Скрытый Пророк

Кнаак Ричард А.

В сравнении с коварством Лилит даже Диабло бледнел. Договор можно переиначивать. Диабло точно попытается сделать это.

Выработанным движением Пророк подошёл к своему любимому дивану и уселся на него, словно перед ним стоял проситель, а не верховный демон. Он ощутил гнев Диабло от этого оскорбления, но знал, что Повелителю Ужаса нужны ресурсы, его Собор Света, для того, что он запланировал.

И всё же Инарию любопытно было услышать, по поводу чего предлагался этот союз.

— Я слушаю.

Явно

сдерживая свои силы, чудовищное существо растолковало:

От своего прислужника я узнал о том, кто будет рад помочь нам. Действительно, он рядом и уже готов испить крови Ульдиссиана… Вернее, завладеть его телом.

— Телом?

Да… И за него в качестве награды он готов выступить ключом к уничтожению угрозы, которую создаёт этот смертный.

— На что способен этот другой демон?

Диабло фыркнул, очевидно, в знак удивления неведением Инария.

Он не демон, хотя умом и стоит его. Он — человек… Вернее, был им. В одиночку он проиграет, но если мы будем вести его, он не сможет не добиться успеха.

— Смертный против другого смертного? — Инарию это показалось ироничным, и если смертный был пешкой Диабло, ангелу будет куда проще манипулировать им впоследствии. — И что это за человек, который уже не человек?

Тебе он был хорошо известен… Очень хорошо… Когда он был высшим жрецом Мефиса.

Мефис. Мефисто. Да, Инарий очень хорошо знал, о ком шла речь.

— Малик? — Пророк позволил лёгкой улыбке украсить его смертное лицо. — Малик.

Да, — Диабло позволил своему лицу — не такому пугающему, конечно же, — проявиться… И улыбнулся ангелу в ответ.

Глава одиннадцатая

Мендельн что-то скрывал — это Ратма чувствовал. Когда он материализовался среди марширующих эдиремов, — не поведя и бровью, — он почувствовал, что часть сознания его ученика скрыта от него.

Он немедленно установил связь с Траг’Оулом, чтобы сообщить ему это.

Я уже знаю, — ответило создание. — И каким бы методом он ни защищался, он непроницаем даже для меня.

«Но это невозможно!» — Ратма не знал, как мог бы смертный, каким бы одарённым он ни был, достигнуть такого успеха.

Нет, не невозможно, — ответил дракон. — Для него.

Ещё Ратма заметил, что Мендельн изо всех сил старается игнорировать его. Это разгневало Древнего больше, чем он сам мог поверить.

— Мендельн уль-Диомед, нам надо поговорить.

Брат Ульдиссиан взглянул в ответ:

— Мы почти у ворот

Кеджана. Это подождёт. Я пытаюсь придумать, как избежать войны.

— Любая кровь, пролитая среди эдиремов и магических кланов незначительна по сравнению с истинной опасностью.

— Нет, если часть этой крови принадлежит Ульдиссиану! — бросил Мендельн с несвойственной страстностью.

Его реакция только убедила сына Инария в том, что и в самом деле творилось что-то, что Мендельн не хотел рассказывать ему. У Ратма была жуткая идея того, что это могло быть.

— Мы поговорим, сын Диомеда, — прямо сейчас.

Ученик остановился. Какой-то эдирем, проходивший мимо, мудро поспешил удалиться.

— Поговорим? Всегда всё должно быть по-твоему, — выпалил смертный. — Когда мне нужно поговорить, ты где угодно, только не здесь! Когда мне нужны ответы, мне выдают одни загадки!

Что-то явно шло не так. Ратма исподтишка применил свои силы. Он обыскал джунгли с большой тщательностью, думая в русле коварства его отца.

И вот наконец он увидел то, что он думал, что скрывает Мендельн.

Ахилий шёл тенью за войском эдиремов.

Не меняя выражения лица, Ратма проговорил:

— Я понял. Прости меня за то, что не видел проблемы.

Мендельн потянулся к нему:

— Нет! Это не…

Но Ратма уже исчез, чтобы вновь возникнуть в джунглях за спиной у бредущего охотника.

— Прости меня за то, что делаю это, Ахилий, — объявил он.

Древний почти поздно вспомнил, что это создание не связано рамками живых. Прежде чем он даже успел закончить говорить, лучник повернулся и приготовил стрелу.

Она пролетела мимо уха Ратмы, занимая всё его внимание. Ахилию явно только это и нужно было, потому что вместо того, чтобы атаковать, он немедленно нырнул в кусты.

Но если охотник думал, что этого достаточно, чтобы отделаться от Ратмы, то он сильно ошибался. На этот раз лучше подготовленный к тому, с чем имеет дело, Древний исчез.

Вид безжизненного лица лучника, когда сын Инария материализовался прямо перед его носом, мог бы показаться забавным при других обстоятельствах. Ахилий уставился во все глаза, после чего достал из-за пояса приличных размеров нож.

НЕТ.

Голос заставил обоих замереть на месте. Ратма был поражён гораздо сильнее Ахилия, который наверняка слышал этот голос часто в последние дни. Ратма поворачивался на месте в поисках говорившего, становясь всё более обеспокоенным оттого, что не мог ощутить ни малейшего следа.

С пылающим взором он повернулся опять к лучнику. Ахилий ничего не сказал, но его выражение сказала Ратме всё, что ему нужно было знать.

— Это он, — выдохнул Древний. — Это правда он.