Слабо не влюбиться?

Никандрова Татьяна Юрьевна

– Вы сегодня одна? – переходит в наступление врач.

– Как видите, – Солнцева держится с небывалом достоинством.

– И я один, – он довольно щерится.

Едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза до самого мозга. Сеня что, всерьез рассчитывает, что ему что-то обломится? Да будь он хоть последним мужиком на всем белом свете, Вася вряд ли бы обратила на него внимание.

Не подумайте, я не мизантроп и не сноб... Просто во флирте, как и на ринге: люди должны быть одной «весовой» категории.

–

Недавно вычитал в одной научной статье, что, по мнению женщин, мужчины-врачи на тринадцать процентов привлекательней представителей других профессий, – выпячивая грудь, атакует Арсений.

Боже мой. Остановите кто-нибудь этого пикапера!

– Правда? – Вася с сомнением приподнимает бровь. – Даже привлекательней, чем пожарники?

– Эм… Ну…

Усмехаюсь. Счет один-ноль. И явно не в пользу доктора.

– Выходит, самая сексуальная профессия – это пожарник? – встреваю я, перебив Сеню, который снова открыл рот.

– Не знаю, – Вася пожимает плечами. – По-моему, сексуальным мужчину делает вовсе не профессия.

– А что же? – не скрывая любопытства, я разворачиваюсь еще на сорок пять градусов.

Ожидаю услышать, что угодно, только не то, что Солнцева произносит в итоге:

– Живой ум. Ну и смелость, чтобы нести ответственность за принятые решения.

Чеканит так, словно давно заготовила ответ на этот вопрос. Четко и без запинки.

Мне чудится, или это камень в мой огород? Не про ум, разумеется. А про ответственность за принятые решения. Уж не намекает ли она, что я струсил? Тогда, когда рванул в Москву, не попрощавшись?

– Согласен, – поддакивает Арсений. – Лучше и не скажешь.

Очевидно, он потерял надежду впечатлить Васю своими профессиональными достижениями и теперь решил подойти с другого бока – через лесть. Только его комментарии вообще не в тему. Он здесь лишний. Словно пятое колесо в телеге. Но создается ощущение, что никто, кроме меня, этого не замечает.

Мы с Солнцевой не виделись пять гребаных лет. А она как ни в чем не бывало слушает ересь этого нудного типа. Даже поддакивает периодически. Делит свое внимание между нами совершенно поровну, абсолютно никого не выделяя.

Может, я, конечно, раскатал губу, но все же в глубине души надеялся, что со старым другом Васе будет интересней, чем с малознакомым пареньком в жутком галстуке.

Почему она на меня не смотрит? Почему делает вид, что ей все равно?

Перевожу хмурый взгляд в центр стремительно заполняющегося гостями зала, и напряженное сознание вдруг пронзает ужасная мысль.

А что, если Вася не притворяется? Что, если ей действительно все равно?

Глава 58

Артём

Едва гости собираются и рассаживаются по местам, как ведущий объявляет время высокопарных речей и изрядно

затянутых тостов. Слово дают всем желающим, а их, надо заметить, немало. Друзьям и родственникам прямо-таки не терпится вставить свои пять копеек и поздравить моих родителей с серебряным юбилеем свадьбы.

Вася сидит рядом и флегматично потягивает шампанское, пока на импровизированной сцене разглагольствует седовласая бабулька в эпатажной шляпе. Она завладела микрофоном добрых пять минут назад и, кажется, совсем не собирается передавать его дальше.

– Кстати, – Солнцева внезапно наклоняется к моему уху и обдает меня своим теплом. – Поздравляю, Соколов.

– С чем? – невольно подаюсь к ней чуть ближе.

– Ну как же? – глядит на меня так, будто я сморозил глупость. – С помолвкой, конечно же.

Внутренности почему-то обдает кипятком. Они скукоживаются и противно липнут к позвоночнику. Кажется, именно так ощущается неловкость вперемешку с едкой досадой. Еще никогда напоминание о грядущей свадьбе не было таким неприятным.

– А, да… Спасибо, – неуклюже бросаю, натягивая вымученную улыбку.

– Я слышала, она модель? – Вася, судя по всему, не разделяет моего дискомфорта.

– Эм… Да, модель.

Буквально за пару секунд я становлюсь на удивление косноязычен. Максимум, на что меня хватает, – это на глупые поддакивания. Будто мне снова тринадцать, и со мной вдруг заговорила старшеклассница со смелым вырезом на блузке.

– Кру-уто, – одобрительно тянет Солнцева, приподнимая брови. – Модели – это высший пилотаж.

Не могу понять, она стебется или говорит всерьез?

Чуть поворачиваю голову и вонзаюсь в нее пытливым взглядом. Но лицо Василисы до странного нечитаемо. Она по-прежнему смотрит на бабульку, задвигающую бесконечный тост, и, кажется, тратит на наш диалог лишь десятую долю своего внимания.

– Когда мы познакомились, я не знал, что она модель, – зачем-то говорю я.

Что это, черт подери? Попытка оправдаться? Типа «я не из тех парней, кто ведется исключительно на привлекательную внешность»? Бред. Главное, что я сам знаю, что профессия Аделины не играет никакой роли в моем к ней отношении. А то, что якобы все парни тащатся от моделей… Это всего лишь стереотип! Тупой стереотип, не имеющий ничего общего с действительностью.

– Возможно, – Вася улыбается. Но все той же непривычно-новой улыбкой, которая как бы говорит «я с тобой, конечно, мила, но все же держись на расстоянии». – Зато ты точно знал, что она модель, когда решил затащить ее в койку.

Мне будто зарядили пощечину. Не мощную, от которой вся щека потом обычно пылает красным, а легкую, почти незаметную. Практически безболезненную, но при этом жутко унизительную.

– И с чего такая уверенность? – мой голос звучит гораздо резче, чем я планировал.