Скорпион
Шрифт:
— В нашей стране много красивых мест. Не нужно ехать за границу, чтобы посмотреть, что есть на свете красивого!
— Верно, — сказал Йонас. — Вот почему сама заграница и едет к нам.
Тульпе улыбнулся. Вокруг них за столиками сидели американцы в военной форме. Над редакцией газеты «Дагбладет» рядом с флагом страны развевалось усыпанное звездами знамя, а на фасаде красовалась надпись: «Welcome, general Plague!» [46] На других зданиях висели вывески: «The British Bookshop» [47] и «American Bar» [48] . В находящемся поблизости кинотеатре шел фильм «Operation „Murder“» [49] —
46
Добро пожаловать, генерал Чума! (англ.)
47
Британская книжная лавка (англ.).
48
Американский бар (англ.).
49
«Операция „Убийство“» (англ.).
50
Песни ковбоев дикого Запада (англ.).
51
Американцы, отправляйтесь домой! (англ.)
На тротуаре появился газетчик, который выкрикивал последние новости, помещенные в дневных выпусках газет: «Жидкая огненная масса над городами красных в Корее!», «Людоедство в России!», «Полиция охотится за золотом!», «Дальнейшее развитие „дела о Скорпионе“!»
— Алло! — крикнул Йонас. — Дайте мне «Специальный листок» и «Эдюкейшн».
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Желая привлечь в страну поток иностранных туристов, здесь усердно работали над проблемой, которую именовали «делом пропаганды туризма». Это было действительно «дело», как будто специально предназначенное для патриотов, — добиться увеличения доходов владельцев отелей и ресторанов; поэтому в брошюрах и на плакатах рекламировались неповторимые достопримечательности страны: ее холодные закуски, белые ночи, развод королевского караула и статуя «Маленькой гусиной пастушки» в городском парке возле пролива.
Visit the Country of Cold Sandwich! [52]
Из соседней страны, население которой страдало от ограничения в алкогольных напитках, сюда прибывало немало людей, чтобы попить на свободе водочки, и обычно они настолько быстро пьянели, что не успевали посмотреть даже «Маленькую гусиную пастушку». Точно так же нельзя с уверенностью сказать, действительно ли американские туристы, в огромном количестве разъезжавшие по стране, предприняли такую долгую поездку исключительно ради «Маленькой гусиной пастушки» или холодных закусок. Американцы, прибывшие сюда в военной форме, имели специальные задания, да и большинство гражданских лиц тоже.
52
Посетите страну холодных сэндвичей! (англ.)
Особым аттракционом для туристов служили оригинальные бетонные бомбоубежища, построенные на всех городских площадях и во всех парках; они стоили так дорого, что из-за них пришлось частично приостановить строительство жилых домов. Ничего подобного в каком-нибудь другом государстве не существовало, и все туристы рассматривали и фотографировали куполообразные дзоты. Если их не изображали на плакатах для туристов,
Впрочем, господин Морис Менар, остановившийся в отеле «Бристоль», приехал в эту страну не для того, чтобы посмотреть на эти необыкновенные дзоты. Он также не испытывал никакого желания фотографировать «Маленькую гусиную пастушку» и терпеть не мог холодных закусок. Белые ночи были не особенно светлыми в августе месяце, и погода то и дело менялась. Один день сияло чудесное солнце, а на другой — шел дождь и дул ветер. Все в этой стране вызывало у француза отвращение: климат, еда, язык… Кровать в отеле оказалась чересчур узкой, утренний шоколад — слишком жидким, а горничная — слишком добродетельной. Единственно, что напоминало ему родину, — это множество американских военных и гражданских лиц на улицах города.
В самом скверном настроении он вышел из отеля, чтобы разыскать нужный ему клуб в старинном доме где-то за Национальным театром. Дул сильный ветер и шел дождь, поэтому Менар взял с собой зонтик — других вещей у него, по-видимому, не было. Он с трудом шел против ветра и отчаянно ругался на своем родном языке. Он пытался узнать у полицейских дорогу, но они не понимали его. Если бы он в этот день знал здешнюю полицию так же хорошо, как ему пришлось узнать ее потом, он не стал бы обращаться к полицейским с такой доверчивостью, а постарался бы как можно дальше обходить их и крепче держать свой бумажник.
В конце концов Менар добрался до безотрадного квартала, нашел нужный дом и долго разыскивал привратника. Однако ему пришлось убедиться, что в этой стране привратников не существует. Тогда он сам принялся за поиски и стал подыматься по темной лестнице. Стены здесь были отделаны под мрамор, а воздух пропитан запахами пансионатов и мокрого белья. Чтобы прочитать надписи на дверных дощечках, ему приходилось нагибаться и чиркать спичку; он серьезно опасался, что, если кто-нибудь нарвется на него, его задержат как поджигателя. Но он не встретил ни одного человека, в доме царила тишина. На верхнем этаже он наконец нашел нужную дощечку. Менар позвонил, дверь сразу открылась, и прямо перед своим носом он увидел дуло револьвера.
— Дурацкая страна! — сказал он. — Le diablе l’emporte! [53]
Как оказалось, сержант полиции Йонас сторожил у входной двери, а сержант Факс — у двери на черный ход. Владелец квартиры, известный в полиции под именем Индеец Поуль, молча, с удрученным видом сидел на стуле. Впоследствии Йонас написал в своем донесении следующее:
«Я обыскал француза и почувствовал на его теле четыре твердых выдающихся пункта».
53
Чтоб ее черт побрал! (франц.)
Сержант обнаружил у господина Менара шесть золотых слитков. Расстроенный француз вместе с Индейцем Поулем был отправлен в «Ярд». Еще до того, как произвести допрос и составить донесение, Йонас зашел на минутку в свой кабинет и вынул из портфеля два слитка золота. Он положил их на письменный стол под газету, и они в полной сохранности пролежали здесь несколько дней, пока Йонас не выбрал время, чтобы отнести их к оптовому торговцу металлом Тульпе, который продал слитки на обычных условиях.
Переводчик познакомил Менара с содержанием донесения, и француз невероятно возмутился словами: «Взято на сохранение четыре золотых слитка».
— Четыре? — крикнул он. — А где остальные?
— Может быть, вы собираетесь обвинить меня в том, что я взял их? — дерзко спросил Йонас.
— О! Кто же еще в этой отвратительной черной преисподней мог их взять? — в ярости кричал Морис Менар. И переводчику пришлось перевести эти грубые слова.
Сержант уголовной полиции сразу сделался серьезным и сказал: