Скрытая одержимость
Шрифт:
Мое сердце бьется так сильно, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Я никогда раньше не чувствовал такого сильного волнения. Парень ползет по полу, словно осознавая, что остался со мной наедине, и, возможно, предчувствуя приближение конца. На мгновение я оглядываюсь по сторонам и киваю сам себе, когда в моей голове рождается план, четкий и ясный, словно маршрут на карте.
И тогда я приступаю к делу.
Глава 3
Уиллоу
Проснувшись с чувством сухости во рту и головной болью, я открываю глаза и тут же закрываю их, не в силах сдержать стон от яркого света, проникающего
Это ужасно!
Бутылочка с водой, стоящая на прикроватной тумбочке, помогает мне справиться с сухостью во рту. Однако моя голова продолжает болеть, словно ее разрывает на части.
О, обезболивающее!
Я сажусь на кровать и, морщась от боли, принимаю таблетки.
Кто уложил меня в постель и, черт возьми, довел до дома?
Я снова закрываю глаза и пытаюсь вспомнить события прошлой ночи. Последнее, что приходит на ум – это танцы на барной стойке, с которой меня кто-то снял. Мой пульс учащается, и оглядываясь вокруг, я с облегчением вздыхаю, потому что осознаю, что нахожусь в комнате одна. Значит, я никого не привела домой, и, возможно из клуба меня забрала Вайолет.
Судя по яркости солнечного света, еще относительно рано. Солнце не успело подняться достаточно высоко, чтобы перестать быть невыносимым, и светит на уровне глаз, но с такой силой, что может ослепить. Я пытаюсь скрыться от его лучей, но, наклонившись, внезапно замечаю мусорное ведро. Обычно оно находится в ванной комнате, но сейчас стоит на полу рядом с тумбочкой.
– О, ты проснулась!
С криком я падаю с кровати, не успев понять, как это произошло. Только что я сидела, наклонившись, а в следующую секунду уже оказалась на полу. В дверях стоит один из двух парней, которых я бы никогда не хотела видеть снова, – Майлз Уайтшоу.
Так это он… Вчера вечером он был в клубе «Прайм», и мы даже немного потанцевали.
О, пьяная Уиллоу! Почему, когда я выпиваю, меня охватывает непреодолимое желание отдаться братьям Уайтшоу?
Подождите-ка, кажется, вчера я его послала.
– Какого хрена ты здесь делаешь? – спрашиваю я, бросая на него сердитый взгляд.
Мне необходимо как можно скорее разобраться в ситуации.
– Почему бы тебе не выйти и не посмотреть? – предлагает Майлз, слегка приподняв одно плечо. Затем он пятится и исчезает за дверью, оставляя меня в полном недоумении.
Я провожу руками по своим волосам, длина которых напоминает обо всех испытаниях, пережитых мной за последний год, а затем, пытаясь успокоиться, встаю с кровати и направляюсь в ванную. Там, взглянув на свое отражение в зеркале, я едва не вскрикиваю от шока. Черт возьми, я выгляжу ужасно. Макияж размазался, волосы растрепаны, глаза налиты кровью. Головная боль все еще не отпускает и пульсирует в висках, создавая ощущение, что мой мозг вот-вот взорвется.
Превозмогая боль, я устраняю с лица следы вчерашнего вечера: протираю лицо салфеткой для снятия макияжа, избавляюсь от накладных ресниц, а затем встречаюсь взглядом со своим отражением в зеркале и, не в силах сдержать дрожь, отворачиваюсь. Под моими все еще красными глазами пролегают темные круги, и только почистив зубы с языком и сменив одежду, я, наконец, чувствую себя человеком.
Когда я выхожу
– Ччччто это? – спрашиваю я, переводя взгляд с мужчины, рот которого тоже заклеен скотчем, на Майлза.
Он отхлебывает кофе и смотрит на меня так, что у меня внутри все переворачивается.
– Как твоя голова? – спрашивает он вместо того, чтобы ответить мне. Но кажется, что я не могу не только говорить, но и шевелиться.
– Я…
– Болит сильнее, чем обычно? – спрашивает он, приподнимая одно плечо. – Или это похоже на обычное похмелье? Черт возьми, я не знаю, как действуют наркотики, которые подсыпают девушкам на свиданиях [3] .
3
Наркотики запрещены законодательством Российской Федерации, наносят вред вашему здоровью и влекут применение административной и уголовной ответственности.
Стоп, что?
– Вот почему не стоит принимать напитки от незнакомых мужчин, – с раздражением говорит он, пристально глядя на меня.
– Не кричи на меня, – прошу я, чувствуя, как меня охватывает страх. – В каком мире мы живем, если, приходя в бар, я должна быть осторожна с тем, что пью? А потом меня еще и обвиняют в том, что какой-то козел решил что-то добавить в мой напиток.
– Некоторые из нас живут в реальности, – резко отвечает он.
Майлз с грохотом ставит на стол мою любимую кружку и, громко топая, направляется ко мне. Я отступаю, но не из-за страха, а потому что предпочитаю держаться от него подальше.
Что, если под воздействием наркотиков…
Я бегло осматриваю свое тело, но Майлз оказывается достаточно близко, чтобы услышать мой шепот:
– Он же не успел ничего не сделать…
Перед моими глазами сразу же возникает образ мужчины. Он прижимает меня к себе, скользит рукой между моих ног. И после этого я снова танцевала с ним? И приняла от него алкоголь?
Клянусь, всего за мгновение лицо Майлза смягчается.
– Нет, он ничего не сделал, – говорит Майлз и на его лице вновь отражается отвращение. – И если ты возблагодаришь бога прежде, чем скажешь спасибо мне, то, клянусь, Уиллоу…
Как только я понимаю, что Майлз присматривал за мной, то сразу же замечаю синяк под его глазом и ссадины на скуле и горле. Я почти уверена, что прошлой ночью у него их не было. А если сопоставить его побои и раны на теле парня, которые явно были нанесены каким-то оружием, то можно предположить, что прошлой ночью действительно произошло что-то плохое. Или это плохое может произойти в любой момент.
– Майлз, спасибо, что остановил его, пока не стало слишком поздно.
– Что это значит? – напрягается он.