Скучная Жизнь 5
Шрифт:
— Так что привело самого директора в помещение Студсовета? Господину Муну достаточно было вызвать меня, я бы пришла. — говорит она, изгоняя из головы яркие картинки и ощущения, которые всплывали в памяти при мысли о лав-отеле и случайной встрече Су Хи и Бон Хва.
— Тут вот какое дело, Мэй-хубэ… ты же знаешь, что господин Йун, владелец сети ресторанов «Луна Йун» — один из попечителей нашей школы? Вижу, что знаешь… но чего ты, наверное, не знаешь, так это того, что он — довольно щедрый меценат и не раз помогал нашей школе в финансовом плане.
— Господин Йун? — наклоняет голову Мэй, делая вид что внимательно слушает. На самом деле она конечно же знает кто такой господин Йун. Это отец Гванхи, того самого Гвахи, который вместе с Куоко организовал травлю Су Хи и вот
Так что Мэй стиснула зубы при упоминании фамилии Йун. Раньше ей было все равно, но теперь. Десяти тысяч проклятий мало на голову этого Йуна Гванхи. Растерзать его дикими собаками. Раздавить гидравлическим прессом. Оскопить раскаленными железными щипцами. Посадить на кол. Она бы его своими руками удушила. Именно поэтому, несмотря на то что Гванхи не ходил в школу уже вторую неделю она — не стала проверять как он там. Хотя это прямая обязанность Студенческого Совета — следить за посещаемостью. Просто попросила Минджон послать сухое сообщение и все. Так директор тут из-за этого? Из-за того, что один ученик школу не посещает? А что она с этим может сделать? Была бы ее воля она бы его вовсе удавила где-нибудь под мостом или вон, Мистеру Вульфу отдала на растерзание… благо тот показал, что весьма полезен в таких вот вещах.
— Ну так вот. Господин Йун поведал мне что он очень расстроен. — качает головой директор и садится в кресло. В ее кресло! Она сдерживает свой гнев, переключаясь на слова, вдумываясь в них. Никто не имеет права сидеть в ее кресле! Пусть даже директор…
— … досадная случайность. — продолжает тем временем директор: — и в связи с этим у меня к тебе просьба, Мэй-хубэ.
— Сделаю что смогу, Мун-сонбэнним. — кланяется она сидящему в кресле директору. В ее кресле!
— Пожалуйста проследи за Гванхи. Его отец не хочет переводить мальчика в другую школу, это было бы равносильно побегу и признанию поражения. Но и оставить его без помощи… — директор качает головой: — я слышал, что у тебя есть какие-то свои способы воздействия на… буйных учеников. Как будто даже что-то вроде комитета по силовому воздействию завела, прямо боевиков каких-то, а? — он прищуривается. Добрая улыбка скользит по его лицу. Мэй — вздыхает. Ну конечно. Слухи о драке, вернее о том, что Гванхи поколотили в классе — были истолкованы директором совершенно однозначным образом. Да, Мистер Волк как-то сумел уладить все это без привлечения полиции, но это было еще подозрительней. Теперь директор подозревает что она тут подпольную деятельность завела, что командует бандами школьников и ее покрывают в полиции.
— Это все необоснованные слухи, сонбэнним. — кланяется Мэй: — не более того.
— Ну вот и присмотри за юным Йуном. Мне скандалы тут не нужны. Семья Йун — весьма влиятельная в нашем Совете Опекунов, да и финансовая помощь от отца Гванхи очень внушительная. Так что я не могу отказать ему в такой малости. Все, чего я хочу — чтобы Гванхи ходил в школу и… чтобы не было никаких сложностей, понимаешь меня, Мэй-хубэ? Никаких. Чтобы он не сломал ногу случайно, чтобы не захлебнулся йогуртом в столовой и чтобы никаких драк. Это ясно? — директор наклоняется вперед и Мэй — вздыхает и кланяется в очередной раз.
— Предельно ясно. — говорит она, встречаясь с ним взглядом: — я верно понимаю,
— Ты же не бог, Мэй-хубэ. Что там с ним происходит на самом деле — это его ответственность. Я просто прошу тебя приглядеть за ним. — директор кряхтит, вставая с кресла: — удобное у тебя кресло тут. И вообще кабинет удобный. В прошлом году Студсовет заявку подавал на душевую кабинку в соседнем кабинете и плазменный экран на всю стену для презентаций… думаю я смогу это организовать. После… весьма щедрых пожертвований господина Йуна.
— Я поняла. — кивает Мэй: — я все поняла. Нужно чтобы Гванхи ходил в школу и чтобы не было никаких скандалов… а уж как он себя при этом будет чувствовать…
— Пожалуй мне пора. — директор делает вид что не слышит ее последних слов: — задержался я у тебя, Мэй-хубэ. И да… всем нам порой приходится делать такие вещи, которые нам не нравятся. До свидания. — и он покидает кабинет. Мэй глядит ему вслед, думая о том, что всем приходится делать то, что им не нравится. Например, этому Гванхи теперь будет очень не хотеться ходить в школу. Но так, чтобы не было скандалов… хм…
— Ближняя! — прижимает она кнопку селектора.
— Да, госпожа Мэй! — раздается голос Минджон.
— Зайди ко мне. Нужно поговорить…
Глава 20
Глава 20
Ву-младший, человек на перепутье
— Спасибо, что откликнулся, Младший. — кивает ему здоровяк Ван, садясь на свое место: — я не был уверен, что ты…
— Давай без этого… — морщится Младший, присаживаясь и закатывая рукава: — вот давай без этого, ладно? У тебя предложение? Выкладывай и я пойду. Предупреждаю сразу — никто ложиться под Сирасони или тем более его сыночка не будет. Даже если ты горы золотые тут пообещаешь.
— Золотых гор у меня нет. — здоровяк Ван ждет пока девушка в темном традиционном платье — нальет им чаю и расставит блюда со сладостями, поклонится и исчезнет, пожелав им приятно провести время и уверив, что им достаточно нажать на кнопку вызова, как она тут же появится.
— Нет золотых гор? Тогда чего ты хочешь, старый Ван? — наклоняется к нему Младший: — давай-ка я угадаю, а? Ты думаешь, что если моего старшего брата больше нет, то вы сможете диктовать мне условия?! Что вот так просто убив моего брата по беспределу вы — сможете меня запугать?! Такого не будет! Думаете, что Ву-младший — слабак? А вот это видел? — он достает из кармана вороненный, тупорылый револьвер и кладет его на стол рядом с собой: — я не побоюсь нажать на курок! Думаешь я боюсь тебя? Или Сирасони, если на то пошло? Я не боюсь никого!
— Думаю, что ты все же боишься. — спокойно отвечает Ван, не моргнув и глазом. Пододвигает к себе чашку с чаем и неторопливо вдыхает его аромат. Прикрывает глаза, наслаждаясь мгновением. Открывает их и находит взглядом Младшего, который замер над своим револьвером.
— Я тоже боюсь. — откровенничает Ван: — очень сильно боюсь. Боюсь твоего револьвера, потому как такая старая дрянь, что того смотри выстрелит случайно. Боюсь, что ты не один пришел, а снаружи еще человек десять с битами и ножами стоят. Боюсь Сирасони, потому что этот старый мудак совсем берега потерял. Убил твоего старшего брата, хотя мог бы просто поговорить. Уже если бы сам старый Рысь высказал свое неудовольствие, вряд ли Ву-старший против него полез бы. Откуда же ему знать, что эта Чон Джа — девушка его сына? Откатил бы назад, да еще и извинился бы. А так… мало того, что убил, так еще и тело куда-то дел, совсем не по-людски. Даже на похороны ничего не осталось, а ведь у него семья есть. Да и братки на поминки пришли бы, а так… — он разводит руками: — и теперь получается выхода нет кроме как с вами схватиться, а у вас сорок пять бойцов. У Сирасони старая гвардия человек двадцать, но сука, жесткие как колючая проволока, все через тюремные университеты прошли, да с ними эти молодые отморозки из сети, сколько их всего я даже и не знаю, может человек пятьдесят будет. Кто бы не выиграл, все мы проиграем. Вот этого я больше всего боюсь, а все к этому и идет. — он вздыхает.