Скриптер
Шрифт:
– Как вы, наверное, понимаете, у меня есть вопросы… Но начать я хочу с другого. С той новости, которая только что пришла.
– Слушаю, Михаил Андреевич.
– Из Спецотдела поступило крайне тревожное сообщение… Этой ночью кто-то убил двух инспекторов Аквалона!..
– Что?! – выдохнул в трубку Редактор. – Как это – убил? Там же полно охраны!!
– Их не просто убили, но убили зверски, – после паузы сказал Хранитель. – Это все, что мне известно на данный момент. Так что будьте
Увидев, что Николай подает ему какие-то знаки, Редактор сказал в трубку:
– Минутку, Михаил Андреевич!..
Он вопросительно посмотрел на охранника. Тот, процедив воздух сквозь стиснутые зубы, сказал:
– Его нигде нет! Исчез… Виноват, не доглядел.
– Кто исчез? Логинов исчез?
– Дверь заперта! Спрятаться здесь негде. Но факт есть факт – этого парня нигде нет! Он как сквозь землю провалился!..
Редактор поднес к губам трубку.
– Михаил Андреевич… У нас тоже новость: стажер исчез из рубки!
– И что, по-вашему, это должно означать? – после паузы осведомился Хранитель. – Что вы сами думаете по этому поводу?
– Это может означать только одно, – обдумав хорошенько ответ, сказал Павел Алексеевич. – Текущая… пятая по счету редакция скрипта – завершена.
– На этом этапе, я так понял, решить проблему «черного ящика» не удалось?
– Да, это так. И теперь у нас, Михаил Андреевич, нет иного варианта, как только перейти на еще более высокий уровень.
Часть V
Черный ящик. Шестая редакция
Несомненно, из всех даров провидения самый милосердный и драгоценный – это наше незнание того, что нас ждёт впереди.
Больше всего человека пугает неизвестность. Как только эта неизвестность, пусть даже враждебная, идентифицирована, он чувствует облегчение. Незнание включает воображение…
Глава 1
Миссия «Апостолов» – 2
Борт «VA3922», вылетевший рано утром из Рима, приземлился на военном аэродроме «Чкаловский», что находится под Москвой, в половине одиннадцатого по местному времени. На этот раз, согласно достигнутой в самый последний момент договоренности, сопровождением приписанного к Ватиканской Миссии воздушного транспорта занимался не гражданский Центр Единой системы управления воздушным движением, но военные диспетчеры.
Реактивный Gulfstream V-SP после удачного штатного приземления без помощи тягача порулил по исчерканной следами торможения сотен колесных шасси бетонной полосе к недостроенному зданию пассажирского терминала. Возле этого строения на площадке в один ряд выстроилось с полдюжины лимузинов и джипов. Опытный итальянский пилот «припарковал» управляемый им аппарат так ловко и с такой точностью, словно он проделывал это не в первый раз, как будто ему было не в диковинку садиться на военных аэродромах
Первыми из салона, как обычно, выбрались двое охранников. Это были сотрудники Corpo della Gendarmeria dello Stato della Citt`a del Vaticano – те самые двое крепких мужчин, что сопровождали ватиканского спецпредставителя в ходе его предыдущего визита в Москву. После них по трапу спустился Доменико Сарто. Библиотекарь Ватикана, редактор, помощник спецпредставителя «Апостолов» нес в обеих руках средних размеров черные кожаные саквояжи. Последним на бетонную полосу ступил сухощавый смуглолицый мужчина, одетый во все черное – отец Игнацио Кваттрочи, «тайный кардинал», одно из высших лиц Ордена Иезуитов, представитель Третейского судьи, человек, наделенный по согласию всех трех сторон временными полномочиями дознавателя и следователя.
Кваттрочи, вынужденный второй раз кряду за совсем короткий отрезок времени ступить за «землю схизматиков», осенил себя – и встречающих – крестным знамением.
Среди тех, кто ожидал прилета спецпредставителя и его небольшой команды в Чкаловском, – и кто получил пропуск в эту закрытую зону – был и настоятель московского католического Храма Святого Людовика отец Тадеуш Ольшанский.
– Laudetur Jesus Christus! – сухим наждачным голосом поприветствовал польского ксендза иезуит. – Рад видеть тебя, отец Тадеуш. Вот только повод для встречи случился вновь не самый радостный…
– In saecula… amen! – ответствовал старый знакомый (на свежем румяном лице которого не было видно такой уж большой печали). – Все в руце Божией, брат Игнацио…
– …а мы лишь слуги его, – сжимая в костистой сухой руке rosarium, закончил его мысль иезуит. – Amen!
Над военным аэродромом русских вновь раздался шум реактивных двигателей.
Отец Игнацио и те, кто его встречали, дружно повернули головы в сторону источника этого нарастающего звука. На фоне чистого, распахнутого во все дали бледно-голубого цвета – не насыщенного ультрамарином, не ярко-синего, как в Италии – местного неба стала видна серебристая птичка; она быстро увеличивалась в размерах. Сопровождавший небольшой пассажирский лайнер истребитель русских ВВС, чей хищный силуэт теперь тоже был хорошо виден, пройдя не над самой полосой, а несколько в стороне, ушел на север с набором высоты…
По серой бетонной полосе к зданию недостроенного терминала, оттормаживаясь, покатил еще один частный лайнер. Это был Hawker 900XP, самолет такого же примерно класса и уровня комфортности как и тот, на котором в Москву только что прилетели из Рима отец Игнаций и его спутники.
Иезуит, чье лицо в эти минуты оставалось по обыкновению отстраненным, бесстрастным, не без злорадства отметил про себя, что его – и тех, кто стоит за ним – расчеты оказались верны. Конфликт между Третьим Римом и Аквалоном, определенно, перешел на иной, более высокий уровень. Прямым оказательством тому является ЧП, случившееся минувшей ночью на объекте «Ромео-Один». А также и то, что представлять интересы Аквалона прибыли двое больших шишек – на борту только что севшего в Чкаловском самолета находятся глава пражской штаб-квартиры европейской миссии Akvalon Коллинз и один из их ведущих редакторов.