Скуф. Маг на отдыхе 2
Шрифт:
— Эй! — крикнул тот, подглядывая за всеми этими манипуляциями через плечо. — Эй, что вы делаете!?
А в папке тем временем сами собой начали появляться удалённые файлы.
— Ну что, смотреть будем? — уточнил Скуф у рыжего. — Или тебе сразу лицо ломать?
— Я не… Я не… Я не…
— Понятно, — вздохнул Василий Иванович и снова набрал сестре. — Ирин, а теперь отключите камеры по-настоящему, ладно? Неее-е-е-е, мне пары минут хватит.
— Что вы… Что вы, — продолжал блеять охранник. — Что вы собираетесь делать!?
— Сейчас узнаешь. Ваше
— С удовольствием, Василий Иванович.
— Шама?
— Э-э-э, — махнула рукой Шестакова. — Я лучше конягу долеплю…
* * *
Будто памятник человеческой глупости, полицейские поставили обездвиженного дедушку-девианта прямо посередь камеры предварительного заключения.
— Ну, — один из них похлопал извращугу по плечу. — Отдыхай.
А вот второй не сказал ничего. Как зовут первого — плевать и неинтересно, вряд ли ему когда-либо ещё раз предстоит засветиться в этой истории. А вот второй… второго звали Тихоном. Бледный и задумчивый, он, кажется, вообще не реагировал ни на какие внешние раздражители.
— Да что с тобой такое?
— Ничего, — ответил Тихон коллеге и зачем-то повторил: — Ничего.
— Выглядишь хреново.
— Нет-нет, всё нормально. Съел, должно быть, что-то.
— Чебуреки! — щёлкнул пальцами первый. — Сто пудово они! Самого что-то крутит…
— Ты иди, — сказал ему Тихон. — А я допрошу.
Сперва его напарник замер с гримасой нихрена-не-понимания на лице, а затем вдруг дошёл до каких-то одному ему известных выводов и улыбнулся.
— Понимаю, — сказал он. — У самого руки чешутся насильника погладить. Допроси. Только это… допрашивай не шибко сильно, ладно? Не хватало потом ещё побои снимать.
— Да-да, — кивнул Тихон. — Ладно.
Напарник ушёл, а дедушка-извращенец аж взвыл от отчаяния и предвкушения того, что вот-вот должно было произойти.
— Я — старый человек, — уже окончательно разревелся он. — У меня слабые кости. Прошу вас, не надо…
Но Тихон даже не собирался.
— Голос, — задумчиво произнёс он. — Там, когда мы тебя задержали, ты сказал: «Голос».
— Д-д-д-да, — ответил дед.
— Что за голос?
— Страшный такой! Такой… Такой…
…но Тихон уже и так понял какой. Он понял это ещё там, в коридорах подсобных помещений. Он увидел этот адский огонёк в глазах черноволосой девушки. И его медальон на шее, перевёрнутая пятиконечная звезда, ни с того ни с сего начал нагреваться. Еле-еле, но всё равно ощутимо.
Так что да…
— Демонический? — подсказал Тихон извращенцу.
— Да! — взорвался тот. — Вот прямо да! Как с языка сняли! Говорю же вам, она — ведьма! Ведьма!
«Не ведьма», — ухмыльнулся про себя Тихон.
И тут же мысли его понеслись в другом, более эпическом и судьбоносном русле. «Я первым узрел явление Его, — подумал про себя Тихон. — Получается, Он сам выбрал меня в качестве мессии, что предупредит весь мир
То, что в данном случае речь шла не про «Него», а про «Неё», Тихона нисколько не волновало.
* * *
Ну а на десерт вот вам «арестованная» Её Светлость Фонвизина
И ещё, если вам вдруг понравилась книжка, но выстеснятесь это сказать — не сдерживайте себя. Расскажите в комментариях, как вам нравится история Скуфа.
Это согреет авторов и спасёт от осенней хандры.
Глава 6
А я ведь думал, что первой аудиозаписью в моём диктофоне будет нечто мудрое. Вечное нечто. Фундаментальное.
А по итогу вот:
— Дорогие любители природы, сегодня мы с вами сможем пронаблюдать альтушек в естественной среде их обитания, — записал я, чуть подумал, прожав «паузу», и добавил: — Кажется, сейчас они собираются питаться. Посмотрите, как у самочки с розовым хохолком раздулись щёки… как цепко она держит в лапках пищу… как оглядывается, опасаясь, то кто-то может отобрать её лакомство…
— Ну Василий Иваныч, — проныла Шама со ртом, набитым мраморной коровой. — Ну вкусно же…
Вкусно.
Факт.
Не всё и не везде, но фудкорт на «Имперском Базаре» это вообще отдельная песня. Сам по себе Торговый Центр настолько здоровый, что сгруппировать весь общепит на одном пятачке — идея провальная. А потому он был выполнен в качестве центральной галереи шестого, — самого верхнего, — этажа и тянулся через весь «Базар».
Кофейни, кондитерские, пиццерии, сушильни, хинкальные, блинные, супные, кашные, лапшичные, шаурмянные, шашлычные, устричные, крабоварни, стейк-хаусы, обычные столовые и тематические кафе. Откровенный фастфуд здесь соседствовал гастробарами и дорогими ресторанами, в которых подают сет из двадцати плюс блюд размером с гулькин лингам.
А что самое примечательное, — и замечательное, — что каждое заведение, даже несмотря на наличие столов внутри, было обязано содержать свой островок по центру галереи. И не какую-нибудь хренотню из пластмассы, на которую и сесть-то страшно…
Не-не-не.
Настоящие посадочные места. Такие, которые случайно не снесёшь неловким движением бедра. Мягонькие для зада, удобные для всего остального тела, и с полноценным набором соль-перец-салфетка-зубочистка на столе.
То есть, даже если ты решил убить свой желудок картохой фри без ничего более, всё равно будешь сидеть в комфорте. К идее равенства и братства я отношусь весьма настороженно, — и это неспроста, — но если мне не нужно оплачивать её из собственного кармана, то-о-о-о… почему бы и нет?