила. Я что, тебя уговаривать должен?
Я отрицательно замотал головой.
— Отслужишь в пограничных войсках, в элитной части. Например, на паспортном контроле в Шереметьево 2. Поможем закончить институт, нет, учиться, конечно, надо, нам тупые кадры не нужны. Но ты ректору просто будешь показывать удостоверение, он перед тобой по стойке смирно вставать будет.
А представь, что все кто едут на международные ралли, скажу тебе по секрету — они все наши, комитетские. По-другому в команду не попасть. Лондон-Мехико слышал про такой пробег? Хочешь в подобном поучаствовать?
Вот так и подрезают крылья мечтателям, стоит только показать что чего-то хочешь добиться, тебе как Буратино понаобещают поле чудес, а потом дверца захлопывается и привет.
Ты больше не владеешь ни собой, ни своими желаниями, ни своим временем.
Меня разозлила форма его вербовки. Слишком дешево он рассчитывал меня купить. Видимо, он был не самого лучшего мнения о моем интеллекте.
— Или с тобой надо по-другому поговорить?
Я опешил от того, что теперь этот полковник так грубо загоняет меня в угол.
Похоже он думает, что я глуп и его очень боюсь.
Недаром же он нес эту муру в течение пятнадцати минут, а то и больше. На всякий случай я спросил:
— А вам-то я зачем?
— Нет с тобой точно надо говорить по-другому.Ты про своего исчезнувшего квартиросъемщика ничего не хочешь мне рассказать интересного? А, Каменев?
Вот оно. Если Комиссаров прикрывает синдикат, то сейчас он должен заговорить о ставках, выигрышах деньгах. Они что решили на меня его повесить?
— А что про него рассказывать? Работает в Госплане, по моему в отделе статистики или что-то вроде этого. У него больной отец, он его повез куда-то на лечение на Юг, то ли в санаторий, то ли дикарем. Уехал, когда я был на соревнованиях в Риге. Я особо про него ничего не знаю.
— Как интересно получается, а может ты его того…
Нет их определенно учили театральным паузами.
— Как Раскольников?
— Что как Раскольников?
— Как старуху-процентщицу кокнул и на тот свет отправил? Когда ты его в последний раз видел? А Каменев?