Скучная Жизнь 5
Шрифт:
— Конечно ты боишься. — фыркает Младший: — конечно. Раньше надо было боятся, когда моего брата убивали!
— Если бы я убивал — я бы раньше мог подумать. А когда не я — то у меня и времени не было. Меня перед фактом старый Рысь поставил. И теперь у меня выхода нет. Как и у тебя, кстати.
— Чего это у меня выхода нет? — хмурится Младший. При мысли о том, что он в безвыходном положении ему становится немного неуютно. Но гораздо неуютнее становится при мысли, что он не видит почему. От того, как уверенно себя ведет этот Ван.
— Так ты тоже откатить назад не можешь. У тебя теперь один путь — вперед, в войну
— Только слабаки говорят о судьбе. — кривит рот Младший: — сильный человек может взять все в свои руки.
— И это верная мысль. Вот представим, что ты на автомобиле в пропасть падаешь. Сильный человек, ага. — старый Ван поднимает чашку, не спеша вдыхает аромат чая, зажмуривается и отпивает. Замирает, наслаждаясь вкусом и ставит чашку на деревяную дощечку с нарисованной на ней птичкой с красной грудью и хохолком в ветвях ивы.
— И вот ты, сильный человек, который судьбу за волосы привык брать — падаешь значит в пропасть. На автомобиле. Давишь на тормоз, руль крутишь, рычаги дергаешь, на кнопки нажимаешь… берешь в свои руки все. Вот только итог один, что бы ты не делал. Это далекое дно пропасти, где лежат скелеты таких же сильных ребят. Ты думаешь, что Третье Поколение были слабаками? Это было Худшее Поколение, брат Ву. И чтобы стать королем Теневого Мира в столице — нужно было шагать прямо по головам. Иногда эти головы еще держались на плечах, а порой… — он пожимает плечами: — много скелетов на дне пропасти, брат Ву.
— Дурацкая аналогия. Я не в автомобиле, да и Сирасони — не пропасть. Даже если принять твою сомнительную точку зрения — сильный и умный просто не въедет на автомобиле в пропасть, вовремя отвернет. — отвечает ему Младший и убирает со стола свой револьвер. Немного подумав — нажимает на кнопку вызова официантки. В глотке пересохло, а хлебать чертов чай он сейчас не был настроен. К черту традиции, он закажет себе пиво. Холодное, в запотевшем стакане, с острыми сырными сухариками… какие к черту традиции в такой ситуации.
Действительно, когда старый здоровяк Ван назначил ему эту встречу — сперва он забеспокоился. Потому и прихватил оружие… хотя никогда с ним не ходил. Попасться полиции с огнестрелом — это лет десять как с куста. Сразу же и никакие присяжные не спасут, здесь с этим строго, это не Америка. Но здоровяк Ван и тем более старый Рысь-Сирасони — были очень опасными людьми. Младший это нутром чувствовал. Его старший брат был такой же, с ним всегда настороже нужно было быть. Даже если он разговаривал с тобой спокойно, по-доброму прищуривая глаза и положив руку на плечо — Младший никогда не расслаблялся. Излюбленная манера Ву-старшего наказывать своих подчиненных была именно такой, когда он с обманчиво-добродушным видом клал руку на плечо и улыбался. Не переживай, говорил он, мы же друзья, разве могут быть счеты между друзьями? Какие могут быть счеты? И я не сержусь, нет… вот только придется сломать тебе руку… да шучу, шучу, что ты так напрягаешься. Я сломаю тебе обе руки и выдавлю глаз. И вот тогда мы будем квиты.
И все это Ву-старший говорил, не повышая голоса, и это пугало даже больше, чем его безжалостные действия. Младший знал это как никто другой. Именно потому он и
— Ты разумный человек, Младший. — вздыхает Ван: — жаль, что мы оказались с тобой по разные стороны баррикад. С твоим старшим братом было невозможно договориться, а вот с тобой… мы могли бы. Вот только я не управляю своими людьми. Не могу управлять. Всем заправляет Сирасони, а он как бешеная собака — кусает все, что подвернется.
— Бешенных собак пристреливают, знаешь ли. — ворчит Младший: — не понимаю зачем ты хотел встретиться? Чтобы сказать мне об этом? Если старый Рысь узнает что ты за его спиной встречался с врагами…
— То мне не жить. — кивает Ван: — это я знаю. Однако же у меня есть надежда. Пусть небольшая, но есть.
— Надежда? На что? — Младший нажимает на кнопку вызова персонала еще раз. Почему никто не приходит? Или слишком мало времени прошло? Все что он хотел сейчас — это промочить пересохшее горло холодным напитком, именно холодным, а не горячим чаем. Старики любят говорить о традициях, о том, как нужно вести себя за столом, но ведь Ван — это враг. А с врагом… какой смысл церемониться? Он закажет себе пива и сухариков. Сушенную рыбку и маринованные кольца кальмара… и пусть Ван хоть на говно тут изойдется. Время Худшего Поколения прошло.
— Будешь смеяться, но на тебя. — говорит Ван: — ведь ты — тоже пришел на встречу. За спиной у своих людей.
— Это потому, что я хочу выудить у тебя побольше информации. — ворчит Младший: — ну или вовсе убить тебя прямо за столиком, а потом отдать команду разрезать на части и запаковать в вакуумную упаковку и раскидать по дну моря.
— Серьезно? — Ван отпивает глоток чая: — и где же твои люди? Почему персонал на своих местах? И какой же коварный убийца признается в своих планах до того, как нанести удар?
— Старик, хватит уже мне по ушам ездить. — Младший яростно давит на кнопку вызова официантки: — я и правда не хочу тебя убивать. Ты — нормальный и всегда был нормальным. Никогда дорогу не переходил, всегда с вежеством относился, если и были непонятки — то все по делу разруливал. И сегодня я сюда пришел, потому что не хочу этой войны между нашими людьми. Но ты прав — и я не всех контролирую. Меня просто не поймут, если я предложу с вами замириться, а тем более под вас лечь.
— А что если я предложу тебе победу? — говорит Ван и палец Младшего — замирает над кнопкой вызова. Он поднимает голову.
— Чего? — ему кажется, что он ослышался.
— Победу. — повторяет Ван: — полную. Принесу тебе голову Сирасони, сделаю так, чтобы ты — выиграл. Победил окончательно и бесповоротно. Чтобы ты — захватил все прежние активы Сирасони? Я готов принести тебе такую победу на блюдечке.
— Стоп. Погоди. Ты предлагаешь… но как это возможно?!
— Все эти люди, остатки Третьего Поколения, они все держатся только на личном авторитете Сирасони. Как только его не станет — они тут же разойдутся в стороны. Никто не станет защищать его активы без него самого, скорее наоборот — попытаются присвоить себе все, до чего смогут дотянуться. Единственное что держит их вместе — это старый Рысь. А при всех своих качествах, он — всего лишь человек. Да, вы его не достанете, но я — смогу. В конце концов именно я готовлю ему утренний кофе…