Сквайр Драконьего Камня
Шрифт:
– Я скучал по тебе, сир, – сказал Станнис. – Слишком долго пробыл рядом с Робертом и его невыносимым двором, и мне нужны твои честные советы. Как всегда.
– Я польщен, милорд, – улыбнулся в ответ Давос.
– Ты лучше всех знаешь, что я никогда не льщу.
– Тогда приношу вам искренние извинения. Я просто хотел сказать, что для меня это честь, просто я не умею обращаться со словами.
Станнис фыркнул и прошел на корабль вместе с Давосом, обсуждая пути и приливы. Джон передал лошадей конюхам, поднявшись на борт. Его глаза были
– Должно быть, ты Джон.
Джон обернулся и оказался лицом к лицу с сиром Давосом. У него было доброе лицо, и он протянул руку для приветствия. Джон пожал ее, выпалив:
– Вы знаете, кто я?
– Лорд Станнис сообщил через ворона, что ты будешь его сопровождать. Он очень тщателен в подобных вещах, как и… во всем остальном.
Джон слабо улыбнулся Давосу, неуверенный, что думать. Когда Станнис сообщил, что сир Давос, верный ему рыцарь, которому он доверяет больше всех, будет капитаном его галлеи на пути из Белой Гавани, Джон вообразил себе высокого, сурового мужчину, который никогда не улыбается. Давос не был высок, не был суров, и он мог заставить Станниса улыбнуться.
– Ты наверное устал это слышать, но ты очень похож на своего отца.
Джон покачал головой. На самом деле он втайне гордился этим, что хотя его имя и было Сноу, никто не мог отрицать, что кровь Старков течет в его венах. Хотя он никогда не говорил этого вслух, в особенности рядом с леди Старк.
– Вы встречали моего отца?
– Однажды, много лет назад, во время Восстания Грейджоев. Он любил говорить о своей семье, и гордился, что у него было двое сыновей, один так похожий на него.
– Он действительно так сказал? Или вы просто пытаетесь быть добрым ко мне?
– Я никогда не говорю никому ничего кроме правды, эта моя привычка завоевала расположение лорда Станниса – и раздражала его много раз.
Джон не знал, что ответить на это, и тут дал знать о своем присутствии Призрак. Лютоволк вышел из-за его спины, обошел кругом вокруг Давоса, виляя длинным хвостом, и ткнулся носом в левую ладонь Давоса. Давос рассмеялся и взлохматил белую шерсть Призрака.
– Дружелюбный волк, так получается?
– Не всегда, – последний раз Призрак вел себя так с отцом и его братьями и сестрами, хорошими людьми, которых Джон знал и любил. Волк доказывал, что умел разбираться в людях, и, что странно, его поведение отражало мнение Джона о других. Призрак полностью избегал леди Старк, ему не нравился никто из Ланнистеров, кроме Тириона, и он был настороже рядом со Станнисом. Так что, судя по всему, Джон решил доверять сиру Давосу Сиворту.
– Ты когда-нибудь раньше был на корабле, малец?
Джон покачал головой. “Определенно все заметили, как я глазею вокруг”. Давос не был против, его глаза засветились.
– Тогда лучше привыкай. Драконий Камень – остров, и только так туда можно попасть, или выбраться оттуда. Ну, если только ты не
– Почему?
– Слишком далеко на суше.
___________________________________________________________________________
Лорд Годрик Боррел со Сладкой Сестры был некрасивым человеком. Он был рослым, грузным, без шеи, на его лице были бородавки, нос был бесформенным. Не говоря уже о перепонках между пальцев. Но его характер был еще уродливее, подумал Станнис.
Как только Джон Аррен, повелитель мелких лордов Трех Сестер, скончался, Станнис начал получать воронов с сообщениями об ужасных кораблекрушениях у Челюсти – многие из этих кораблей были торговыми, везшими товары в Белую Гавань. Лорды Трех Сестер должны были беречь Ночные Огни, которые могли вести корабли через обманчивые волны, но иногда они бросали это, чтобы мародерствовать в обломках, набивая собственный карман. Станнис имел дело с лордом Боррелом и раньше, и он с огромной радостью посмотрел бы, как повесят этого человека, ничем не лучше пирата, на Ночном Светоче.
Станнис объяснил все это Джону, когда Ярость подошла к Сладкой Сестре. Многие корабли под флагом короля уже были здесь, как сообщил сир Давос, и Давос лично проследил за арестом уличенных в мародерстве.
– Вы повесите лорда Боррелла?
– Он это заслужил, десять раз заслужил. К сожалению, у меня нет против него доказательств, только косвенные. ты сам узнаешь, Джон, – объяснил Станнис, – что человек, обладающий властью, с радостью принимает славу, пусть даже ее на самом деле заслужили его люди, и столь же быстро он перекладывает вину на подчиненных, пусть винить надо только его. Законы королевства были написаны такими же развращенными властью людьми, к сожалению.
Джон был ошеломлен.
– Если это так, то почему вы так высоко цените закон?
– Закон служит цели, он задает рамку для справедливого суда. Без законов общество впадет в анархию. Лучше сжать зубы и отправлять несовершенный закон, чем иметь дело с другой альтернативой.
Джон обдумал его слова. Он доказал, что умеет слушать, и, в отличие от идиотов в Малом Совете, не шел в эти слова в противодействие. В особенности таким был Мизинец, который продал бы собственную мать в бордель, если бы мог выручить за это деньги.
– Я хочу, чтобы ты поехал со мной, когда я вынесу решение по лорду Борреллу, – Станнис посмотрел на волка, который всегда был рядом со своим хозяином. – Твой волк тоже.
– Я? Но я только…
“Только бастард? Это ты хочешь сказать?”
– Ты только сквайр, это верно, но ты сын лорда Старка и к тебе следует относиться серьезно. Тебе следует поинтересоваться пиратом, который наносит вред интересам богатейших знаменосцев твоего отца.
Это заткнуло мальчишку, и Станнис принялся отдавать приказы.