«Скорпион» нападает первым
Шрифт:
– Придется ехать! – твердо произнес Дима. – Раз уж ввязались, нужно иметь мужество ответить.
– За что ответить?! – закричал Артем. – Что бомба оказалась с брачком?! Это не наша вина.
– Поедем, – сказал Альфред, – действительно, как-то не по-мужски. Больными прикидываться – ерунда!
Артему ничего не оставалось, как последовать примеру товарищей. Они вышли из прокуренной квартиры и направились к станции метро. Микроавтобус уже ждал их. Боковая дверь отъехала, в проеме показалось веснушчатое лицо куратора, она махнула ребятам рукой.
В микроавтобусе
– Куда мы должны ехать? – спросил Дима.
– Узнаете, – односложно сказала куратор. – Нужно разобраться, почему вы не выполнили задание.
– Но мы… – начал Альфред. – Бомба неисправна…
– Помолчите пока: приедем на место, все расскажете.
Машина развернулась и понеслась по Профсоюзной улице по направлению к центру. На Обручева она свернула направо и поехала в сторону Зюзино. Некоторое время микроавтобус петлял по улицам, потом въехал во двор какой-то школы и остановился.
– Нам сюда, – куратор указала рукой на неприметную дверь с тыльной стороны здания. Ребята направились за ней следом. Замыкали процессию мужчина и парень. Прошли полутемным коридором и очутились в большом пустом помещении, похоже, школьной мастерской. Бетонный пол, по стенам железные ящики с инструментом, тут же токарный и сверлильный станки, в большом коробе в углу – куча блестящей стружки, несколько верстаков с тисками и прочими слесарными причиндалами.
– Садитесь, ребята, – куратор кивнула на замызганные стулья, – рассказывайте…
– Что рассказывать? – сердито спросил Альфред.
– Про ваши вчерашние похождения. Почему не выполнили задание?
– Не наша вина! – закричал Альфред. – Бомба ваша дерьмовая…
– С браком, – добавил Артем.
– Давайте ее сюда. – Куратор взяла из рук Димы пакет и передала его мужчине. Он молча достал картонную коробку, раскрыл ее.
– Значит, говорите, неисправна? – спокойно произнес он. – Сейчас проверим. – Он вытащил батарейку, повертел ее в руках, потом извлек из висевшей на боку сумки упаковку с такими же батарейками, вытащил их, вставил в упаковку батарейку из бомбы, прижал ее двумя пальцами, вгляделся в полоску индикатора.
– Ясно, батарейка негодная. Подменили, вот бомба и не сработала.
– Вы что-то путаете, – тихо проговорил Дима.
– Ты чего?! – закричал вскочивший со стула Альфред.
– Тише, ребята, тише, – успокаивающе произнесла куратор.
– Сядь! – спокойно сказал Альфреду мужчина. – Сейчас во всем разберемся. – Он усмехнулся, потом достал из-под мышки пистолет и наставил его на ребят. – Встать! Раздеться до трусов! Костя – на всех наручники!
Щелкнули стальные браслеты. Недоумение, растерянность, даже страх можно было прочесть на лицах неудавшихся террористов.
– Ребята, – спокойно начал Егор, – мы вовсе не желаем вас обижать, но, согласитесь, нужно разобраться. Бомба была в полном порядке, я лично проверял. Предлагаю вам самим признаться, кто сделал ее негодной.
Члены ячейки РККА молчали.
– Хорошо, – так же
– А что я?.. – вскочил Альфред. – Почему я?.. Какие у тебя, козел, основания не верить мне?
– Еще слово, и ты – покойник, я рассусоливать с вами не намерен. И потом – выбирай выражения, что это еще за «козел»?! Топай сюда. Давай руки. – Егор извлек из кармана ключ, расстегнул наручники, освободил левую руку, а правую приковал к верстаку. – Лапку давай, не бойся. – Он звякнул ручкой тисков. – Вот сюда ладошку вставляй, между губок.
– Ты что, охерел?!
– Опять ты употребляешь неправильные выражения. – Егор больно ткнул Альфреда пистолетом в бок. – Суй пальчики. Молодец. Теперь я немного прикручу их. Не больно, пока… Костя, дай-ка мне пилу, вон, на стене висит.
Костя подал требуемый предмет.
Егор взял в руки ножовку, помахал ею перед носом Альфреда.
– Слушай сюда! Сейчас я начну отпиливать тебе пальцы. Сначала один, потом другой… До тех пор, пока не скажешь правды.
Альфред смертельно побледнел, поскольку понял, с ним шутить не собираются.
– Итак, – Егор посмотрел в глаза бритоголового, – спрашиваю в последний раз, что ты можешь сказать по поводу вчерашнего провала?
– Какого провала, что ты мелешь?! – Альфред из последних сил старался «сохранить лицо».
Егор приставил полотно ножовки к большому пальцу, легонько надавил, потом внезапно отодвинул пилу в сторону. – Я передумал, – сказал он в пространство, и вздох всеобщего облегчения был ему ответом. – Передумал, – повторил Егор задумчиво, – решил начать с другого… – Он ткнул пальцем в Артема. – Иди сюда, толстячок. – Ручка тисков повернулась, ладонь Альфреда оказалась на свободе. – Ты можешь сесть на свое место, – миролюбиво произнес Егор, заковывая его левую руку в наручники. – Толстячок, следуй ко мне. Что-то ты медлишь.
Артем на трясущихся ногах двинулся к верстаку.
– Дяденька, – зарыдал он, – дяденька!.. Это не я. Честное слово, не я! Я не хотел, вернее, хотел… Это вон тот не хотел, – Артем указал руками, скованными наручниками, в сторону Альфреда. – Он то хотел, то не хотел… Что само по себе подозрительно.
– Да, конечно, – равнодушно сказал Егор. – Давай сюда руку. Отличная маленькая ручка, прямо-таки женская… Так, правильно делаешь, что не сопротивляешься, даже знаешь, куда вставлять нужно. Молодец! С тобой приятно иметь дело, не то что с плешивым. Он все ругаться норовит. Так не больно? Немного? А так? Еще больней? Ну ничего, потерпи. – Егор достал из кармана брюк носовой платок и вытер им слезы с лица Артема. – Тебя как зовут? Артем. Замечательное имя. Итак, Артем, предстоит небольшая операция. Я собираюсь вот этой пилой отпилить тебе большой палец на левой руке. Если ты начнешь говорить, возможно, я и передумаю, если нет – буду пилить тебе пальцы один за другим. На один палец уходит примерно пять минут. Боль, я скажу, неимоверная. Ну как, будешь говорить?