Слабо не влюбиться?
Шрифт:
– Ну заходите, чего встали? – торопит тетя Алина. – Манты стынут.
– Ага, идем, – киваю я и первая шагаю в квартиру.
Пересекаться с Тёмкой глазами прямо сейчас отчего-то очень волнительно.
Глава 8
Серые минималистичные обои, несколько незамысловатых постеров, пристроенная в углу гитара и стул, спинка которого до отказа увешана кричаще-яркими шмотками. Тёмина комната на все сто процентов олицетворяет своего хозяина. В ней, как и в его голове, царит творческий беспорядок.
Вещи
– Вот, зацени, малая, – Артём придвигает ко мне какую-то непонятную черную штуку, нечто среднее между компьютерной клавиатурой и пультом управления космического корабля. – Батя контроллер подарил.
– Чего? – переспрашиваю я, с интересом разглядывая цветные кнопочки и вертушки.
– Диджейский контроллер, – терпеливо поясняет друг. – Это инструмент для управления звуком.
Помните, я говорила, что Тёма пару лет назад заинтересовался музыкой? Так вот, в последнее время это увлечение из разряда хобби стало перерастать в нечто куда более серьезное. Мало того, что он практически без посторонней помощи научился играть на гитаре, так теперь еще и профессиональное диджейское оборудование стал осваивать! Недаром в его речи то и дело мелькают словечки типа «сет», «семпл», «бит джамп», о значении которых я могу только догадываться.
– Круто! – одобрительно тяну я. – Только ни черта не ясно, как этим всем пользоваться.
– Тут на самом деле все просто, – Артём подсаживается поближе и начинает водить указательным пальцем по контроллеру. – Это кнопки переключения эффектов и режимов, это питч, это небольшой джог. А с помощью этого пульта можно свести воедино два трека.
– Понятно, что ничего непонятно, – вздыхаю я.
Что уж говорить, я от диджейского искусства невообразимо далека.
– Просто послушай, – парень принимается перебирать какие-то файлы на своем ноутбуке. – Сейчас покажу тебе свои работы.
– Ты уже и музыку пишешь? – удивляюсь я.
– Да, закупил сэмплов и решил попробовать. Биты пока простенькие получаются, но меня прям прет от процесса.
– Ого… То есть ОГО! – посмеиваясь, я легонько ударяю друга кулаком в плечо. – Да ты у нас настоящий диск-жокей, Тёма!
– Хорош издеваться, – парень закатывает глаза.
– Да я не издеваюсь! Мне просто по приколу, что ты…
– Вот, слушай, – перебивает он. – Это я на днях написал. О тебе, кстати, думал.
Тёма запускает трек, и пока тот разгоняется, я потрясенно уточняю:
– Обо мне думал? В смысле когда писал?
– Ну да, – Соколов как-то
– Да ничего, – даю заднюю, чтоб он ни дай бог не подумал, что я навоображала себе лишнего.
На самом деле меня так и подмывает учинить допрос с пристрастием. Узнать, что именно было у Тёмы в голове, когда он писал трек. И значит ли это, что я официально могу носить статус его музы. Но из уважения к творчеству друга приходится замолкнуть. Ведь не будешь же приставать к человеку с расспросами, когда он обнажает перед тобой нутро. Я не понаслышке знаю, как трудно показывать миру свои творения.
Закрываю глаза и вслушиваюсь в издаваемые колонками звуки. Зная вкусы Соколова, я почему-то думала, что это будет какой-нибудь агрессивный хардкор, но созданная им мелодия звучит на удивление легко и ритмично. Под нее так и тянет потанцевать. Причем что-нибудь женственное и воздушное. Хочется вскочить с дивана, вильнуть бедром и кружиться, размахивая руками, как бабочка крыльями.
Если честно, с трудом верится, что Тёма думал обо мне, когда творил. Ведь то, что я слышу, невероятно, необыкновенно красиво! Неужели я тоже вижусь ему такой? Нежной, изящной, гармоничной?
Медленно распахиваю веки и тут же натыкаюсь на пытливый взгляд Соколова. Бьюсь об заклад, все это время он внимательно наблюдал за моей реакцией.
– Это потрясающе! – без тени лести говорю я. – У меня аж мурашки по коже!
– Правда нравится? – он щурится, сканируя меня глазами.
– Спрашиваешь! – я подползаю к нему поближе. – Как ты вообще смог такое написать? Все эти инструментальные переливы так классно сочетаются друг с другом… Кстати, что здесь?
– Гитара и немного фортепиано.
– Очуметь! Ну ты талант!
– Ну спасибо, Васек, – улыбаясь, Тёма расслабленно откидывается на подушки и заводит руки за голову. – Обласкала музыканта.
– Ты хочешь и дальше этим заниматься, да? Ну, я имею в виду в будущем? – резко посерьезнев, спрашиваю я.
То, как Тёма горит музыкой, наталкивает на мысль о том, что для него это не просто сиюминутная забава. У Соколова масса других увлечений: скейтбординг, бокс, футбол. Но ни чему из этого он не отдается с такой пылкой страстью.
– Считаешь, стоит? – выражение его лица тоже становится задумчивым.
– А на этом можно заработать?
– Разумеется! – Тёма посмеивается, будто я сморозила глупость.
– Тогда да, стоит, – в тон ему отзываюсь я.
– Значит, решено, – он сладко потягивается и поворачивается набок. – Когда разбогатею, куплю тебе гигантского плюшевого медведя.
– Почему именно медведя? – я пристраиваюсь на подушке с ним рядом.
– Как почему? Ты забыла? – Соколов округляет глаза.