Слабо не влюбиться?
Шрифт:
– Пока не знаю, – отвечаю сдержанно. – Я поговорю с Аделиной и дам точный ответ чуть позже.
– Ладно, – мама вздыхает. – Ну созвонимся тогда. Пока.
– Давай, пока, – отзываюсь с теплотой и, дождавшись, пока она сбросит вызов, прячу мобильник в карман штанов.
Умом понимаю, что надо снова погружаться в рабочий процесс, из которого меня выдернул разговор с родительницей, но мысли, словно напуганные дихлофосом мошки, разбегаются и путаются. Сосредоточиться на нотах никак не получается, потому что перед глазами по-прежнему стоит Васькино лицо. С огромными глазами, крошечным
В моей памяти она все такая же: смешная, немного нелепая и до бесконечности милая. Мне так и хочется протянуть руку, коснуться ее мягких пшеничных волос, зарыться в них пальцами… Нагнуться чуть ниже и глубоко втянуть сладковатый аромат ее кожи. Я не знаю, почему, но от Солнцевой всегда пахло конфетами, даже если он их не ела. Помнится, в детстве я подозревал, что она не настоящая девочка, а карамельная. Таким восхитительным был ее природный запах…
Закрываю глаза, и фантомное ощущение близости накрывает с головой. Мое тело находится в темной московской студии, но душа скачет по зеленым лугам вместе с хохочущей белобрысой девчонкой. Она рвет седые пушистые одуванчики и быстро бежит по высокой траве, развевая их по ветру. Белые зонтики кружатся вокруг Василисы в воздухе, будто маленькие феи из сказки про Питер Пена. Завораживающее, необыкновенное зрелище…
Глава 57. Лето 2023
Артём
Ресторан и правда хорош. Я даже удивился. Думал, после Москвы провинциальное заведение общепита уже не сможет меня удивить, но не тут-то было. Мало того, что в интерьере нет никакой древней позолоты, которую я на дух не переношу, так еще столы накрыты реально стильно. Без излишней вычурности и с нотками модернизма. Приятно осознавать, что у матери, в отличие от большинства ее ровесниц, есть вкус.
Переобнимавшись чуть ли не с половиной зала, который набит родственниками и друзьями, я наконец протискиваюсь к нарядным родителям. Обещал приехать хотя бы на пару дней раньше, но не вышло. Рабочие процессы – стихия непредсказуемая. Поэтому вылетел из Москвы прямо день в день. Помылся, побрился – и вперед праздновать. Предков дома уже не застал, так что сейчас с меня поздравительная речь. Ну и, само собой, подарок.
Жму руку отцу и целую в щеку мать. Они оба выглядят прекрасно. Почти не изменились с тех пор, как я был ребенком. Все такие же стройные, подтянутые и улыбчивые. Возможно, во всем виноват сентиментальный момент, но я вдруг отчетливо осознаю, что люблю своих родаков. Сегодня, пожалуй, в этом можно даже признаться.
Толкаю коротенький, но красивый спич и снова обнимаю маму. Она растроганна и ласково треплет меня по щеке. Позволяю ей это делать, хоть и рискую показаться в глазах окружающих маменькиным сынком. Но это ничего, сегодня можно. Сегодня их день.
Вручаю подарок и с наслаждением ловлю выражение радостного изумления на лицах родителей. Поездка на Мальдивы – это то, о чем они давно мечтали, но все время откладывали в долгий ящик. И вот теперь их мечта у них в руках. Осталось выбрать дату и собрать чемоданы.
– Артём, ну не надо было, – охает потрясенная мама. – Это же дорого! Я же про блендер тебе говорила… Что
– Блендер сама купишь, – усмехаюсь, почесывая подбородок. – Я все равно в них ни черта не шарю.
– Спасибо, сын, – улыбается папа. – Отличный подарок.
Слава богу хоть он не скромничает. В этом смысле я однозначно в него.
– Пожалуйста. Вот тут на обратной стороне, – тычу в сертификат, – номер турагента. С ней надо будет связаться и согласовать детали.
– Ой, как здорово! Спасибо, сыночек! Я прям не ожидала! – щебечет мама. – А что с Аделиной? Так и не смогла вырваться?
– Нет, на работе запара. Эта съемка у нее еще полгода назад была запланирована, так что никак не получилось отменить.
Вижу, как мать едва уловимо поджимает губы, а отец хмурится. Конечно, им это не по нраву. Как-никак Аделина – моя невеста. Но я делаю вид, что ничего не заметил. Так будет правильней. К чему размусоливать неприятную тему?
– Алина, Макар! Какие вы красивые! – раздается где-то за моей спиной.
Обернувшись, замечаю здоровенную тетку преклонных лет, которая, подобно барже, плывет прямо на моих родителей. Кажется, она какая-то дальняя-предальняя родственница, но выяснять наверняка я не хочу. Поэтому напускаю на себя вид «я здесь никто и звать меня никак» и спешно ретируюсь. Пусть предки сами разбираются со словоохотливыми пенсионерками.
Подхожу к стенду с планом рассадки и, холодея от страха и предвкушения, осознаю, что мы с Васей Солнцевой будем сидеть за одним столиком. Судя по списку фамилий, там соберется вся «молодежь» до тридцати, но остальные соседи меня мало волнуют.
Нахожу нужный стол, который правда пока пустует, и быстренько меняю карточки с именами так, чтобы мы с подругой детства сидели рядом. Не спрашивайте, зачем я это делаю – я сам не знаю. Просто мне так хочется. А копаться в глубинных причинах своих желаний я не привык.
Устраиваюсь поудобней и принимаюсь глазеть по сторонам. Вечеринка, конечно, добротная, но, как ни крути, все равно возрастная. Хотя чего я ожидал? Серебряная свадьба, ё-моё.
– Свободно? – напротив меня останавливается чувак в тошнотворном малиновом галстуке.
– Это зависит от того, кто ты, – пожимаю плечами. – Тут рассадка по именам.
Парень принимается изучать карточки, а я – его. Высокий, тощий, на вид не старше двадцати семи. Что это за хрен и почему я никогда его не видел?
– О, надо же, мое место и впрямь здесь, – садится в паре стульев от меня, а затем протягивает ладонь. – Я, кстати, Арсений Ищенко, коллега вашей мамы.
Врач, значит. Теперь понятно, чего так вырядился.
– Артём, – жму его руку. – Откуда ты знаешь, что я сын Алины Семеновны?
– Ну как же, вы у нас звезда, – посмеивается, но как-то нервно. – Московский диджей! Мы вас в отделении все в лицо знаем.
– А-а… Понятно, – тяну без особого энтузиазма. – Ну круто.
Арсений пытается вести непринужденную светскую беседу, а я все гадаю, что он тут забыл. Помнится, мама говорила, что планирует пригласить только самых близких. А тут и четвероюродные тетки, и моложавые коллеги… Зуб даю, это пиршество влетело отцу в копеечку.