Сквозь тьму
Шрифт:
По команде Корнелу левиафан снова поднял переднюю часть своего тела в воздух. Сибиан вгляделся в залитое лунным светом море, высматривая кого-то, кто покачивался в воде. Левиафан поворачивался то туда, то сюда, наслаждаясь демонстрацией силы. Корнелю не нашел ничего, кроме разочарования, пока...
“Туда, клянусь высшими силами!” - пробормотал он и послал левиафана мчаться на запад. Когда он приблизился, он крикнул человеку, барахтающемуся в воде: “Сюда! Ко мне! Быстрее!” Он говорил по-альгарвейски, издавая звуки r вместо того, чтобы произносить их в глубине горла,
“Ура!” - крикнул поверженный драконий летун и с неожиданной силой поплыл к "левиафану". Надежда на спасение придала ему сил, как укол сильного духа.
“Дай мне свой нож”, - сказал Корнелу, все еще по-альгарвейски. “Не хочу, чтобы с моим зверем произошел какой-нибудь несчастный случай”.
“Ты босс”, - сказал альгарвейец и передал ему оружие. “Если ты думаешь, что я собираюсь спорить с парнем, который выуживает меня из выпивки, ты сумасшедший”.
“Хорошо”, - сказал Корнелу. “Держись крепче за ремень безопасности там. Я не могу сделать это за тебя, и мы все еще далеко от дома”.
“Слишком далеко”, - сказал альгарвейец. “Да, слишком вонючее далеко. Я думал, что смогу переправить своего дракона через пролив за этим проклятым лагоанским пламенем, но не тут-то было. Он камнем пошел ко дну, когда мы вошли в воду, это восхитительное создание, и я ни капельки не буду по нему скучать ”.
Драконопасы всегда так говорили. У них не было ничего, кроме презрения к своим лошадям. Корнелу никогда не понимал, почему они вообще хотели летать на них. Он положил руку на гладкую спину своего левиафана. Левиафан, вот, левиафан ответил. Все, что дракон доставлял тебе, - это проблемы.
“Держись”, - снова сказал он альгарвейцу. У парня не было бы никакой магической защиты от моря. Он все еще мог замерзнуть, прежде чем Корнелу смог бы вытащить его на сушу - хотя лежание на теплой длине левиафана помогло бы ему двигаться дальше.
По команде Корнелу огромный зверь поплыл на юг, к Лагоасу.Взгляд Корнелу скользнул к драконьему летуну. Насколько он был настороже? Поймет ли он, что происходит, до того, как лагоанцы заберут его в лагерь для пленных? Корнел не надеялся - его собственная жизнь была бы проще, если бы альгарвейец продолжал думать, что его спасли, а не взяли в плен.
Первые полчаса или около того все шло так гладко, как мог бы пожелать тесибианец. Но затем драконий полет оглянулся на луну, которая висела на северо-западе неба - и от которой плыл левиафан.“Мне неприятно говорить тебе, мой дорогой друг, но дом в той стороне”. Мезенцио указал на север, как будто был уверен, что Корнелу совершил глупую ошибку и повернет назад, как только ему на это укажут.
Готовясь еще раз вытащить свой нож, Корнелу ответил: “Нет, Алгарве в той стороне. Мой дом находится - был - в Сибиу, и я везу тебя в Лагоас ”. Он позволил своему родному рычанию вырваться наружу, когда говорил.
“Ах ты, сын шлюхи!” В лунном свете лицо альгарвейца казалось затененной маской изумления. “Ты обманул меня!”
“Военная хитрость”, - спокойно сказал Корнелу. “Я
На мгновение ему показалось, что драконопас сейчас отпустит его.Корнелу не упустил бы ни минуты сна, если бы парень это сделал. Затем альгарвианин пошевелился, как будто подумывая о том, чтобы вместо этого напасть на него. Корнелу действительно вытащил нож. Его лезвие сверкнуло. Драконий полет выругался. “Неудивительно, что ты хотел, чтобы я отдал тебе свой кинжал”.
“Совсем неудивительно”, - согласился Корнелу. “Но ты действительно не хочешь делать глупостей. Ты должен знать, какого рода магией обладают всадники левиафана. Все, что мне нужно сделать, это заставить зверя оставаться внизу дольше, чем ты сможешь задержать дыхание ”.
У альгарвейца не было недостатка в мужестве. “Тогда, предположим, я отпущу его?”
“Ты можешь доплыть домой, как и раньше”, - ответил Корнелу. “Или, если ты меня достаточно разозлишь, ты сделаешь около двух укусов для левиафана”.
“Будь ты проклят”, - мрачно сказал альгарвейец. “Ладно, для меня это лагерь военнопленных. Жаль, что я не мог год назад уронить яйцо тебе на голову”.
Корнелу пожал плечами. “Тогда ты бы сейчас тонул, или, может быть, ашарк или дикий левиафан нашли бы тебя до того, как ты ушел под воду. Ты должен благодарить меня, а не проклинать”.
“Я был бы благодарен тебе, если бы ты был одним из моих соотечественников”, - сказал драконопас. “Ты не говорил как вонючий сиб”.
“Я изучал альгарвейский”, - сказал Корнелу. “Мы знаем наших врагов”.
“Это тебе не помогло”, - ответил драконий полет. Он не знал, насколько близок был к смерти в тот момент; Корнелу был на волосок от того, чтобы утопить его. Только мысль о том, что у парня может быть полезная информация, удержала его руку. Альгарвейец продолжал: “Кроме того, вы, сибсы, тоже альгарвейцы.Ты не должен сражаться с королем Мезенцио. Ты должен присоединиться к нему в настоящей битве, в битве против Ункерланта ”.
“Нет, спасибо”, - сказал ему Корнелу. “Вторжение в твое королевство многое говорит о том, с кем тебе следует сражаться”.
“Ты не понимаешь”, - настаивал альгарвейский драконий боец.
“Я понимаю достаточно хорошо”, - сказал Корнелу. “И я понимаю, кто здесь есть кто”. На это у альгарвейского драконьего летуна не было ответа. При всплеске Корнелу "левиафан" продолжал плыть на юг, в сторону Лагоаса.
Вместе с остальными бойцами своего учебного взвода Сидрок бежал через лес. У него болели ноги. Легкие горели. С него градом лился пот. Он не смел замедляться, даже если ему казалось, что он разваливается на части. Инструкторы Algarviandrill, которым было поручено превратить бригаду Плегмунда в настоящую боевую форму, казалось, были сделаны из металла и магии. Они никогда не уставали и никогда не упускали возможности заметить - и наказать - ошибку.