Сквозь миллион лет человечества. 2 том
Шрифт:
Насрать на интерлюдии и что-то там да там. Здесь нет ничего хорошего или плохого. Я могу сколько угодно убеждать себя, лишь бы не задумываться о том, что меня действительно тревожит, потому что иначе я свихнусь с ума и натворю ОГРОМНЕЙШИХ глупостей, которых я всем своим сознанием старался, стараюсь и буду стараться избегать. Именно поэтому я сейчас стою напротив двери, до этого оставив Уонку в автомобиле, и мельком замечая, как на меня смотрит одна из настенных камер.
— Понеслась, — шёпотом проговорил я, постучав костяшками несколько раз по цельнометаллической двери.
Прошло
Я постучал ещё раз, но уже куда интенсивнее и настойчивее.
Вот уже через несколько мгновений я слышу приглушённые твёрдые шаги, отзывающиеся еле различимой вибрацией, как через дверь послышался отчётливый грубый голос:
— …ты что ли? (Райан, ты что ли?)
Не поняв первое слово, я на автоматизме выдаю:
— Да, я это, — и вполне уверенно отвечаю на грубом языке.
Наступила тишина, в которой лишь моё привычное дыхание и рёв бензиновых двигателей где-то на краю Вселенной слегка разбавляли как саму ситуацию, так и мою уверенность, которая разрушалась с каждой прошедшей секундой.
Но вот в барабанные перепонки вдарили отчётливые звуки поворота замка и всего механизма, как сама дверь уже в следующее мгновение отворилась, явя на обозрение крепкого, как бронелист дугового линкора, вышибалу.
Держа руки скрещёнными на груди и лениво пытаясь разглядеть моё лицо под капюшоном, он напомнил мне одного из личных телохранителей. Такой же загорелый, с суровым взглядом и каменным как у какой-нибудь мраморной статуи в столице лицом.
Только вот если телохранитель был верен Федерации и являлся вполне себе с добрыми намерениями человеком, то этот весь покрыт шрамами на открытых участках кожи, где-то виднеется татуировка какого-то черепа, а сам он и вовсе одет в серую камуфляжную экипировку с шевроном в районе сердца флага Алого, под которым есть надпись на кириллице (Надежда Горы Свернёт!).
— (Как-то поздновато…), — он посмотрел по сторонам. — (Товар принёс?)
Ничего не поняв, я за полсекунды достал пистолет с интегрированным глушителем и выстрелил прямо в шею, после чего уже в камеру, которая рассыпалась вдребезги, разбросав на асфальт пластмассовое крошево.
Осторожно войдя в подсобку чисто в интуитивном порядке, вожу пистолетом по предполагаемым местам возникновения угрозы. Убедившись во временной безопасности, захлопываю дверь и опускаюсь над трупом. Режу одной касательной куртку, как натыкаюсь на бронежилет. Убрав нож в парку, шарпаю по карманам ища что-нибудь интересное.
Одно золотое кольцо с бриллиантом на безымянном пальце, какое-то странное устройство напоминающее смартфон, но с кнопками и маленьким экраном, и бумажник, который, когда взял в руки и принялся смотреть содержимое, наткнулся на выцветшую фотографию какого-то безэмоционального паренька, что держит в руках девушку, которая улыбается во все тридцать два зуба с некой теплотой смотря на того, кто держит её. Также, если присмотреться, то можно разглядеть каменный пляж и то, что они оба в купальниках. Перевернув карточку, я вглядываюсь в надпись и расшифровываю одно слово: «Люблю…» (Люблю всем сердцем и оберегаю. Любимая моя Ксюша), а также
Подумав немного, я кладу фотографию на сердце и встаю на ноги.
Честно, никаких прямо-таки эмоций я не почувствовал. Много людей встают на путь маргиналов и почти ни у кого не получается потом вылезти из этого. Я презираю подобное, но и… Бля, так я недавно думал совсем по-другому… И что это со мной? Может, уже слетел с катушек? Или же забыл про свой план?
Несколько ударов рукоятью по колену, и я… чёрт… могу с уверенностью сказать, что готов двигаться дальше.
Стиснув зубы, я направился к дальней стене проходя мимо стеллажей с картонными коробками. Шёл до того момента, пока в ней отчётливо различаю проём без двери. Войдя в следующее помещение и водя стволом по округе, замечаю в кромешной тьме несколько серых грязных грузовиков и пять боевиков, которые сейчас играют в карты сидя за квадратным столом, над которым работает единственная прямоугольная люстра.
Мигом проношусь до грузовика, под их хихоньки да хаханьки вперемешку под истошные комментарии на грубом языке, на корточках, и целю мушкой в самую дальнюю жертву.
Глубокий вздох, и выстрел.
Не успел никто ничего сообразить, как их товарищ плюхается лбом о стол заливая его кровью.
Ещё выстрел, выстрел… Четвёртый и пятый.
Уже не обращая внимание вытаскиваю магазин и вставляю новый, как тихо встаю в полный рост приближаясь к злополучному столу.
Пять трупов и… Всё? Так мало?
Я оглянулся, ища любого, кто попадётся мне в перекрестие, но… никого. Я даже обошёл всё просторное помещение, потолок которого держат колонны, но всё равно никого.
Обшарпав карманы боевиков и забрав помповое ружьё с двадцатью дробинками, я взял заранее приготовленную стеклянную бутылку, набитую бензином со смоченной тряпкой, поджог зажигалкой и кинул в электрощиток. Коктейль, пролетев немного, разбивается, а после воспламеняется. В помещении в это время загораются вращающиеся светодиоды, которые через мгновение затухают, предварительно несколько раз включившись и отключившись.
Подойдя к одному из грузовиков, вставляю нумерованный ключ. Заходя в салон, я не на шутку удивляюсь, так как впервые за долгое время встречаю автоматическую коробку передач.
— Наконец-то… — и пробормотал, когда взвыл двигатель.
Проверив датчики и показатели трогаю машину с места и выезжаю через предварительно открытые металлические ворота.
***
— Не так уж и много, согласись.
— Тонна — много, если ты не уверен в массе. Но, а так да. Не так много, как могло быть.
— Ты надеялась на большее? — вопросительно взглянул я на Уонку.
— Скорее имела немного другую информацию. По моей памяти должно быть не менее двух, но… — обвела она рукой весь завёрнутый порошок. — Как видишь.
— Вижу, — кивнул я. — На датчики проверила?
— Там их не должно быть.
— То есть, ты не уверена, — подвёл я итог.
— Уверена, а иначе как бы дала наводку на склад? — Уонка с недовольством посмотрела на меня.
— И знать не хочу.
Здесь она внимательно вгляделась в мои глаза.