Скучная Жизнь 5
Шрифт:
— Продолжай.
— Это не все странности, связанные с этим парнем. У него мать в коме, лежит в больнице… счет из больницы такой, что не всякий служащий с приличной зарплатой потянет, а у него источников дохода вовсе нет. Но — оплачивает. Далее, официально его опекуном до недавнего времени являлся его старший брат, якобы инвалид-колясочник. Однако его нигде нет. Нет и заявления о его пропаже. Понимаете? Откуда-то появляется парень и все его близкие, все, кто может опознать его в лицо — либо пропадают, либо в коме лежат.
— Вы и в самом деле думаете, что «KG-group» для того, чтобы своего наследничка выучить в обычной школе — убили инвалида, а мать в кому погрузили?! — не выдерживает Пак.
— Да нет. — мотает головой госпожа Ри: — скорее всего так удачно вышло. Мать семьи Намгун впала в кому, старший брат пропал… и младшему предложили
— С этой точки зрения… — задумчиво тянет госпожа Югай: — за парнем должна приглядывать охрана. Вот тебе и профессионалы. Получается, что изначально у нас с «KG-group» и конфликта не было, но стоило нам краем задеть Чон Джа… которую он защищает… черт. Господин У! — она слезает со стола и выпрямляется. Вздыхает и низко кланяется.
— Вы были правы. — говорит она: — моя самоуверенность и желание решать все простыми способами сослужили мне дурную службу. Это моя вина. Скажите мне, что я могу сделать, чтобы искупить ее? Отрезать себе палец? Отдать себя на поругание Бухгалтеру и Толстяку?
— Ты мне нужна со всеми своими пальцами… а если ты каждый раз себя резать будешь, то скоро придется тебя самому кормить. — вздыхает господин У: — давай не будем спешить. Однако отныне призываю всех к осторожности. Если мы и в самом деле с «KG-group» столкнулись, то последствия могут быть… разными. Конечно, мы круче и все такое, но любая война — это трата ресурсов, нас за такое по голове не погладят. Значит так, накладываю мораторий на самодеятельность, отныне все действия по этому кейсу только с моего предварительного одобрения. Все ясно? Вот и отлично. — он проходит к своему креслу и садится в него: — ладно, что там дальше? Следующий вопрос.
— Забастовка в Малайзии. У местных работяг праздник какой-то религиозный, а менеджер заставлял их выйти на работу. — говорит господин Ён: — и все бы ничего, но у них еще и какого-то парня на производстве в поточную линию завернуло, кости переломало. Вроде жить будет, сейчас в госпитале, но все неудачно совпало… департамент производства попросил содействия.
— Бездельники. — ворчит господин У: — сам справишься?
— Билеты уже купил. — отвечает худощавый: — вылетаю завтра.
— На месте глянь. — кивает господин У: — может этого менеджера уволить к чертям собачьим. Что еще?
Глава 12
Глава 11
Мэй Со Юн, примерная дочка семьи Мэй
У нее не было подруг. Вернее, конечно же — были те, кто считали себя ее подругами. Потому что приличная девочка из приличной семьи должна вести всем понятную и легко объяснимую жизнь, с такими же интересами, как и все другие. Если ты девочка — то это куклы и подружки, чаепития и пижамные вечеринки. Если ты девочка из приличной и богатой семьи — все то же самое, лишь с той разницей, что куклы становятся дорогими и от французских дизайнеров, чаепития происходят в самых дорогих заведениях или в собственном особняке, а пижамные вечеринки превращаются в непотребства наподобие того, что Ла Рен вытворяет.
Мэй Со Юн никогда не любила ни то, ни другое, ни третье. Ни куклы, ни чаепития с подругами, ни пижамные вечеринки. Наверное, поэтому у нее не было подруг. Вообще она была примерной девочкой, если взглянуть со стороны и странной девочкой — если бы кто-то сумел заглянуть ей в голову. В своей голове она не была богатой или успешной или уверенной в себе. В своей голове она оставалась все той же девочкой десяти лет, которую оставляли на хозяйстве за старшую, в те времена, когда у ее отца еще не было сети автосалонов по всей стране, а мама была вынуждена выходить в ночные смены официанткой. Ведь семья Мэй стала богатой не на пустом месте, семья Мэй всегда была вынуждена выкарабкиваться из финансовой ямы. У них не было ни стиральной машины, ни микроволновке, а одежду они всегда донашивали за своими двоюродными братьями и сестрами. И если к ужину на столе есть не только рис и кимчи, но и скажем жареная рыбка или кусочек свинины — то ужин считался роскошным. Мэй не была глупой девочкой и видела, как усердно работают их отец и мать.
Однако неожиданно для всех родственников, отец семейства Мэй — начал зарабатывать деньги. Его ставка на автосалоны окупилась, и он сумел заключить договора о дистрибуции практически со всеми крупными автомобильными корпорациями. Даже стать партнером. Как-то незаметно в доме появилась и стиральная машинка и микроволновка, а сама квартира — вдруг превратилась в свой особняк! Кто-то может сказать, что такое незаметно не проходит, но этот кто-то явно не помогал в переезде на новое место. Помыть на новом месте все полы, навести генеральную уборку, проветрить помещение, убраться и на старой квартире, потому что нельзя квартиру после себя грязной оставлять, запаковать вещи, чтобы ничего не потерялось, и грузчики ничего не сломали при переезде. Распаковать вещи, потому что младший Шан требует свою любимую игрушку и плачет вот уже два часа подряд. Запаковать обратно, потому что грузчики скоро приедут, а папа на работе, а мама в больнице. Распаковать вещи снова, потому что сестренка Мэйли никогда не будет жаловаться и плакать в отличие от Шана, но она же видит, как у нее губа дрожит из-за того, что ее зайчика закрыли в коробке. Еще бы вспомнить, где эта коробка. Сходить в магазин за готовыми обедами, потому что все уже запаковано и как готовить еду на кухне, если все запаковано? Распаковать кухонные принадлежности, потому что готовые обеды — дорогие и невкусные. Приготовить жаренную свинину и снова запаковать кухонные принадлежности. Уложить младшего Шана и Мэйли спать. Проконтролировать приезд грузчиков. Проконтролировать погрузку вещей. Разнять дерущихся Шана и Мэйли. Наконец водрузиться в автомобиль вместе с грузчиками и младшими. И все это — в десять лет. Папа так и продолжал пропадать на работе, потому что чем больше ты зарабатываешь денег — тем больше у тебя ответственности. А мама приболела, потому что перенапряглась. И снова весь дом, все бытовые вопросы, уход за детьми и их воспитание — легло на плечи Со Юн. Так она и выросла. Какие уж тут подруги?
Она не могла позволить себе расслабиться. Никогда. Шан и Мэйли — это была ее ответственность. Папа зарабатывал деньги, мама — приходила в себя и часто болела. Тетушка Анда иногда называла ее «маленькой хозяйкой большого дома» и предлагала не убиваться, а нанять слуг, в конце концов они же могут себе это позволить… но Со Юн прикидывала стоимость такой услуги, прикидывала в голове и мысленно ужасалась — на такие деньги вся их семья раньше жила месяц! Тогда тетушка Анда усмехалась и называла ее «маленькой старушкой». И Со Юн уже привыкла к этому. К тому, что сперва она должна накормить детей, проследить чтобы у них было сделано домашнее задание, чтобы Шан не опоздал на свою секцию, чтобы Мэйли — не витала в облаках и не ела слишком много сладкого, чтобы полы в доме были чистые, и чтобы к приходу папы на столе уже стоял вкусный и аппетитный ужин, приготовленный своими руками. Потому что мама снова поехала на лечебные горячие источники, поправлять здоровье и больше некому было это сделать.
Так что у Мэй Со Юн не было подруги. Потому что ей не хватало времени в сутках, ведь она не только — примерная дочка семьи Мэй, ответственная и старательная, прилежная и дисциплинированная. Она еще и первый заместитель главы Студенческого Совета. Эта должность вызывала у нее приятное тепло в груди. Быть признанной другими — это было приятно. В то же самое время она, наверное, многое отдала бы за то, чтобы у нее все-таки была подруга. Или друг.
Потому что тогда она смогла бы рассказать ей, поделиться тем, что с ней происходит. С теми открытиями, что она сделала… рассказать, что на самом деле Мэй Со Юн вовсе не та, за кого себя выдает. Рассказать как ей трудно сейчас, как трудно не сорваться и не набрать номер Су Хи, чтобы снова не оказаться в одном с ней помещении… беспомощной, ни на что не влияющей, наконец свободной от всего на свете — от постоянной ответственности, от напряжения внутри себя, от страха оказаться не такой, не соответствовать высокому статусу дочери своей семьи…